В 965 году умер Арнуль Фламандский, приближенный Каролингов. Доверил ли он перед смертью свое княжество королю, до исполнения совершеннолетия своего внука Арнуля? При неясных обстоятельствах Лотарь утвердил свое право военным путем и захватил Аррас, Дуэ и Сент-Аман. Если раньше и можно было разобраться в довольно запутанных ситуациях, то начиная с 956 года хроника Флодоарда все больше иссякает и останавливается совсем на 966 году. «История» Ришера, написанная после 990 года, менее достоверна. Она исполнена любви к изящной словесности, желания приукрасить, изменяя хронологию и описывая своих персонажей и их предполагаемые диалоги в духе античных образцов, где риторика перевешивает требование точности. Более того, привязанность автора к Реймсской церкви заставляет этого монаха из Сен-Реми поворачивать любое событие в пользу своих учителей: Адальберона и, главное, школьного наставника Герберта, который сменил Адальберона в 991–997 годах, — и в период епископства которого писал свою «Историю» его ученик и почитатель Ришер. Вместе с тем можно заметить, опираясь на витиеватые рассуждения Ришера, на многочисленные документы королевской канцелярии, на княжеские грамоты, на местные хроники, которые за каких-нибудь двадцать лет упорного труда медиевистов были извлечены на свет и исследованы, — что каролингский король, сильный и решительный, снова притягивает к себе часть аристократов, заинтересованных в том, чтобы служить именно ему. Тибо Турский, Фулк Анжерский, которые обычно подчинялись герцогу франков, в 960-е годы ведут борьбу против Ричарда Нормандского на стороне Лотаря. Их сыновья — Эд и соответственно Жоффруа в сходной ситуации будут действовать таким же образом. Король привлекает на свою сторону и графов из Вермандуа, ищущих правителя, который мог бы защитить их владения в Пикардии и Шампани и помочь им расширить их на восток, обогнув границы реймсских земель: это были Альбер Вермандуаский, особенно Герберт III; граф Шато-Тьерри и Витри, аббат Сен-Медара в Суассоне, носящий, судя по двум грамотам аббатства Монтьеранде от 968 и 980 годов, титул «графа франков»; королевская же грамота называет его дворцовым графом пост, помещающий его на вершину предполагаемой графской иерархической лестницы, в прямом соперничестве с герцогом франков Гуго. Обладающий внушительным состоянием, вновь завладевший всем тем, чем владел и его отец, окруженный союзниками, спокойно относящийся к Гуго Капету, замкнувшемуся в центре своего княжества, от Орлеана до Санлиса, чей брат Эд-Генрих наследовал у Оттона Бургундское герцогство в 965 году с согласия последнего, в таком положении король вновь обратил взоры на восток, к Лотарингии своих предков, ищи способа ослабить имперскую опеку. Смерть Оттона Великого в 973 году предоставила такую возможность.

3. Лотарингское искушение

При Оттоне II, властвующем в империи вот уже шесть лет, — молодом человеке, который больше жил в Риме, нежели в Германии, — центр притяжения оттоновской системы смещается на юг. Женатый на византийской принцессе Феофано, он соперничает с императором Востока, владевшим значительными землями в Италии. В то время на северо-востоке империи начались волнения. Брюнон Кёльнский, герцог Лотарингии, лишил прав потомков Ренье Длинной Шеи, два правнука которого в 970 году скрывались у короля Лотаря. Начиная с 973 года они пытаются вернуть свои права и фамильное наследство в частности, некогда могущественные владения в Эно. Первая попытка этого рода, в 974 году, была сурово пресечена императором, который отдал Эно одному из своих приближенных. Верденскому графу Годфруа, брату Адальберона Реймсского. Семейство Арденн было в первых рядах защитников империи против франкских смутьянов.

Вторая попытка, повторенная через два года, оказалась более серьезной. Ренье и Ламбер нашли себе союзников из династии Вермандуа, многочисленные отпрыски которой чувствовали себя стесненными. Эд, сын графа Альбера, друг Лотаря, присоединился к готовящемуся походу князей из Эно. Узнается рука короля франков; тем более что в этом походе участвовал и младший брат Лотаря, Карл. Последний был сыном короля и потому королем (раньше на два-три поколения). Однако ни в 954 году, ни позже он не получил никакого королевства и даже никакого поста. Он даже не удостоился благословении епископа, как велось от Пипина Короткого для всех без исключения законнорожденных королевских детей. Лотарь один унаследовал все королевское состояние. Это неслыханное грабительство отметило собой укрепление родовой преемственности, встречающееся также и в других княжеских династиях. В 960-е годы у западных франков оно вызывало недоумение. Странное положение Карла, короля без определенного места и занятий, вскоре было причислено церковными летописцами к порочным особенностям его натуры, неспособной управлять королевством. Во всяком случае, Лотарингия готовила интересное развитие событий. Вне всякого сомнения, Лотарь был вдохновителем рискованной затеи. Ведь для него это была возможность овладеть Лотарингией — королевством, столь милым его династии, чье имя он сам носил.

