Ударными отрядами большевиков были так называемые боевые дружины, многие из которых возникли еще в 1905-1907 годах и состояли из отпетых головорезов, совершивших множество убийств русских людей и участвовавших в ограблениях, рэкете, шантаже и запугивании политических противников. Возглавлял эти бандформирования Яков Свердлов. Самые мощные боевые дружины сформировались на Урале, там ими руководил друг Свердлова Шая Голощекин.
В провинции вокруг этих «боевых дружин» и их активистов формировались большевистские партийные организации и многие местные Советы рабочих депутатов. Все ключевые посты Уральского областного комитета РСДРП составляли боевики большевистских бандформирований 1905-1907 годов.
Деятельность боевых организаций была сильно законспирирована. О их существовании знали далеко не все члены партии.
В 1917 году наличие разветвленной сети боевых организаций стало главным фактором захвата власти в центре и на местах. Подобной боевой организацией не располагала ни одна из политических партий, что давало Ленину большие основания для самоуверенности.
На I Всероссийском съезде Советов 4 июня 1917 года Ленин кичливо заявляет, что большевики готовы взять власть в свои руки. «Здесь говорили, – пояснил он, – что „нет в России политической партии, которая выразила бы готовность взять власть целиком на себя“. Я отвечаю: „Есть! Ни одна партия от этого отказаться не может, и наша партия от этого не отказывается: каждую минуту она готова взять власть целиком“».723 Тогда в ответ на это заявление раздался громкий хохот присутствующих, ибо большевиков в зале было всего десятая часть. Но большинство смеявшихся не знали всей подоплеки политического влияния партии большевиков, располагавшей на тот момент как деньгами, так и организационной структурой для захвата власти.
Но самое главное состояло в том, что масонское Временное правительство создало все условия для захвата власти большевиками. И экономическое, и духовное положение страны достигло критической черты.
За шесть месяцев правления Временного правительства резко ухудшилось и экономическое положение. С марта по ноябрь 1917 года в стране закрылось свыше 800 промышленных предприятий. Резко сократилась валовая промышленная продукция. В 1917 году ее объем уменьшился по сравнению с предшествующим годом на 36,4%. Выплавка чугуна с 4,2 млн. тонн в 1913 году снизилась до 2,9 млн. тонн. В октябре 1917 года из 65 домен Юга России работали только 33, со средней загрузкой на 65%. Были погашены 47 из 102 имевшихся мартеновских печей. Страна добыла 29 млн. тонн каменного угля, что составляло 80% добычи в 1913 году. До кризисного состояния был доведен железнодорожный транспорт. Средняя еженедельная погрузка упала с 70 тыс. вагонов в январе 1917 года до 43 тыс. в ноябре.724
Еще более серьезное положение сложилось в духовной сфере. Атмосфера разложения и национального распада, внесенная в Русское государство масонскими конспираторами, парализовала всякую творческую деятельность Русского народа. Десятки газет и журналов, подконтрольных масонским и леворадикальным центрам, постоянно отравляли сознание русских чудовищной клеветой о жизни царской семьи, царского правительства, генералитета и офицерства. Осуществлялось организованное стравливание простых людей и высших слоев русского общества. Агрессивно антирусскую позицию занимала интеллигенция, настроение которой во многом определялось захлестнувшими Петроград, Москву и другие крупные города сотнями тысяч местечковых евреев с Запада и Юга из отмененной Временным правительством черты оседлости.
Дух времени хорошо передает в своих дневниках поэт А. Блок, отмечая невыносимое еврейское засилье в общественных и государственных учреждениях этого времени, придавая их деятельности бесплодный и вредный для русской жизни характер. «История, – пишет он, идет, что-то творится; а жидки – жидками: упористо и умело, неустанно нюхая воздух, они приспосабливаются, чтобы не творить… так как сами лишены творчества; творчество, вот, грех для евреев» (Запись 27 июля 1917 года). Блок возмущен мельканьем на общественной арене еврейских лиц, которые старательно вытесняют русских и все русское, наклеивая на него ярлыки отсталого и реакционного, контрреволюционного. На его глазах происходит обеднение русского языка, превращение его в еврейское наречие. «Господи, – молится поэт, – когда наконец я отвыкну от жидовского языка и обрету вновь свой, русский язык…» Блока коробит та вульгаризация русской жизни, которая новыми хозяевами выдается за демократизацию. Она унижает и оскорбляет Русский народ.
