И, перевернув весь его мир, Василиса снова улыбнулась, освободила пальцы из плена окаменевшей ладони, после чего спокойно ушла на кухню.
- Грехобор?! - смутно знакомый голос заставил мужчину вскинуться. Дэйн. Не просто какой-то, а тот самый дэйн, который был приставлен к нему в Клетке.
- Дэйн.
Он поклонился, согласно обычаю поднимая руки, и напрягся.
- Ты не имеешь права здесь быть.
- Я приглашен, - тихо возразил ему маг.
- Ты никогда не принимаешь приглашения, - дэйн нахмурился, и подозрительно оглядел собеседника.
- В этот раз принял.
Тишина. Дэйн осматривал того, кто уничтожил Клетку. Рассматривал бесстрастно. Ни одно чувство не отразилось на застывшем лице. Грехобор, в свою очередь, оглядывал палача Богов. Все тот же холодный взгляд, все то же равнодушие. Те же черты лица, лишь слегка изменившиеся за девять прошедших лет.
- Может, следует уйти?
Привычный повиноваться дэйну, разрешенный маг уже поднялся, уже направился к выходу, как вдруг странный внутренний мятеж заставил его остановиться и сказать:
- Нет.
И он опустился обратно на скамью.
- Нет?
- Нет.
Внутри его трясло. Смесь обиды, злобы, отчаяния - всего разом! А в первую очередь - страха. Страха, от которого сводило все внутренности, скручивало в тугой узел. Однако с виду разрешенный маг остался невозмутим. Он даже не вздрогнул (чему и сам очень удивился), когда дэйн без спросу сел напротив.
- Ты изменился. Сильно постарел, - равнодушно заметил палач магов. - Или это набранные грехи тяготят?
- Я пуст, - как всегда немногословно ответил Грехобор, не отводя взгляда от холодных колючих глаз собеседника.
Тот откинулся на спинку скамьи и усмехнулся, оглядывая собеседника.
- Точно изменился. В глаза смотришь. Неужто, наконец, сладил с совестью, а, Грехобор?
Это был выверенный и откровенно подлый удар. Гнусный, безжалостный, на который способен только дэйн. И, конечно, этот удар достиг цели. Разрешенный маг дотронулся пальцами до шрама на виске и опустил глаза. И хотя то, что он когда-то совершил, то, что, собственно, и сделало его Грехобором, для многих уже подернулось пеленой забвения, он все помнил...
По сути надо было просто подняться и выйти. Пока еще есть силы. Пока дэйн не завел речь о том, что еще могло причинить постаревшему страннику настоящую человеческую боль.
- Ух ты!
Потерянный, мужчина не сразу сообразил, что эти слова исходят не от его бывшего тюремщика, а от стряпухи, что откуда ни возьмись возникла рядом.
- Василиса... - дэйн начал приподниматься, но следующие ее слова пригвоздили его к насиженному месту:
- Вы прям, как две капли воды! Только он постарше! Вы что, братья???
Комок в горле у мага пропал, но в ушах почему-то зазвенело. Эта чудная девушка мало того, что без всяких церемоний обратилась к дэйну и совсем не боялась мага, так еще и заметила связывающее двоих мужчин родство! И не только заметила, а указала на него вслух. Да кто она?
Василиса снова перевела весело блестящие глаза с дэйна на Грехобора, обратила внимание на то, как один недовольно хмурится, а второй до судороги стискивает зубы.
- А-а-а, поругались, - "угадала" болтушка и тут же подытожила: - Зря. На свете нет ничего важнее семьи. Дэйн, у нас сегодня оладьи такие вкусные... Принести тебе со...
- Откуда он тут? - перебивая ее, требовательно спросил тот, к кому она так радушно обращалась.
- С улицы, - чуть опешив, ответила Васька.
- Ты пригласила?
- Я.
- Никогда больше не смей приглашать магов, - настолько мягко, насколько мог, приказал дэйн. - Это запрещено.
- Кем? - девушка скрестила руки на груди.
Был бы тут Юрка, сразу же кинулся бы искать укромное место, желательно с надежной дверью, мощным замком, без окна, с глубоким погребом и запасом продуктов лет на пять. Уж он-то знал, как никто, что ни тон его подруги, ни выразительно сплетенные руки не сулят ничего хорошего.
