Надев валявшуюся на полу футболку, я соскочил с постели, постучал в дверь спальни Дэна, заорал «Доброе утро!» и вошел внутрь. Дэн сидел на кровати. Из наушников его CD-плеера доносились звуки какой-то мелодии из альбома Марвина Гея «Как дела»[64].
Дэн повернулся ко мне.
— Доброе утро, — повторил я.
— А, ну да, — довольно вяло откликнулся он. Потом посмотрел на часы, но ничего больше не сказал.
— Предлагаю остаться в Лондоне, повеселиться за счет Грэга и его маппет-шоу, потом встретиться с Чарли и что-нибудь выпить. А если ты будешь хорошо себя вести, я отвезу тебя в то кафе на Арчвэй-Роуд, где готовят классные завтраки. Я даже заплачу за нас обоих.
Моя попытка отвлечь Дэна от его мрачных мыслей потерпела полнейшее фиаско.
— Не сегодня, — ответил он, протирая глаза. — Ты что, забыл? Мне на свадьбу идти.
— Значит, ты все-таки решил пойти?
— А ты как думаешь?
Я промолчал.
— Даф, я ведь серьезно. Как ты считаешь, мне следует идти на свадьбу своей бывшей подруги?
Несмотря на то что ответ у меня был готов заранее, я все же честно задумался. И опять пришел к выводу, что идти не следует.
— Нет, я по-прежнему считаю, что тебе не нужно туда идти. Конечно, сидеть здесь в тоске одному тоже ни к чему, но и идти на свадьбу женщины, к которой ты… — тут мне пришлось напрячься, подбирая слова, — все еще неравнодушен, кажется мне крайне неразумным.
— Я так и знал, что ты мне это посоветуешь, — тихо ответил Дэн, выключая плеер. — Такой же совет дал бы тебе и я. Но знаешь, мы с тобой оба такие дерьмовые советчики, что лучше бы нам вообще рта не раскрывать. Понятно, что легче всего не пойти, но именно поэтому я и пойду. Я наконец-то понял, что не может в жизни все складываться легко и беззаботно. Я всегда хотел легкой жизни. Чтобы стрессов поменьше, да чтоб не скучно было, да посмеяться там-сям, и все в кайф. Главное, чтобы не напрягаться. Ну, и к чему это привело? Я потерял Миену. Уже полтора года живу тут с тобой и здесь же, наверное, помру. В общем, живу так, как жил всегда. Я потерял ее, Даф. Она сегодня выходит замуж за другого, и я ничего не могу с этим поделать. Так что я собираюсь хоть раз в жизни поступить как взрослый человек, а не восемнадцатилетний подросток. Я пойду на эту свадьбу и пожелаю ей счастья. Иначе я так ничему и не научусь.
Стоя в коридоре, Дэн смотрел на себя в зеркало. В костюме и галстуке он казался каким-то странным. Последний раз я видел Дэна в таком прикиде пару лет назад. Он тогда временно разочаровался в своем профессиональном поприще и решил найти постоянную работу. Именно тогда и появился этот костюм из «Бартона»[65]; в нем Дэн отправился на интервью в какую-то IT-шную компанию. Но уже через двадцать минут после того, как ему сообщили о втором интервью с той же компанией, он стянул с себя этот костюм и надолго отправил его в шкаф. Сам же радостно окунулся в старый добрый мир комедии и ночных пирушек.
В поезде по дороге в Ноттингем мы практически не разговаривали. Дэн, наверное, был погружен в мысли о Миене, а я думал, где же сейчас находится Мэл и что с ней. Я поймал себя на том, что все время беспокоюсь о ее здоровье, сне, делах на работе и самочувствии ребенка. Самое поразительное, меня эти мысли совсем не напрягали, скорее наоборот — мне было приятно беспокоиться о ней.
Поймав такси у вокзала, мы уже через двадцать минут остановились у загса. Тут собиралась свадебная толпа. Люди в парадных нарядах посматривали на часы в ожидании жениха и невесты. На их лицах забавным образом отображались одновременно две мысли: «Как все это чудесно» и «Черт бы побрал эти узкие туфли».
Усевшись на парковке возле загса, мы с Дэном слегка ослабили галстуки. Уже стоял сентябрь, да и солнце не особенно припекало, но пот по мне струился градом. Только было я собрался завести с Дэном интеллектуальный разговор о разнице между дезодорантом и антиперспирантом, как к нам подошел брат Миены, Крис. Однажды он публично пообещал надрать Дэну задницу за то, как он обошелся с Миеной, и, поверьте мне, меньше всего на свете Дэну хотелось, чтобы Крис осуществил свое намерение. В то время его спасла Миена, убедившая Криса, что Дэн даже хорошей порки не стоит.
