— Верно. — Драке решил блеснуть жемчужиной мысли, миллионолетия приберегаемой для подобного случая. — Относительно органической жизни можно быть определенно уверенным лишь в том, что она неопределенна.

— Гм-м. — Дран сузил глаза. — Позвольте мне обдумать это. Мне кажется, что, как и в большинстве других ваших высказываний, здесь таится скрытая софистика.

— Здесь ничего не таится, осмелюсь заметить. Это плод долгих размышлений.

— Гм-м.

Дран был выведен из раздумья неожиданным появлением Зиндрома; в руках poбот держал каких-то два размытых коричневых пятна.

— Ты уже вернулся, Зиндром? Что это у тебя? Замедли-ка их, чтобы мы могли рассмотреть.

— Сейчас они под наркозом, великие Господа. Эта раздражающая вибрация вызвана их дыханием. Подвергнуть их более глубокому наркозу было бы небезопасно.

— Тем не менее мы должны внимательно изучить наших новых подданных, следовательно, нам нужно их увидеть. Замедли их еще.

— Вы отдали приказ без согласования… — начал Драке, но его отвлекло появление двух волосатых стопоходящих.

— Теплокровные? — спросил он.

— Да, Господин.

— Это говорит о крайне малой продолжительности жизни.

— Верно, — согласился Дран. — Впрочем, подобный тип имеет тенденцию к быстрому размножению.

— Ваше наблюдение в пределе приближается к истине, — кивнул Драке. — Скажи мне, Зиндром, представлены ли тут необходимые для размножения полы?

— Да, Господин. Я взял по одному экземпляру.

— Весьма мудро. Где ты их нашел?

— В нескольких миллиардах световых лет отсюда.

— Оставь этих двух снаружи и привези нам еще таких же.

Существа исчезли; Зиндром, казалось, не шелохнулся.

— У тебя достаточно топлива для подобного путешествия? Прекрасно, иди.

Робот удалился.

— Предлагаю обсудить, какого типа правительство мы организуем на этот раз, — сказал Дран.

— Неплохая идея.

В разгар дискуссии вернулся Зиндром.

— Что случилось, Зиндром? Ты что-нибудь забыл?

— Нет, великие Господа. Я обнаружил, что раса, к которой принадлежали образцы, развила науку, овладела реакцией ядерного распада и самоуничтожились в атомной войне.

— Это крайне неразумно — типично, однако, я бы сказал, для теплокровной нестабильности. Что еще?

— Те два образца, которых я выпустил, сильно размножились и расселились по всей планете Глан.

— Нужно было доложить!

— Да, Господа, но я отсутствовал и…

— Они сами должны были доложить нам!

— Господа, я боюсь, что им неизвестно о вашем существовании.

— Как такое могло случиться? — ошеломленно спросил Дран.

— В настоящий момент Тронный Зал находится под тысячелетними слоями наносных горных пород. Геологические сдвиги…

— Тебе было приказано поддерживать чистоту и порядок! — поднял голос Дран. — Опять попусту убивал время?!

— Никак нет, великие Господа! Все произошло в мое отсутствие. Я немедленно приму меры.

— Сперва доложи нам, в каком состоянии находятся наши подданные.

— Недавно они обнаружили, как добывать и обрабатывать металлы. По приземлении я наблюдал множество хитроумных режущих устройств. К сожалению, они использовали их, чтобы резать друг друга.

— Не хочешь ли ты сказать, — взревел Дран, — что в королевстве раздор?

— Увы, да, мой Господин.

— Я не потерплю самодеятельного насилия среди моих подданных!

— Наших подданных, — многозначительно поправил Драке.

— Наших подданных, — согласился Дран. — Нам следует принять неотложные меры.

— Не возражаю.

— Я запрещу участие в действиях, связанных с кровопролитием.

— Полагаю, вы имеете в виду совместное заявление, — твердо констатировал Драке.

— Разумеется. Прошу простить меня; я сильно потрясен критическим положением. Пусть Зиндром подаст нам пишущие инструменты.

— Зиндром, подай…

— Вот они, Господа.

— Так, позвольте… Как мы начнем?

— Пожалуй, я мог бы привести в порядок дворец, пока Ваши Превосходительства…

— Нет! Жди здесь! Это не займет много времени.

