В отличие от классической традиции современная культура, по мысли Фуко, стоит перед задачей “вернуть дискурсу его характер события” т. е. освободить дискурсивные практики от культурных ограничений, пресекающих возможность подлинной новизны (событийности) мысли, связанной со случайным (не заданным исходными правилами) результатом. Выдвигая — в противовес культуре классического типа, где “с общего согласия искали место для творчества, искали единство произведения, эпохи или темы, знак индивидуальной оригинальности и безграничный кладезь сокрытых значений” — радикально новую методологию исследования дискурсивных практик, Фуко разрабатывает и принципиально новый для этой сферы категориальный аппарат, эксплицитно вводящий понятие случайной флуктуации в число базисных понятийных структур новой дискурсивной аналитики. По оценке Фуко, “фундаментальные понятия, которые сейчас настоятельно необходимы, — это... понятия события и серии с игрой сопряженных с ними понятий: регулярность, не- предвидентая случайность, прерывность, зависимость, трансформация” Важнейшим методологическим выводом, в который результируется осуществленная Фуко смена ракурса видения процессуальности дискурса, является следующий: по мнению Фуко, в сфере исследования дискурсивных практик “более уже невозможно устанавливать связи механической причинности или идеальной необходимости. Нужно согласиться на то, чтобы ввести непредсказуемую случайность в качестве категории при рассмотрении продуцирования событий”

Остро ощущая отсутствие в гуманитарной сфере “такой теории, которая позволила бы мыслить отношения между случаем и мыслью” Фуко делает значительный шаг в создании таковой концепции, рефлексивно фиксируя при этом главное ее содержание в качестве введения в гуманитарное познание идеи случайности: “если задаешься целью осуществить в истории идей самый маленький сдвиг, который состоит в том, чтобы рассмотреть не представления, лежащие, возможно, за дискурсом, но сами эти дискурсы как регулярные и различающиеся серии событий, то, боюсь, в этом сдвиге приходится признать что-то вроде этакой маленькой (и, может быть, отвратительной) машинки, позволяющей ввести в самое основание мысли случай, прерывность и материальность. Тройная опасность, которую определенная форма истории пытается предотвратить, рассказывая о непрерывном развертывании идеальной необходимости”

Оценивая культурные метаморфозы, способствовавшие складыванию современной цивилизации Европы, Фуко отметил: “Дискурс в нашей культуре (и, несомненно, во многих других) поначалу не был продуктом, вещью, имуществом; он был по преимуществу актом — актом, который размещался в биполярном поле священного и профанного, законного и незаконного, благоговейного и богохульного, исторически, прежде чем стать имуществом, включенным в кругооборот собственности, дискурс был жестом, сопряженным с рыском” (курсив мой. — А. Г.).

Как можно заметить, к началу 1970-х философские взгляды Фуко меняются. Он углубляется в философию Ницше. Теперь Фуко увлекают “ницшеанские” темы и прежде всего “генеалогия морали” Проблемное поле дискурса теперь уже перестает быть для Фуко нейтральным объектом исследования. Отныне он видит в дискурсе также и сферу власти, господства и борьбы различных интересов. Дискурс всегда ограничивает, согласно Фуко, число участвующих в нем индивидов. Он “предельно ритуализирован” и “содержит в себе различные виды дискриминации” От него “отлучают” на основании различных принципов и требований: одни высказывания отвергаются как “безумные” другие как “ложные” и т. д. Дискурс, следовательно, выступает как одна из составных частей господствующего общественного порядка, от которого в свою очередь исходит принуждение, оказывающее свое воздействие и на сферы знания, и на области практической жизни. По мысли Фуко, “знание как результат коммуникации, селекции и аккумуляции в той же мере покоится на технических приемах власти, в какой оно само есть предпосылка употребления власти”

См. также: Дискурс, Дискурсивность.

ПОСТМОДЕРН

состояние современной культуры, включающее в себя пред-постнеклассическую (см. Классика Неклассика Постнеклассика) философскую парадигму, допостмодер- нистское и непосредственно постмодернистское искусство, а также массовую культуру этой эпохи. (Этим П. позволительно отличать от постмодернизма, являющего собой интеллектуально-фи- лософскую рефлексию над “состоянием П.” Так, по мнению Ю. Хабермаса, постмодернизм есть “культурный продукт” эпохи П.

Постмодернизм можно полагать духовным феноменом, непосредственно и акцентированно замещающим культуру модернизма (см.).

Ж.-Ф. Лиотар (см.) характеризовал “состояние П.” как эпоху “отказа” от “метанарраций” (см.). По его мысли, нарратором нарратива (см.) Духа (метафизической философии) в эпоху модерна (см.) выступал Абсолютный Разум (“метасубъект”), конституировавший дискурсы (см.) эмпирических наук и культуры как таковой. Нарратором нарратива Просвещения (философии позитивизма) выступал практический субъект (человечество), формулировавший законы, определявший моральные нормы и образ мышления. Философия выступала “от имени” и “по поручению” этих нарративов.

В эпоху П. по Лиотару, “метанарра- ции” “утрачивают свое правдоподобие, вне зависимости от способа унификации” Согласно его версии, “нарративная функция теряет свои функторы: великого героя, великие опасности, великие кругосветные плавания и великую цель. Она распыляется в облака языковых нарративных, а также денотативных, прескриптивных, дескриптивных и т. п. частиц, каждая из которых несет в себе прагматическую валентность sui generis (“особого рода” — А. Г.)”

По мысли американского культуролога И. Хассана, к характерным признакам культуры П. можно отнести: неопределенность (поливариантность, многозначность); фрагментарность (децентрированность дискурса); деканонизацию (канонизированного , догматизированного); безличность (децентрированность субъекта); гиперреалистичность (отказ от мимесиса, оперирование симулякрами); иронию (в т. ч. самоиронию); мутацию жанров (за счет гибридизации разнообразных жанровых кодов); карнавализа- цию (как форму игрового освоения мира-текста); перформанс (обыгрывание текста, театрализацию жизни); конструктивизм (моделирование гиперреальности симулякров); имманентность.

Как, в частности, отметил В. Л. Иноземцев, хотя элементы культуры П. “формировались в различных сферах европейской культуры с начала XX века, как заметное общественное явление постмодернизм возник тогда, когда сфера культуры заявила о своих претензиях не только на особое, но и на доминирующее положение среди других социальных сфер”

ПОСТМОДЕРНИЗМ

направление современного философствования, содержательно и ценностно позиционирующее себя вне рамок классической и неклассической традиций в качестве постнеклас- сической философии (см. Классика Неклассика Постнеклассика). Ведущие представители (“классики”) П. нередко трактуемого как специфический жанр в рамках экспансии “новой французской философской волны”, таковы: Р Барт (см.), Ж. Батай (см.), М. Бланшо (см.), Ж. Бодрийяр (см.), П. Вири- льо (см.), Ж. Делёз (см.), Ж. Деррида (см.), П. Клоссовски (см.), Ю. Кристева (см.), Ж.-Ф. Лиотар (см.), М. Фуко (см.), а также Ф. Джеймисон (см.), Р Рорти (см.), Ф. Гваттари (см.), У Эко (см.),

3. Бауман (см.) и др.

Согласно И. С. Скоропановой, понятие “П.” служит для обозначения:

1) нового периода в развитии культуры;

2) стиля постнеклассического научного мышления;