- Хм, - по-настоящему удивился я, краем глаза отметив, что следом за кобелями в холл просочились еще две кошки: серая и черная, которые тут же поспешно юркнули на кухню и затаились за дверью. - Зачем же ты тогда явился?

- Хочу предложить тебе найм.

- Что?! - чуть не поперхнулся я.

- Что слышал.

- Но это же...

- Да. Я предлагаю тебе себя нанять, - ровно повторил убийца, подчеркнуто медленно убирая руки под плащ и так же медленно закутываясь в него, как летучая мышь - в свои крылья.

И вот тогда я удивился по-настоящему.

Ничего себе! Это был неслыханный жест доверия - в таком положении насм становился менее подвижным и гибким, а, следовательно, уязвимым. Хотя, конечно, далеко не беззащитным. При этом он показывал готовность к сотрудничеству. Предлагал себя в качестве рабочей силы весьма специфической направленности. Так что с этого момента каждое сказанное слово могло быть расценено, согласно их дурацкому кодексу, как вызов, согласие или же оскорбление.

Но, что самое важное, просто так он бы тут не объявился. Насмешники приходили к своим нанимателям лишь в исключительных случаях... накануне какого-то серьезного и, как правило, весьма скверного события. Просто возникали из ниоткуда, изъявляли желание поучаствовать, требуя за полученное "удовольствие" сравнительно небольшую плату. Но вместе с ними рука об руку всегда шла Смерть. Рядом с ними всегда была кровь, боль, предательство, заговоры...

Это что же получается, нам грозят крупные неприятности? Причем такие, о которых мне еще ничего не известно, а проклятые насмы откуда-то в курсе?!

Несколько растерявшись, я знаком заставил гневно сопящую Зубищу умолкнуть. Затем подумал и жестом отослал собак. А когда кобели, окинув неподвижного чужака подозрительными взглядами, неохотно попятились, шагнул к креслу и взял раздувшуюся от недовольства Мявку на руки.

- Цыц! - строго велел заворчавшей кошке, которой явно не понравилось, что ее сгоняют с насиженного места. - В разговор не лезть! Меня не отвлекать! Охоту пока не устраивать! Поняла?!

Она зыркнула на насма исподлобья, раззявила пасть, демонстрируя острые, похожие на иголки, клычки, но даже не пикнула, когда я поставил ее на каминную полку и сунул под нос костлявый кулак. После чего неохотно села, и, обвив лапы пушистым хвостом, мгновенно превратилась в изящную статуэтку.

Отвернувшись от камина, я пристально посмотрел на терпеливо дожидающегося ответа убийцу и скупо велел:

- Говори.

Насм понимающе улыбнулся.

- Причин для беспокойства нет: я пришел один и по собственной инициативе.

Я нахмурился.

- Поясни.

- Обычно мы не являемся на найм по одиночке. Как правило, дело, которое нам интересно, требует присутствия хотя бы одной звезды. Реже - больше. Но сейчас я не представляю клан. Поэтому пришел один.

Я нахмурился еще сильнее.

- С чего бы вдруг такая честь?

- Ты мне интересен, - хмыкнул насмешник. - Я же сказал: я видел твою ауру. И она произвела на меня впечатление.

- Я тронут. Это - единственная причина твоего прихода?

- Да.

- Тогда мне жаль - мне нечего тебе предложить.

- Не спеши отказываться, барон, - неприятно улыбнулся насм. - Возможно, наше сотрудничество принесет тебе пользу.

Я покачал головой.

- Не сейчас.

- Я искал тебя два года, - словно не услышал он. - И это было нелегко: в Тисре ты появляешься редко, ведешь себя тихо, крадешься по подворотням и очень хорошо заметаешь следы. Если бы не отпечаток ауры, я бы, может, тебя и не нашел. Но ты проявил неосторожность, дважды появившись в доме старого лавочника - твой запах сохранился там достаточно надолго, чтобы я его почуял.

Я внутренне подобрался.

- Ты убил старика?

- Нет, - хмыкнул насмешник. - Твой недо-маг в порядке. Но если я не получу ответы на свои вопросы у тебя, то вернусь и задам их ему.

- Это угроза? - совершенно спокойно осведомился я, знаком разрешая кошке покинуть каминную полку.

- Нет. Я просто поясняю ситуацию.

- И ты всегда так настаиваешь на найме?

- Обычно в этом нет необходимости, - снова хмыкнул чужак. - Но ты, повторяю, меня заинтересовал.

- Хорошо, - неожиданно согласился я, когда обрадовавшаяся свободе Мявка бесшумно спрыгнула с камина, добежала до стоящего рядом с насмом шкафа и ловко запрыгнула на самый верх. - Что тебе нужно?

- Я хочу знать, что ты такое, - не сдвинулся с места гость.

- Вот удивил... я, может, сам этого еще не понял.

- Твоя аура принадлежит "светлому" магу, - тут же заметил он. - Однако при этом ты неплохо знаком с "темным" искусством...

- У меня родители - некроманты. Что странного в том, что они обучали сына по своей методике? Еще до того, как стало известно о цвете его дара?

- Допустим. Но ты использовал "темный" амулет в том переулке. И вел себя рядом со стаей рвачей так, словно уже встречался с ними раньше.

- Я просто очень хладнокровный, - заверил я насма, уже жалея о том, что вообще полез туда любопытствовать. - А мой инстинкт самосохранения до сих пор находится в зачаточном состоянии и большую часть времени беспробудно спит, понятия не имея о том, что ему положено стоять на страже моего здоровья.

Тот усмехнулся.

- Я заметил. И даже сперва подумал, что ограждающий амулет был каким-то особенным, поэтому им и смог воспользоваться "светлый" маг. Я хорошо знаю, как он работает. Как знаю и то, что активация такого амулета вводит любого смертного в длительное оцепенение, а нежить парализует на несколько минут. Конечно, "светлые" изобрели от него защиту - так называемый нейтрализатор, который очень уж специфически изменяет магический фон вокруг своего носителя. Однако твоя аура осталась такой же, как и раньше, и фон вокруг тебя ничуть не изменился. Даже если допустить, что ты оказался столь недальновидным, что попал под действие своего заклинания, то должен был оцепенеть вместе с рвачами. А этого не произошло. Помнишь, что ты тогда сделал?

Я помрачнел: увы, в тот момент мне было невдомек, что я нахожусь там не один. Видимо, не надо было давать этому внимательному гаду шанс на выживание. И не стоило забывать, что на него самого... как и на любого мэтра, кстати... ограждающий амулет не оказывает никакого воздействия.

Насм, видимо, догадавшись, что за мысли бродят в моей голове, издал знакомый мерзкий смешок.