— Гм-м. «Мы настоящим повелеваем…»

— Не забудьте наши титулы.

— Действительно. «Мы, монархи империи Глан, настоящим…»

Узкий поток гамма-лучей прошел незаметно для двух правителей. Верный Зиндром тем не менее определил его происхождение и безуспешно попытался привлечь внимание монархов.

— Вот! Теперь можешь поведать нам то, что собирался сказать, Зиндром. Но будь краток, тебе необходимо огласить наше повеление.

— Уже поздно, великие Господа. Эта раса также овладела ядерной энергией и уничтожила себя, пока вы писали.

— Варвары!

— Какая безответственность!

— Могу я сейчас подняться и почистить наверху, Господа?

— Скоро, Зиндром, скоро. Сперва, я считаю, надлежит внести настоящую декларацию в Архив для будущего использования в случае аналогичных обстоятельств.

Дран кивнул.

— Согласен. Мы так повелеваем.

Зиндром принял крошащуюся бумагу и исчез.

— Можно снарядить другую экспедицию, — подумал вслух Драке.

— Или приказать Зиндрому создать себе подобных. В любом случае необходимо тщательно обдумать ваше предложение.

— А мне — ваше.

— Тяжелый выдался день, — заметил Дран. — Пора отдохнуть.

— Хорошая идея.

Звуки трубного храпа раздались из Тронного зала Глана.

Снова и снова

Им следовало бы знать, что меня все равно не удержишь. Возможно, это понимали, поэтому рядом всегда была Стелла.

Я смотрел на копну золотистых волос, на голову, лежавшую у меня на руке. Для меня она не только жена, она — надзиратель. Как я был слеп!

Ну а что еще они сделали со мной?

Заставили забыть, кто я такой.

Потому что я был подобен им, но не из их числа, они приковали меня к этому времени и к этому месту.

Меня принудили забыть. Меня пленили любовью.

Я встал и стряхнул последние звенья цепи.

На полу спальной камеры лежали лунные блики решетки. Я прошел через нее к своей одежде.

Где-то вдали тихо играла музыка. Вот что дало толчок. Так давно не слышал я этой музыки…

Как они поймали меня?

Маленькое королевство века назад, где я изобрел порох… Да! Меня схватили там, в Другом месте, несмотря на монашеский капюшон и классическую латынь.

Интересно, долго ли я живу здесь? Сорок пять лет памяти — но сколько из них фальшивых?

Зеркало в прихожей отразило тучноватого, с редеющими волосами мужчину средних лет в красной спортивной рубашке и в черных брюках.

Музыка звучала громче; музыка, которую лишь я мог слышать: гитары и равномерный бой барабана.

Скрестите меня с ангелом и все равно не сделаете меня святым, друзья!

Я превратился снова в молодого и сильного и сбежал по лестнице в гостиную. Сверху донесся звук. Проснулась Стелла.

Зазвонил телефон. Он висел на стене и звонил, звонил, звонил, пока я не выдержал.

— Ты опять за свое… — произнес хорошо знакомый голос.

— Не надо винить женщину, — сказал я. — Она не могла наблюдать за мной вечно.

— Лучше тебе оставаться на месте, — посоветовал голос. — Это избавит нас обоих от лишних хлопот.

— Спокойной ночи, — ответил я и повесил трубку.

Трубка защелкнулась вокруг моего запястья, а провод превратился в цепь, ведущую к кольцу на стене. Какое ребячество!

Наверху одевалась Стелла. Я сделал восемнадцать шагов в сторону Отсюда, к месту, где моя чешуйчатая конечность свободно выскользнула от оплетших ее виноградных лоз.

Затем назад, в гостиную, и за дверь. Из двух машин, стоявших в гараже, я выбрал самую скоростную. Вперед, на ночное шоссе…

В зеркальце заднего вида появились огни.

Они?

Слишком быстро.

Это либо случайный попутный автомобиль, либо Стелла.

Я сместился.

Меня несла низкая, более мощная машина.

Снова смещение.

Машина на воздушной подушке мчалась по разбитой и развороченной дороге. Здания по сторонам были сделаны из металла. Ни дерева, ни кирпича, ни камня.