Благородные разбойники

Пересказ Т. Карелиной

Как сказал поэт: «Слава к ним пришла не потому, что они пиф-паф! направо и налево — всех убивали, но за ловкость, быстроту и решимость». Капт…н Джон Р. Хьюз.

Их было много, и всех их называли американскими Робин Гудами — Билл Бизон из Иллинойса, Крошка Билли из Канзаса, Джесси Джеймс из штата Миссури, Сэм Бесс из Техаса и другие прочие. Все эти отчаянные ребята были знаменитыми грабителями и разбойниками. Не надо полагать, однако, что они сразу ими стали. Кто ж родится с сердцем бандита и убийцы? Нет, каждый своим путем ушел из-под закона.

Билл Бизон прославился, как меткий стрелок, ну вроде Дэви Крокета. На него заключали пари и выигрывали. Полдоллара за выстрел. «Я никогда не убивал, — говорил потом Билл Бизон, — я только защищался». И он не очень-то грешил против правды — в ту пору на фронтире законом был шестизарядный пистолет.

Крошку Билли называют суперменом среди убийц. Первого человека он убил в двенадцать лет, отомстив за родную мать ее оскорбителю. То было в 1859 году, в городе Сильвер Сити, штат Нью-Мексико. Его блестящую карьеру разбойника оборвала пуля шерифа Пэта Гаррета, который, в свою очередь, прославился, выпустив в свет достоверное и увлекательное жизнеописание Крошки Билли.

По утверждению внучки Джесси Джеймса, по крайней мере, семнадцать «благородных разбойников» претендовали зваться «истинными джесси джеймсами» — так хотелось всем приобщиться к его популярности и славе. Кто в Штатах не знает Джесси Джеймса? Все с детства зачитывались его приключениями.

Подлинный Джесси Джеймс, как и его родные и двоюродные братья, партизанил в Гражданскую войну на стороне Конфедератов, а потом, поссорившись с властями, стал грабить банки и поезда. Но легендарный Джесси Джеймс:

…богатого грабил, чтобы помочь бедняку

Верное сердце было у Джесси Джеймса

Твердая рука и светлая голова.

Джесси Джеймс и бедная вдова

Пересказ Т. Карелиной

В то утро Джесси Джеймс, его брат Фрэнк и их ребята ехали верхами по северному Миссури. Близился полдень, и у всех уже сосало под ложечкой. Свернув с дороги, они заприметили под деревьями фермерскую хижину и решили поближе познакомиться с его одинокой хозяйкой.

Та встретила их с опаской.

— Такой славный дом и хозяйство большое, где же сам хозяин? Что же не выходит он встречать гостей? — спросил Фрэнк Джеймс.

— Обожди, — тронул его за плечо Джесси, — я сам поговорю с хозяйкой. — Голубушка, мы всю ночь не слезали с седла. Нам бы попоить лошадей, передохнуть да подкрепиться! — И он потряс перед хозяйкой увесистым денежным мешком. — За расплатой дело не станет.

Она их пригласила зайти. Дружки Джесси Джеймса уселись за стол и с нетерпением ждали, пока хозяйка жарила яичницу и варила кофе — другой еды в доме не нашлось. Один Джесси Джеймс заметил, что на глаза хозяйки то и дело навертываются слезы, и она с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться. А Джесси видеть не мог чужих страданий и пуще всего женских слез — до того нежное у него было сердце.

— Какое горе гложет вас? — спросил ее Джесси.

Хозяйка попыталась прогнать слезы улыбкой и отвечала:

— Увидев вас в моем доме, таких всех молодых, крепких, здоровых, я вспомнила счастливые времена, когда был жив мой муж и за стол вместе с ним садились все его помощники, с которыми он работал в поле. С тех пор здесь все так печально переменилось, — и она горько расплакалась.

Джесси продолжал ее расспрашивать, и выяснилось, что у женщины трое детей, они учатся в школе за несколько миль от дома. А сам дом уже давно заложен, и ферма тоже. За тысячу четыреста долларов. Заложен и перезаложен, и последний срок выплаты истекает как раз сегодня.

— Так вот почему вы так горько плачете! — воскликнул Джесси Джеймс. — Теперь я понимаю, вы боитесь остаться с детьми без крова?