- Кем запрещено?
- Богами, - ответил дэйн. - И мной.
- И почему же?
- Они зло.
- Почему? - продолжала допытываться собеседница.
- Потому что они зло.
- Почему?
- Потому что зло!
- Почему? - не сдавалась она.
- Ты насмехаешься? Они зло! Они родились такими! Такими их создали боги! Они приходят в этот мир преступниками, не знающими добра и пощады!
- Почему? - Васька искренне пыталась понять эту дикую истину, и, видя, как в глазах обычно спокойного дэйна разгорается злоба, спросила: - Почему, если они зло, а боги так всесильны, маги продолжают рождаться? Почему ты говоришь, что они зло, если он сидит спокойно и тихо, никому не причиняя вреда? Почему ты его ненавидишь?
- Грехобора? Ненавижу? - дэйн слегка расслабился и даже улыбнулся. - Человека, который однажды по прихоти разнес половину клетки магов? Того, кто убил не только сорок дэйновых воспитанников, и около сотни таких же, как он, магов, но еще и дэйна? Нет, я не ненавижу его. Я осознаю лишь, что он - угроза. А значит, не имеет права здесь быть. Поэтому тебе необходимо его выгнать.
Тот, о ком шла речь, сидел, опустив глаза на свои изуродованные руки, и ждал. Он понимал, что от услышанных обвинений эта милая улыбчивая девушка должна прийти в ужас. Сейчас ее красивое лицо с забавными ямочками на щеках вытянется и побледнеет, а в глазах появятся гадливость и пренебрежение. А потом в глубине зрачка зародится ужас, и мага одарят презрительным, но полным затаенного страха взглядом.
Он боялся оторвать взор от своих судорожно сплетенных пальцев. Впервые за долгие годы он почувствовал себя человеком. Не магом, не Грехобором. Простым человеком, которому тоже нужны дом, тепло, уют, вкусная еда и... теплые слова. И вот сейчас он всего этого лишится. Заслуженно, что ж...
Но Василиса привыкла отмеривать людям неприязнь, исключительно по их деяниям. Поэтому он задумчиво потерла подбородок и глубокомысленно изрекла:
- Хм-м... Если он такой жуткий-жуткий лиходей, тогда почему он еще жив, а ты сидишь напротив, ничего не делая? Почему ваши боги не наказали его?
Ваши боги? Грехобор впервые решился поднять глаза.
- Они наказали, - скупо ответил дэйн.
- То есть он понес кару?..
- Да.
- Но боги сохранили ему жизнь?
- Да! - палача магов уже порядком раздражал этот бесцеремонный допрос, но он не мог не ответить на такие вопросы. И уже тем более ей.
- Тогда... Почему я должна его выгонять?
Первый раз на памяти Грехобора дэйн не нашелся, что сказать. Он открывал и закрывал рот, но слова не шли с языка. Собеседница же, наоборот, олицетворяла собой радушную безмятежность.
- Василиса... - с тихой угрозой в голосе заговорил, наконец, мужчина, но она его перебила, предложив совершенно немыслимое:
- Прогони его сам. Или боги не дают?
Он не мог. Грехобор знал это, и почти улыбнулся. Если мага зазвали в дом, выгнать его может только тот, кто пригласил. В противном случае хозяева просто ждали, пока пришлец уйдет добровольно. Другое дело, что и приглашали люди в жилища только повитух...
- Просто выполни мой приказ, - прошипел потерявший терпение дэйн.
Глаза стряпухи сузились, а на пухлом и уже далеко не таком радушном, как прежде, лице заиграла недобрая улыбка.
- Грехобор, - обернулась она к магу. - Поднимись наверх. Вторая дверь... - девушка быстро посмотрела на руки, определяя направление, - слева. Тот покой приготовлен для тебя. Можешь отдохнуть, помыться... Если что-то надо - зови служанку. Платить не нужно. Захочешь поесть - спускайся, я с удовольствием тебя накормлю. Оставайся здесь столько, сколько понравится. Дэйн, - улыбкой Василисы можно было замораживать заживо, - у нас почетных посетителей обслуживает Зария. Но нынче она расхворалась, поэтому придется тебе подождать, пока не спустится. Правда, сегодня это вряд ли случится. Я скажу Багою, чтобы уделил тебе внимание.