От Нового Орлеана Воейков направился на северо-запад через степи Техаса и пустыни Скалистых гор в Калифорнию.

— Собственные наблюдения над климатом позволили мне оживить столбцы цифр, полученных с метеорологических станций, и дать характеристику южных степей Соединенных Штатов, — говорил впоследствии Воейков.

Александр Иванович продолжал и в Америке выяснять район залегания чернозема. Он отбирал пробы, сравнивал результаты анализов с данными о русских и сходных с ними американских почв. Воейков никогда не терял времени зря.

Была еще проблема, неизменно привлекавшая русского климатолога, — искусственное орошение. Для южных степей Америки она так же важна, как и для русских степей.

«Две пятых территории Соединенных Штатов нуждаются в искусственном орошении», — писал впоследствии Воейков.

Но ирригационными работами в Америке занимались очень мало. Сельское хозяйство велось примитивно. На хлопковых плантациях гнули спину негры. Их дешевый труд, а не технические усовершенствования, — вот источник богатства эксплуататоров.

В знойном полупустынном Техасе Воейков обратил внимание на полное отсутствие оросительных каналов.

Невольно возникало предположение: «Быть может, каналы существовали здесь, когда-либо раньше?»

Этот вопрос оказался не праздным: выяснилось, что до вторжения белых индейские племена использовали громадные родники истоков реки Сан-Антонио — построили водохранилища и целую систему каналов. В более поздние времена оросительные сооружения были заброшены. Воейков увидел уже только кое-где сохранившиеся их остатки, засыпанные песчаными бурями.

«Думает ли кто-нибудь о восстановлении старых или строительстве новых каналов?» На этот вопрос местные власти отвечали отрицательными жестами: «Зачем? Земли и так хватает».

А вот действительно, хватает ли земли? С этим вопросом Воейков решил познакомиться более обстоятельно и увидел оборотную сторону медали. Неиспользованных земель много, но можно ли прийти, поселиться и начать их обрабатывать? Оказывается, дело обстояло далеко не так просто.

Не только на Среднем, но и на Дальнем Западе лучшие земли захватили спекулянты, которые сдают их в аренду фермерам — переселенцам из Европы. А если нет таких переселенцев? Что ж! Земля подождет арендатора или покупателя. Цена на нее растет, особенно вблизи железных дорог.

«Журналисты, как попугаи, только и твердят о дешевизне земли в Америке, — писал Воейков, — а между тем на Дальнем Западе Соединенных Штатов Америки земля продается по 8 — 10 долларов за акр. У нас в Поволжье по такой цене продаются благоустроенные имения».

В те годы, когда Воейков ездил по Америке, так называемый Дальний Запад, то-есть тихоокеанские штаты и нынешние горнозаводские штаты Скалистых гор, был заселен очень слабо. На всей этой громадной территории насчитывалось не больше четырехсот тысяч жителей. Наряду с местными скотоводами и индейскими племенами, которые вели еще кочевой образ жизни, значительную группу населения составляли золотоискатели и рудокопы, с котомками на плечах переходившие с места на место. Когда им удавалось натолкнуться на золотые россыпи, они строили шалаши. Слухи о золоте быстро распространялись, и у россыпей сразу вырастал нестройный поселок с неизбежными лавчонками, кабаками и притонами игроков. Но россыпи быстро истощались. Разработка жильного золота была недоступна золотоискателям с их примитивным оборудованием, поселок пустел и, наконец, превращался в груду развалин, полузасыпанных песчаными бурями.

«Золотая лихорадка», которая начала свирепствовать на Дальнем Западе в 1848 году, когда были случайно найдены знаменитые калифорнийские россыпи, во время путешествия Воейкова уже замирала. На золотоносных участках, требовавших применения более усовершенствованных орудий труда, хозяйничали крупные предприниматели, росла добыча руд цветных металлов. В погоне за прибылями капиталисты разрабатывали сначала только богатые руды.

