– Это тот юноша, который умеет появляться из ничего? – спросил другой мужчина. Оба таращились на Гидеона открыв рты. Они были одеты примерно как Гидеон, и мадам Россини, очевидно, не ошибалась: мужчины рококо любили пёстрое. Эти были одеты в бирюзовое с лиловыми цветочками, скомбинированное с коричневым и красным, и у одного из них был действительно лимонный сюртук. Они должны были выглядеть ужасно, но всё же что-то в этом было. Просто немного пестровато.

На головах у обоих были парики с сарделькообразными локонами над ушами и маленькой косичкой с бархатной лентой на затылке.

– Скажем так, я знаю пути в этот дом, которые Вам неизвестны, – ответил Гидеон с надменной улыбкой. – Я и моя спутница должны говорить с Магистром. По срочному делу.

– Женщины и дети не вперёд, – пробормотала я.

– Пароль?

Кварк эдит бисквитис. Или что-то в этом роде.

– Qua redit nescitis, – ответил Гидеон. Ну, почти.

Генеалогия женской линии.

Элен Бёрли

Опал 1562 – 1580

Сесилия Вудвилл

Аквамарин 1628 – 1684

Жанна де Понкаре (мадам Дюфре)

Цитрин 1705 – 1775

Маргарет Тилни

Жадеит 1877 – 1944

Люси Монтроз

Сапфир (р. 1976)

Гвендолин Шеферд

Рубин (р. 1994)

Из Анналов Стражей, том 4. Круг Двенадцати.

11

Мужчина в жёлтом сюртуке спрятал шпагу.

– Следуйте за мной.

Я с любопытством посмотрела в первое же окно, мимо которого мы проходили. Вот, значит, какой он, XXVIII век! От волнения у меня зачесалась кожа на голове, но я увидела только хорошенький внутренний дворик с фонтаном посредине, который я уже видела.

Снова лестница вверх. Гидеон пропустил меня вперёд.

– Ты вчера уже здесь был? – спросила я с любопытством. Я говорила шёпотом, чтобы жёлтый меня не слышал – он шёл в двух шагах впереди нас.

– Для них это было вчера, – ответил Гидеон. – Для меня прошло уже почти два года.

– А зачем ты был здесь?

– Я представлялся графу и должен был ему сообщить, что первый хронограф украден.

– Он, конечно, в восторг не пришёл.

Жёлтый делал вид, что он нас не слышит, но было видно, что его уши за белыми сардельками форменным образом напряглись.

– Он принял это с большим хладнокровием, чем я ожидал, – сказал Гидеон. – И он – оправившись от первого шока – был очень рад, что второй хронограф в самом деле функционирует и что у нас есть ещё один шанс привести всё к счастливому концу.

– А где сейчас хронограф? – зашептала я. – Я имею ввиду, в этот момент, в этом времени?

– Вероятно, где-то в этом здании. Граф не может с ним надолго расставаться, поскольку ему тоже приходится элапсировать, чтобы избежать неконтролируемых перемещений.

– Почему мы не можем просто взять этот хронограф с собой в будущее?

– По многим причинам, – ответил Гидеон. Тон его речей изменился. Он больше не был заносчивым, зато стал несколько покровительственным. – Самые основные очевидны. Одно из двенадцати золотых правил Стражей по обращению с хронографом гласит, что континуум никогда не должен быть нарушен. Если мы заберём хронограф в будущее, то граф и путешественники, рождённые после него, будут вынуждены обходиться без хронографа.

– Да, но тогда его никто не украдёт.

Гидеон покачал головой.

– Видно, что ты не очень знакома с природой времени. Существуют цепочки событий, которые очень опасно прерывать. В самом худшем случае ты, возможно, вообще не родишься.

– Понимаю, – солгала я.

За это время мы добрались до второго этажа, пройдя мимо двух очередных вооружённых стражей, с которыми жёлтый шёпотом обменялся парой слов. Как там был этот пароль? Что-то вроде «Ква несквик москитос». Мне надо непременно обзавестись вторым мозгом.

Оба стража оглядели на нас с Гидеоном с неприкрытым любопытством и начали перешёптываться, едва мы прошли мимо. Мне бы очень хотелось знать, о чём они говорят.

