Старый шовинист, подумала я, опуская глаза. Болтающий глупости, напыщенный зануда. Боже мой! Что я, с ума сошла? Я же не должна думать!

Но, очевидно, с искусством чтения мыслей у графа обстояло не так уж хорошо, потому что он снова довольно захихикал.

– Она не особенно разговорчива, да?

– Она просто робкая, – сказал Гидеон.

– Робких баб не бывает, – возразил ему граф. – За робко опущенными глазами они скрывают всего лишь свою ограниченность.

Я всё больше приходила к выводу, что его можно не бояться. Он был просто самовлюблённый женоненавистнический дедушка, который любит слушать самоё себя.

– У Вас, очевидно, невысокое мнение о женском роде, – заметил лорд Бромптон.

– Да нет же! – ответил граф. – Я люблю женщин! В самом деле. Я только не верю, что они располагают тем видом ума, который ведёт человечество вперёд. Поэтому в моей Ложе женщинам делать нечего. – Он одарил лорда сияющей улыбкой. – Для многих мужчин это нередко решающий аргумент при ходатайстве о вступлении, лорд Бромптон.

– И тем не менее женщины любят Вас! Мой отец неустанно восхищался Вашим успехом у женщин. И здесь в Лондоне, и в Париже они во все времена лежали у Ваших ног.

Граф тут же предался воспоминаниям о временах, когда он был кумиром женщин.

– Очаровывать женщин и подчинять их своей воле не особенно трудно, мой дорогой лорд. Они все одинаковы. Если бы я не был так занят высоким, я бы давно создал для мужчин книгу советов, как правильно обходиться с женщинами.

Само собой. У меня даже было подходящие название. «От удушения к успеху». Или: «Как заболтать женщину вусмерть». Я чуть не захихикала. Но потом я заметила, что Ракоци пристально наблюдает за мной, и моё дурацкое настроение как рукой сняло.

Я, наверное, сошла с ума! Чёрные глаза на секунду уставились в мои, затем я опустила взгляд на мозаичный пол под ногами и попыталась преодолеть панику, которая грозила меня захватить. Здесь надо было бояться не графа, это совершенно точно. Но по этому поводу мне не стоило чувствовать себя в безопасности.

– Всё это очень интересно, – сказал лорд Бромптон. Его подбородки тряслись от удовольствия. – В Вас и Ваших спутниках пропали хорошие актёры, без сомнения. Как говорил мой отец, Вы умеете угощать такими историями, которые ошеломляют, мой дорогой граф Сен Жермен. Но Вы, к сожалению, не можете ничего доказать. До сих пор Вы не показали мне ни единого трюка.

– Трюки! – вскричал граф. – О мой дорогой лорд, Вы сомневающаяся душа. Я бы давно потерял с Вами терпение, если бы не чувствовал себя обязанным по отношению к Вашему отцу, спаси Господи его душу. И если бы я не был так заинтересован в Ваших деньгах и Вашем влиянии.

Лорд засмеялся несколько принуждённо.

– Во всяком случае, вы откровенны.

– Алхимия не может обходиться без покровительства. – Граф круто развернулся к Ракоци. – Нам надо будет продемонстрировать доброму лорду парочку наших трюков, Миро. Он относится к людям, которые верят лишь тому, что видят. Но вначале мне надо сказать пару слов наедине моему правнуку и набросать письмо Великому Магистру моей ложи в будущем.

– Вы можете использовать для этого соседний кабинет, – сказал лорд Бромптон, показывая на дверь за своей спиной. – И я с нетерпением буду ждать демонстрации.

– Идём, сын мой. – Граф взял Гидеона за руку. – Есть ещё кое-что, о чём мне надо тебя спросить. И кое-что, что ты должен знать.

– У нас всего полчаса, – сказал Гидеон, бросив взгляд на карманные часы, золотой цепочкой прикреплённые к его жилетному карману. – Потом нам надо будет возвращаться в Темпл.

– Этого хватит, – ответил граф. – Я пишу быстро, и я могу одновременно писать и говорить.

Гидеон рассмеялся. Казалось, он находит графа действительно остроумным, и, очевидно, он совершенно забыл, что я тоже здесь.

Я кашлянула. Уже почти в дверях он обернулся и вопросительно поднял бровь.