Путешествуя по Скалистым горам, Воейков останавливался в поселках, затерянных среди суровых и пустынных мест. Жизнь горнорабочих и служащих компаний была тяжелой. Жилища для рабочих — «временного типа» лачуги без малейшего благоустройства. Пыльные улицы. И неудержимая спекуляция дальнепривозным продовольствием. Нигде в Америке не встречал Воейков таких высоких цен на продукты питания, как в Скалистых горах. Эксплуатируемые горнозаводскими компаниями и торговцами рабочие рудников и металлургических заводов жили впроголодь.

Прошло два десятилетия после того, как Александр Иванович посетил Калифорнию, и в статье об орошении на Дальнем Западе он сообщал новые печальные факты об «американской Италии», как иногда называли Калифорнию. Богатые россыпи были к тому времени исчерпаны. В поисках дешевых способов промывки золотоносных песков американские золотопромышленники перешли к гидравлическому способу. Из брандспойтов сильной струей размывали грунт. Конечно, при этом не жалели ни полей, ни садов, ни растительности.

Золотопромышленники завладели всеми важнейшими источниками, отвели воду из рек и ручьев. Испытывая острый недостаток в воде, фермеры подавали жалобы, но суды, выполняя волю могущественных золотопромышленных компаний, неизменно решали споры в пользу капиталистов. Воейков с возмущением писал об этом.

Но возвратимся к путешествию Воейкова. Через Скалистые горы Воейков поехал на восток, в штаты Среднего Запада. Колонизация этих штатов еще продолжалась. Пришельцы — европейские эмигранты — были довольны климатом и почвой. Казалось бы, имелись все условия для хорошей жизни. Но русский ученый видел, как в штатах Канзас и Айова, собрав богатый урожай, фермеры жгли кукурузу в печах.

— Почему вы губите плоды своего труда? — спросил Воейков одного из фермеров.

Оказывается, скупщики давали такую низкую цену, что фермеры предпочитали использовать кукурузу вместо топлива, тем более, что непомерные железнодорожные тарифы очень повышали цену на уголь.

Так еще в те годы, считавшиеся периодом расцвета американского хозяйства, зарождался кризис сбыта, который в последующие десятилетия стал настоящим бедствием для мелких и средних фермеров, закабаляемых крупным капиталом.

Воейков постепенно приближался к границе Канады. Достигнув судоходной реки Ред-Ривер (Красная река), Александр Иванович на небольшом пароходе пересек канадскую границу. Он сошел на берег в маленьком городке Виннипеге[14].

Для Александра Ивановича «американская Сибирь», как иногда называют Канаду, представляла особый интерес. Степи центральной Канады сильно напоминали юго-западную Сибирь, а климат города Виннипега походил на климат Омска. Вокруг Виннипега простирались необъятные нетронутые степи. И реки здесь совсем сибирские — медленные, многоводные, величественные.

Вообще природа Канады напоминала ученому Россию, и он во время путешествия сравнивал:

«К северо-западу от Великих озер начинается страна необычайно ровных, плодородных черноземных степей, с озерами, похожими на озера Пермской и Оренбургской губерний к востоку от Урала. Климат здесь западносибирский, но с ясной и тихой погодой».

«Квебек[15] по климату сходен с Рязанской и Тамбовской губерниями, а Торонто похож на Киев. Но снега и дождя в приморских областях выпадает больше, чем в любой местности Европейской России».

Воейков отмечал также, что природа севера и юга Канады и Сибири одинакова. Но в то время как в Сибири широкая полоса обрабатываемой земли расположена на западе, в Канаде она лежит в центре и на востоке страны.

Колонизация центральных областей Канады только начиналась. Но стада бизонов, некогда бродившие по канадским степям, были уже истреблены. Домашнего скота было так мало, что мясо для питания населения Виннипега приходилось привозить из восточных областей Канады, несмотря на то, что в Виннипеге жили только две тысячи человек.

Воейков решил посетить более отдаленные от Виннипега участки степных пространств. В провинции Манитобы не было еще ни одного километра железной дороги. Для поездки на лошадях пришлось искать попутчиков. Воейков сговорился с четырьмя фермерами, направлявшимися в сторону озера Манитоба. Наняли повозку и отправились в путь.