Жёлтый постучал в одну из дверей. За дверью была комната с ещё одним мужчиной, сидевшим за письменным столом. Мужчина был тоже в парике (светлом) и в одежде весёленьких расцветок. Выше плоскости стола взгляд ослепляли бирюзовый сюртук и жилет в цветочки, а снизу в глаза резво бросались алые бриджи и полосатые чулки. Меня уже больше ничто не удивляло.

– Господин секретарь, – сказал жёлтый. – Здесь снова вчерашний визитёр, и он снова знает пароль…

Секретарь недоверчиво посмотрел в лицо Гидеону.

– Как Вы можете знать пароль, который мы раздали всего два часа назад, и с тех пор из дома никто не выходил? Все входы строго охраняются. И кто Вы? Женщинам сюда доступа нет.

Я хотела вежливо назваться, но Гидеон схватил мою руку и перебил меня.

– Мы должны поговорить с графом. По срочному делу. У нас мало времени.

– Они пришли снизу, – сказал жёлтый.

– Но графа нет в здании, – ответил секретарь. Он вскочил и воздел руки. – Мы можем послать нарочного…

– Нет, мы должны поговорить с ним лично. У нас нет времени на то, чтобы гонять туда-сюда нарочных. Где находится граф в настоящий момент?

– Он в гостях у лорда Бромптона в его новом доме на Вигмор стрит. Переговоры огромной важности, граф организовал их непосредственно после Вашего вчерашнего визита.

Гидеон тихонько ругнулся.

– Нам нужна карета, которая отвезёт нас на Вигмор стрит. Сейчас.

– Я могу это устроить, – сказал секретарь и кивнул жёлтому. – Займись этим лично, Вильбур.

– Но – хватит ли у нас времени? – спросила я, подумав об одном только долгом пути по затхлому подвалу. – Пока мы доедем в карете до Вигмор стрит… – На Вигмор стрит находился кабинет нашего зубного. Следующая станция метро была Бонд стрит, центральная линия. Но отсюда требовалась как минимум одна пересадка. Как уже было сказано, на метро! Как долго придётся ехать в карете, мне даже не хотелось представлять. – Может быть, будет лучше, если мы придём в другой раз?

– Нет, – ответил Гидеон и внезапно улыбнулся мне. В его лице было что-то, что я не могла точно определить. Может быть, жажда приключений? – У нас ещё два с половиной часа, – сказал он довольно. – Мы отправляемся на Вигмор стрит.

Путешествие в карете по Лондону было самым волнующим из всего, что я когда-либо переживала. По какой-то причине я представляла себе безавтомобильный Лондон очень спокойным – фланирующие по улицам прохожие со шляпами и зонтиками от солнца, тут и там уютная карета, никаких опасно мчащихся такси, которые могут сбить любого прохожего - даже идущего по зебре на зелёный свет.

На самом деле это было как угодно, но только не спокойно. Во-первых, шёл дождь. Во-вторых, транспорт даже в отсутствие автомобилей и такси был очень хаотичен: кареты и повозки всех мастей мчались впритирку друг с другом, грязь и вода из луж прыскали во все стороны. Выхлопными газами не пахло, но запах на улицах был не из приятных – пахло гнилью, лошадиным навозом и прочими отбросами.

Я никогда не видела столько лошадей сразу. Только нашу карету тянули четыре, все вороные и очень красивые. Мужчина в жёлтом сидел на облучке и отчаянно гнал животных через всю эту сутолоку. Карета дико тряслась, и всякий раз, когда лошади поворачивали, я боялась, что мы перевернёмся. От страха и потому, что я старалась не завалиться при тряске на Гидеона, я не очень-то смотрела на Лондон, проплывавший за окном кареты. Когда я выглядывала, я ничего, ну совсем ничего не узнавала. Как будто мы попали в совершенно другой город.

– Это Кингсвей, – заметил Гидеон. – Вообще не узнать, правда?

Наш возница затеял особенно рискованный обгон, мимо повозки с мулами и кареты, похожей на нашу. На этот раз я ничего не могла поделать и со всей силы завалилась на Гидеона.