— Картер и Даффи, — сказал он, как будто уже знал о недавно зародившемся союзе. — Вот это сюрприз!
— Да что ты говоришь! А как твои дела? — спросил Дэн.
— Значит, так, детки, больше повторять не буду, — прошипел Крис. — Сегодня свадьба моей сестры. Не дай вам бог ее испортить. А если вы, по глупости своей, этого не уразумеете, то я из вас такие отбивные сделаю, что мама не узнает.
Ткнув мускулистым пальцем Дэну в грудь, он добавил:
— Ну как, все понятно?
— Не собираюсь я ничего портить, — запротестовал Дэн, сознательно избегая смотреть Крису в глаза, как если бы тот был диким зверем, которому только дай повод разорвать тебя в клочья. — Я пришел сюда для того, чтобы поприсутствовать на свадьбе близкого друга. Ты как, позволяешь?
Крис взглянул сперва на Дэна, потом на меня, потом на нас обоих, как будто давая понять, что мы не жильцы на этом свете. После чего молча удалился.
Только я повернулся к Дэну, чтобы прокомментировать способность Криса ходить на негнущихся, точно палки, ногах, как нас снова прервали. Перед нами стоял мужчина лет шестидесяти, лысеющий, с большой окладистой бородой. Роста он был гигантского и сильно смахивал на борца-тяжеловеса. Помню, когда мне было лет десять, мама каждую субботу смотрела по телевизору бои с такими вот красавцами.
Рядом с тяжеловесом стояла женщина со строгим лицом. На ней были костюм и шляпка одного цвета. Сразу было понятно, что это его законная супруга. Так выглядели родители Миены.
— А я-то надеялся, что у тебя хватит совести не являться сюда, — с ударением на слове «совести» произнес мистер Амос.
— Меня пригласила ваша дочь, мистер Амос, — с достоинством ответил Дэн. — Она мой друг. С моей точки зрения, было бы трусостью не прийти.
— Ну и что? Все равно делать тебе здесь нечего, — пробормотал мистер Амос, слегка потерявшись от осознания глупости собственной дочери.
— А почему нет? — спросил Дэн.
Совсем уже растерявшись от такой наглости, мистер Амос набычился, поджал губы и начал надвигаться на Дэна.
Тут миссис Амос, до сих пор не выказывавшая особенного удивления по поводу неожиданной встречи с Дэном, решила поддержать мужа:
— Потому что у тебя нет никакого права быть здесь в этот день. Не заслужил.
К этому она присовокупила довольно громкое фырканье, еще раз подтверждающее ее отношение к Дэну.
— Только посмей испортить сегодняшний день, — угрожающе сказал мистер Амос, — я тебя в порошок сотру.
Эти слова сопровождались такой мимикой, что казалось, он вот-вот ударит Дэна.
— Послушайте, — вступился я за Дэна, слегка при этом оттесняя мистера Амоса. — Вы сказали все, что хотели сказать? Может, закончим на этом?
— Послушай, сынок, лучше не прикасайся ко мне. Ты ведь еще хочешь пожить на белом свете, не так ли?
Меньше всего мне хотелось сейчас ввязываться в драку, и уж тем более с человеком, на лбу сына которого было написано: «прирожденный убийца». Но он угрожал моему другу, и, несмотря на полностью отсутствующие кулачные способности, я готов был стоять насмерть.
— Короче говоря, оставьте его в покое, — произнес я со всей твердостью, на которую был способен.
Посмотрев на меня с отвращением, супруги Амос удалились, а я насладился ощущением полной победы в поединке, чреватом серьезным членовредительством (для меня). Ноги мои, правда, довольно сильно дрожали, так что мне пришлось присесть.
— Может, это было бы правильно, если бы он меня двинул, — тихо сказал Дэн.
— Что ты, у него слетел бы парик при первом же ударе, — утешил его я.
— А, так тебе тоже показалось, что у него на голове парик? — оглянувшись на уходящего мистера Амоса, сказал Дэн. — Знаешь, я это тоже всегда подозревал. Что-то в его шевелюре не то. Хотя Миена убеждала меня, что он просто не любит стричься.