Я ответила тоже молчаливо, потому что вряд ли могла сказать такое вслух: не оставляй меня одну с этими фриками.

Гидеон заколебался.

– Она только помешает, – заявил граф.

– Подожди меня здесь, – сказал Гидеон неожиданно мягко.

– Лорд и Миро составят ей компанию на это время, – продолжал граф. – Вы вполне можете немного расспросить её о будущем. Это уникальная возможность. Она из XXI века, спросите её про автоматические поезда, которые носятся под Лондоном. Или про серебряные летательные аппараты, которые с рёвом тысячи львов поднимаются в воздух и пересекают моря на высоте многих километров.

Лорд так смеялся, что я начала всерьёз беспокоиться о сиденье под ним. Тряслась каждая его жировая складка.

– Что-нибудь ещё?

Я ни в коем случае не хотела оставаться с ним и Ракоци наедине. Но Гидеон только улыбнулся, хотя я и бросила ему умоляющий взгляд.

– Я сейчас вернусь, – сказал он.

Из Анналов Стражей 12 июня 1948 года.

Чёрный Турмалин Пол де Вильерс, как и было договорено, прибыл сегодня для элапсирования в помещение архива. Но на этот раз он был в сопровождении рыжей девушки, которая заявила, что её зовут Люси Монтроз и что она внучка нашего адепта Люкаса Монтроза. Она оказалась во всех отношениях фатально похожей на Аристу Бишоп (линия Жадеита, контрольный номер 4). Мы отвели обоих в бюро Люкаса. Теперь нам всем ясно, что Люкас сделает предложение Аристе, а не Клодине Сеймор, как мы надеялись (хотя у Аристы, надо заметить, более красивые ноги и отличный удар слева). Странно, когда внуки наносят визит тому, у кого ещё нет детей.

Отчёт: Кеннет де Вильерс, Внутренний Круг.

12

Когда за Гидеоном и графом захлопнулась дверь, я автоматически сделала шаг назад.

– Вы можете спокойно сесть, – сказал лорд, показывая на многочисленные стулья. Ракоци растянул губы. Это что, улыбка? Если да, то ему стоило бы потренироваться перед зеркалом.

– Нет, спасибо. Я лучше постою. – Ещё шаг назад, и я почти наступила на статую обнажённого ангелочка, стоящего на постаменте справа от двери. Чем больше расстояние между мной и чёрными глазами, тем надёжнее.

– И Вы хотите сказать, что действительно прибыли из XXI столетия?

Про «хотите» речи, собственно, не шло, но я кивнула в ответ.

Лорд Бромптон потёр руки.

– Ну тогда – какой король правит Англией в XXI веке?

– У нас премьер-министр, который управляет страной. Королева выполняет в основном представительские функции.

– Королева?

– Елизавета II. Она очень милая. Она даже была у нас в школе на многонациональном празднике в прошлом году. Мы пели национальный гимн на семи языках, а Гордон Гельдерман попросил её расписаться прямо в своём учебнике английского, который потом продал на eBay за 80 фунтов. Хм, вам же это ни о чём не говорит. Во всяком случае, у нас премьер-министр и Палата общин депутатов, выбираемых народом.

Лорд Бромптон одобрительно засмеялся.

– Это забавное представление, верно, Ракоци? Граф опять выдумал исключительно затейливо. А что с Францией в XXI веке?

– Мне кажется, что у них тоже премьер-министр. Никакого короля, насколько я знаю, даже для представительских целей. Во время революции они отделались от дворянства, а вместе с ним и от короля. A бедную Марию-Антуанетту обезглавили. Разве это не ужасно?

– О да, – засмеялся лорд. – Французы вообще совершенно ужасные люди. Поэтому мы, англичане, с ними не ладим. Скажите мне, с кем мы в XXI столетии ведём войну?

– Ни с кем? – сказала я несколько неуверенно. – Во всяком случае, не на самом деле. Мы время от времени вмешиваемся тут и там, на Ближнем Востоке или где. Честно говоря, я совершенно не разбираюсь в политике. Спросите меня лучше что-нибудь про… холодильники. Конечно, не о том, как они функционируют, потому что я этого не знаю. В каждой квартире в Лондоне есть холодильник, и там вы можете днями сохранять сыр, молоко и мясо.