— И это тоже, — согласилась бедная вдова. — Вот-вот должен явиться из города владелец закладной, старый бессердечный скряга. Он потребует денег, а у меня нет ни доллара, чтобы уплатить долг. Ждать больше он не станет, и придется мне с моими малютками скитаться по дорогам.

— Ну, уж нет, — вскипел гневом Джесси Джеймс, и в глазах зажглась угроза. — Пусть не видать мне больше моих родных сыновей, если я не выручу вас из беды! Не бойтесь ничего, сударыня. Думаю, вам не придется покидать родной дом и ферму. Я позабочусь… Нет, лучше я сделаю так…

Хозяйка слушала и ушам своим не верила. Неужели нашелся у нее защитник? Но кто он?

Она подала на стол еду, все тут же накинулись на нее, а после трапезы Джесси достал мешок с деньгами и выложил на стол ровно тысячу четыреста долларов.

— Вот, сударыня, вам деньги, чтобы выкупить закладную, — сказал он.

Хозяйка была потрясена до глубины души.

— Однако я не могу их взять у вас, ибо никогда не сумею вернуть вам этот долг.

— Но я даю не в долг, — возразил Джесси. — Я их дарю.

— Быть может, это сон? — прошептала бедная вдова. — Нет, наяву такого случиться не могло.

Джесси постарался уверить ее, что это не сон и что деньги самые настоящие, а не фальшивые и она может распорядиться ими, как хочет. Потом сел и по всей форме написал расписку, но попросил женщину переписать ее. Он не хотел, чтобы кто-нибудь узнал его почерк, и оригинал расписки спрятал в свой карман.

— Как только уплатите ему тысячу четыреста долларов, велите подписаться вот здесь, да не как-нибудь, а чернилами, — наставил Джесси Джеймс вдову и дал ей еще горсть монет на срочные расходы. — А теперь опишите точно, каков владелец закладной, во что одет и всякое такое прочее.

Узнав от вдовы, когда и какой дорогой он приедет, Джесси Джеймс с ней попрощался и вместе со своими дружками ускакал прочь. А вдова, глядя им вслед, плакала, но теперь уж от радости.

Однако далеко они не уехали, а спрятались в кустах, росших вдоль дороги, и дождались, когда по ней проедет тот человек. Он проскакал в легкой двуколке к дому вдовы и вскоре показался назад с предовольным видом, напевая себе под нос «Старина Дэн Такер был молодчина…». Вот тут-то Джесси Джеймс и его компания вышли из кустов, остановили старого скрягу и получили назад свою тысячу и четыреста долларов.

Когда Джесси потом спросили, трудно ли было проделать всю эту операцию, он весело рассмеялся:

— Трудно? О нет, я даже пальцем не пошевелил.

Хоакин Мурьета

Перевод А. Ващенко

Хоакин Мурьета, кто бы он ни был, — кровожадный разбойник, безжалостный мститель или несчастный грешник, — родился, как думают многие, в городке Аламосе, что находится в Мексике, в провинции Сонора.

Старая каменная церковь там выходит фасадом на площадь и много веков глядит на юношей и девушек, которые бродят по кругу в маленьком парке. Девушки щебечут, держась за руки. У каждой в руке цветок. Девушки идут против часовой стрелки, а юноши — по часовой, навстречу им. Каждый юноша тоже держит цветок в руке. Встречая девушку, которая нравится ему, он дарит ей свой цветок, и она его никогда не отвергает. Если юноша ей понравился, она сохранит его цветок и взамен отдаст свой. Если нет — на следующем круге она возвратит ему цветок, и все останется, как прежде.

В этом-то старом селении на северо-западе Новой Испании молодой Хоакин в 1849 году предложил свой цветок Росите, и цветок этот был принят. В старой церковной книге сохранилась запись о том, как влюбленные повенчались у алтаря.

А потом Хоакин и Росита отправились попытать счастья на золотых приисках Калифорнии. Они проделали долгий путь, перевалили через горы и спустя много дней прибыли наконец к цели. Здесь, в Калифорнии, как говорят, они обрели богатство — золотые слитки, — но вместе с ним позор и гибель. Вот как это случилось.