Как бы то ни было, атака не удалась. Жестокое сражение разгорелось под стенами Монса, в центре Эно. Годфруа Верденский был ранен, его армия разбита, но город не был взят. Побежденные рассеялись в Камбрези. Задержимся на мгновение: с одной стороны, король из Каролингов хочет завоевать Лотарингию и использует для этого сообщников и пособников: графов из Эно и Вермандуа, своего собственного брата Карла — то есть всех этих молодых людей, стремящихся утвердиться в своих правах; влиятельное лицо в королевстве — герцог Гуго, который не препятствовал этому наступлению, происходящему вдали от его владений; с другой стороны — император Оттон II, гораздо более сильный, чем его соперник, опирающийся на влиятельный род Арденн, главами которого были герцог верхней Лотарингии Фридрих и его племянники, архиепископ Адальберон и граф Годфруа, — все смертельные враги семьи Ренье Лотарингского.

Увы! Столь великолепную геополитическую конструкцию опровергли случайности, толчки, повороты, то, чем они представляются нам через тысячу лет. О чем на самом деле заботился император? Вернуть Эно Ренье и Ламберу… Более того, он доверил Карлу, своему противнику, герцогстве нижней Лотарингии, то есть основные земли Бельгии, потребовав взамен, разумеется, клятву о верности. Почему же такой резкий поворот? Потому что Лотарь только что изгнал из своего окружения своего младшего брата по единственной причине, будто бы он оскорбил королеву Эмму, публично обвинив ее в адюльтере с новым Ланским епископом Адальбероном, королевским канцлером вот уже два года. Тот, кого Лотарь только что назначил, и будто бы по собственной воле, на епископство в самый важный для Каролингов город, которое занимал его дядя Рорикон, побочный сын Карла Простоватого, член семейства Арденн, племянник Адальберона Реймсского и Годфруа Верденского, которого несколько недель назад посланный от нового герцога нижней Лотарингии сделал на всю жизнь хромым. Итак, Реймс и Лан были в руках клана, препятствующего франкской экспансии в Лотарингии.

Последовательность описываемых событий может быть интерпретирована в логических, связных политических терминах. И недостатка в подобных интерпретациях нет: в конце концов, можно заставить танцевать и медведя! На самом же деле события, восстанавливаемые нами по разрозненным и неполным источникам, не поддаются расшифровке. Как, например, объяснить апоплексический удар Лотаря летом 978 года? Скорее всего Лотарингское искушение не оставляло его. Ришер Реймсский убедительно высказывается на этот счет: «Так как Оттон владел Бельгией» (то есть Лотарингией, ибо Ришер использует терминологию Саллюстия и Цезаря), «а Лотарь стремился захватить ее, то оба короля строили друг против друга коварные козни и воевали, так как оба претендовали на отцовское наследство». Более того, франкский король, чувствовал себя особенно уверенно в этот период своего правления. В марте и апреле он торжественно входит в Бургундию. В Дижоне он как у себя дома. Его сопровождает внушительный кортеж епископов, верных советников, — всё в лучших традициях предков Лотаря. И среди свиты наиболее надежные и преданные — Гибуин Шалонский, брат графа Ричарда Дижонского, Лиудульф Нуайонский, назначенный на свой пост в прошлом году, сын Альбера Вермандуаского и королевский племянник, новый архиепископ Санса Сегин; Адальберон Ланский тоже здесь. Властелин Бургундии Генрих, брат герцога франков, будто бы оказал королю при приеме все надлежащие почести. Лотарь узнаёт, что Оттон находится в Ахене там, где покоился самый знаменитый из его предков. Был ли Лотарь захвачен воспоминаниями? Перевоплотился ли он в Карла Лысого в 869 году? Жажда славы и независимости завладела этим уже зрелым человеком: ему скоро исполнится сорок лет. По примеру своих предшественников он собирает в лапе, и опять, как некогда, в мае «герцога франков и других вельмож королевства, с тем чтобы просить у них совета». Его целью было совершить набег на Ахен и захватить императорскую чету. Порыв, лишенный всякого здравого смысла. Даже если предположить, что захват удастся, что из этого выйдет? Заставить признать себя в Лотарингии? Но вся оттоновская система на Западе препятствовала этому и конкретно в лице клана Арденн поддерживала сложившееся равновесие сил. Да и как, наконец, скромный король Лана мог покушаться на личность императора Запада, помазанною папой Римским?