- Ну, папаша беситься, хотя вся правда, на нашей стороне. Камеры засняли все.
- Ясно, а потерпевший... сильно его?
- Ага, но там еще при рождении! - хохотнул Давид, но видя, что мне не смешно исправился: - Ключица сломана.
- Могло быть и хуже!
- Могло, но я подоспел вовремя, - кивнул парень.
- Ладно, пойдем, разберемся.
Разборки происходили долго и нудно. Запись с камеры наблюдения, которую предусмотрительный хозяин турбазы установил и в конюшне, пригодилась как нельзя кстати. На экране четко просматривалась надпись, воспрещающая вход на территорию просторного изоляционного денника молодой мамаши. Так же было заметно, как два парня изрядно подвыпивших потыкали в надпись пальцем в табличку и посмеялись. После чего один начал перелезать через ограждение, а там его встретила черная и очень недовольная кобыла. Лошадь сначала попыталась головой оттолкнуть вредителя, но после пары хлопков по морде и протянутой руке к жеребенку, ухватила вторженца за плечо. Я мог сказать одно - парню повезло, что Миления кость ему не раздробила, хотя с такой челюстью могла легко.
- Нашей вины, как видите тут нет... - уже, наверное, раз в пятый произнес я.
- Как это нету?..
- Послушайте, господин Королев, если вы будете и дальше наседать на нас, я просто вызову из города нашего адвоката. И решать вы будете с ним! Только потом не жалуйтесь, если уже он стребует с вас компенсацию за то, что ваш отпрыск потревожил элитную кобылу! - не выдержал я и со злостью пригрозил мужчине.
Королев довольно быстро проникнулся и поспешил ретироваться, забрав с собой неугомонных деток.
- Хорошо ты его...
- Давид, не трогай сейчас меня! Он мне весь мозг вынес! - с этими словами я покинул общество знакомого и направился на обед.
Я был настолько истощен и измучен на моральном уровне, что казалось, привести меня в чувство ничего не может. Однако ошибся и достаточно быстро взбодрился. А послужил этому, вид бегущей Русланы, за которой гнался блондин с явно недоброжелательными намерениями. Показалось, что Рыся меня не видит, она просто спасалась от Кирилла, который не в особо культурной форме пытался ее остановить. Я уже сделал шаг к Рысенку, но сдержался, услышав разговор этих двоих.
- Домой ты все равно вернешься, там и поговорим!
Девушка резко остановилась и обернулась.
- Ты мне угрожать вздумал? - подобно злой кошке зашипела она.
- Я тебя воспитаю!
- Рискни здоровьем!
- Руслана!
- Да знаю я свое имя! Чего прицепился, болезный?
- Быстро в домик! - прорычал блондин и угрожающе шагнул к Русе.
- Сейчас, только разбег возьму!
- Не заставляй применять силу!
- А ты рискни! Я тебе даже дам флаг в руки, три пера в зад вставлю, и паровоз навстречу пошлю!
От дальнейшего действия у меня просто снесло крышу. Я даже толком не понял, как все произошло. Кирилл в два шага преодолел расстояние, разделяющее его с Русланой и угрожающе поднял руку... Потом, уже после случившегося я понял, что блондин не собирался бить Руську, но в тот момент резко поднятая рука была угрожающей.
Я подлетел к парочке и, отодвинув малышку за спину, сам ударил Кирилла. Тот явно не ожидал такого, не выдержал удара и упал, хорошо приложившись головой об утоптанную землю. Дальше начался кошмар.
Руслана с силой оттолкнула меня в сторону и кинулась к блондину, при этом, не забывая высказываться о моих умственных способностях.
- Ты вообще, о чем думал, дебил? - в очередной раз наорав на меня, она обратилась к лежащему без сознанию парню. - Кирюша, солнце мое, приди в себя! Пожалуйста! Родненький! Я тебя слушаться буду, честно! Хороший мой, любимый!
Руслана все уговаривала блондина, а я сатанел. Такую ярость я никогда не испытывал и наверное уже не испытаю. На глаза опустилась красная пелена, а руки сжались в кулаки.
- Родненький? Хороший? Любимый? А что ж ты со мной была? Или я так, дополнительное развлечение для богатой соплячки? - заорал я. - Как идиот, ее тут кинулся защищать...
- Ты правда идиот! От кого защищать? Он меня никогда не бил, да и не собирался!