Со временем, – записывает Блок, – Народ все оценит и произнесет свой суд, жестокий и холодный, над всеми, кто считал его ниже его, кто не только из личной корысти, но и из своего еврейскоинтеллигентского недомыслия хотел к нему «спуститься».
(Запись 8 июля 1917 года).
Дух разложения в государстве усугубился страшным военным поражением на фронтах. Еще при Царе русская армия была готова нанести решительный удар австро-германскому блоку, созданы серьезные предпосылки для успешного генерального наступления (хорошая обеспеченность лучшей боевой техникой и снаряжением). Предательская работа масонов и большевиков разрушила все планы, до предела подорвав боеспособность армии, превратив ее в деморализованный солдатский сброд.725 Попытка наступления 18 июня через несколько дней обернулась позорным поражением и отступлением на всех фронтах. В паническом бегстве солдаты совершали страшные злодейства – убивали офицеров, грабили и убивали мирное население. Завоеванные Царем Галиция и Буковина были вновь потеряны для России, русская армия отошла к старым государственным границам. Сразу же воспрянуло националистическое антирусское движение, особенно так называемые украинские «самостийники», щедро поддерживаемые немецким золотом и охотно принимавшие его.
Именно в этот момент, 3-5 июля 1917 года, Ленин предпринимает первую попытку взять власть в стране. План переворота был разработан еще в июне и предполагал захват всех ключевых позиций русской столицы – железнодорожных вокзалов, арсенала, банков, почты и телеграфа. По времени большевистский мятеж был связан с очередным кризисом Временного правительства – выходом из него министров-кадетов.
Ударной группой выступления стал Кронштадтский Совет, находившийся под контролем большевиков. 3 июля 1917 года этот совет издает директиву за подписью ленинского террориста Раскольникова:
Исполком Кронштадтского Совета предлагает немедленно сообщить по частям, что сегодня 3 июля в 6 часов утра следует с оружием в руках собраться на Якорной площади и строго организованно направиться в Петроград, где совместно с гарнизоном Петрограда будет произведена вооруженная демонстрация под лозунгом «Вся власть Советам».
На улицы вышли сотни тысяч жителей Петрограда, солдат и матросов. С балкона Кшесинской с подстрекательскими речами выступили Ленин, Луначарский, Троцкий. Однако большевикам не удалось нейтрализовать деятельность ВЦИК (Всероссийского центрального исполнительного комитета советов 1-го созыва), которая в то время контролировалась Временным правительством. Попытка арестовать некоторых министров Временного правительства не удалась. ВЦИК объявил вооруженную демонстрацию большевистским заговором и запретил ее. Командующий Петроградским военным округом П.А. Половцев сумел взять инициативу в свои руки и разогнал демонстрацию. В завязавшейся перестрелке погибли десятки людей, но авантюра большевиков провалилась. Ленин и целый ряд его подручных немедленно скрылись.
На какое-то время в стране появилась надежда на восстановление сильной национальной власти. Русские офицерские круги, с гневом наблюдавшие за предательскими манипуляциями Временного правительства по развалу государства, начинают организовываться для свержения антирусского режима. Однако их патриотическая деятельность сильно парализовывалась интриганской и своекорыстной политикой высшего военного командования, управляемого масонскими ложами.
Ленин. ПСС. Т. 32. С. 267.
Гражданская война в СССР. М., 1980. Т. 1. С. 69.
Достаточно сказать, что вся верхушка управления русской армией после отречения Государя принадлежала к масонским ложам – А.И. Гучков, генерал Алексеев, А. ф. Керенский, генерал Брусилов и пр.