По щекам Русланы текли крупные слезы. Трясущимися руками девушка достала телефон и, набрав номер, позвала на помощь какого-то Никиту.
- Да я уже понял, что идиот! А вот ты - дрянь, которой свет не видел!
Ругаясь, выплескивая всю злость и обиду, я совершенно не обращал внимания на острое чувство, которое огненным потоком разливалась в груди, причиняя страдание. В прочем так же не видел, как в серых глазах Русланы плескается боль.
- Уйди отсюда! - выкрикнула Арзова.
- Что неприятно правду о себе узнавать? - зло сплюнул я.
- Пошел вон! Ненавижу! Ненавижу тебя! - голос предательски сорвался, и последний крик был шипящим. - Ненавижу! - дальше девушка решила не обращать внимание на меня и снова склонилась над блондином. - Кирюша, братишка, пожалуйста, очнись! Обещаю, что больше ничего не скажу о вашей опеке! Я буду лучшей сестрой! Честно!
Услышав последние слова, я отшатнулся. Медленно, но верно до сознания начало доходить. Брат! Но они не похожи! Боролись внутри ревность и ... любовь? Вспомнил Павла и понял, что между мужчинами есть сходство! Злость, но уже на самого себя и свою вспыльчивость затопила разум. Я рискнул шагнуть к Руслане, но был остановлен.
- Убирайся! Я тебя больше видеть не хочу!
Руслана
- Русь, можно? - в комнату заглянула мама.
Вот смотрю на эту миниатюрную женщину с копной багровых волос, карими глазами, вокруг которых разместилась едва заметная сеточка морщин, и удивляюсь, как она могла дать жизнь нам пятерым? Да и не просто родить нас, она постоянно быть рядом! Только когда я пошла в седьмой класс, она решила пойти работать.
- Конечно, мам! - скинув ноги с подоконника, на котором я разместилась, как на диване, приглашающе хлопнула по настеленной подушке.
Мама присела рядом и с улыбкой похлопала по подушке.
- Помнишь, как затеяла этот ремонт?
- Да! И помню первого сбежавшего дизайнера! - улыбнулась я, наверное, впервые за последнее время.
- Второй тоже от тебя сбежал...
- Ну, я не виновата, что они не понимали, чего я хочу, пытаясь навязать свое безвкусное мнение!
- Ты ведь после этого решила пойти на факультет художественного дизайна? - я кивнула, а мама на мгновение замерла, а потом резко выдохнула: - Русь, а почему ты сейчас больше не рисуешь?
Отвернулась, не зная, как признаться матери, что не могу взять в руки, ни кисть, ни карандаш. В своих слабостях вообще трудно признаваться, а близкому человеку тем более. Уже неоднократно пыталась рисовать, но как только брала в руки инструмент, на тело накатывала дрожь, а перед глазами появлялось Его просящееся лицо.
- Русь, что случилось на турбазе? - так и не дождавшись ответа, спросила мама.
А я снова не знала, что сказать. Не хотелось врать, но и правду говорить тоже. Как рассказать то, что сама толком не поняла? Не успела влюбиться, как сердце растоптали. Люблю ли я Его сейчас? Не знаю, честно. Сердце и душа болит, а униженное самолюбие затмевает все остальное, заставляя ненавидеть. Хотя и что-то светлое пока осталось, но вот выдержит ли это что-то напор злости? Ответ на этот вопрос мне тоже не известен.
- Родная, я ведь чувствую что, что-то произошло, но ребята молчат, твои подруги тоже, а ты.... - мама замолчала на несколько секунд и добавила более тихим голосом: - Я знаю, что мы не лучшие родители...
- Ма-а-а-м...
- Не спорь! Я же права. Мы с отцом всегда хотели, чтобы вы были самостоятельными и не мешали вам набивать шишки. А в итоге получилось...
- Вы правильно делали! Каждый человек имеет право на ошибки, и он должен их совершать, чтобы научиться жить! Вы вообще лучшие родители!
- Но если лучшие? - мягко улыбнулась она. - То может, расскажешь? Может, посоветую что....
- Да нечего, мам, рассказывать. Просто я вдруг поняла, что повзрослела. Оказалось, что сейчас жизнь бьет сильнее за ошибки, чем было раньше. Что счастье, которое тебе дают, могут легко отобрать, не объясняя причину. Что даже тот, кому ты веришь, может сделать очень больно, при этом осознано. И наконец, что испытывать эмоции порой очень плохое умение.