Гости ходили по Ленинскому проспекту, тщетно искали сувениры «северного типа».

Ох уж эти таймырские сувениры… Ничего не меняется с годами. Пройдите воскресным променадом по городу и попытайтесь достать (именно так!) что-то достойное и прилично сделанное, что вы готовы послать не теще, а любимой бабушке, и вы все поймете. Нужного товара не нашлось даже в первом в Норильске молле, построенном недавно на месте снесённых «хрущевок» возле драмтеатра. В отличие от европейских и американских мастеров реконструкции, слово «реплика» в его правильном значении все так же чуждо таймырскому изготовителю-кустарю. Из-под его умелых ручек выходит откровенный кич и лажа. Ладно хоть цветной полиграфией с норильской тематикой иностранцев снабдили, а вот красиво обработанных и оформленных в трофейный декор оленьих добыть рожек для немца так и не смогли!

И вы не добудете, читатель. Ни за какие евро, никакой властью.

К походу все подготовили за два дня, а в последующие сутки просто отсыпались, наслаждаясь, кто домашним уютом, кто стерильностью гостиницы.

Ну и поехали. Слепо верить технике, учитывая зимний опыт, ни Лапину, ни Сержанту не моглось. Необычная машина! Алюминиевая рама на надувных поплавках и воздушная подушка, живая, пока мотор работает… Пропорешь «объемы», и все, самоходные свойства будут начисто потеряны. А на глубокой воде пробитый «Марс» просто превратится в подводную лодку. Все еще не был ясен реальный расход топлива при таком характере маршрута. Что творится на самом Накомякене и есть ли там хоть один живой прогрессор, никто из ведающих толком не знал. Ни нормальных фотосъемок, ни, тем более, видеосъемок речки Нахты у друзей не имелось. В общем, рисков хватало.

Но так хотелось туда попасть!

Давно наши авантюристы планировали сделать подобный рейс, нор желание все никак не склеивалось с мотивацией, а для праздного катания Квест судно не давал.

А как хотелось стать «первопроходцами на технике», честно назваться первыми, кто смог пройти Нахту на судне! Ведь нет ничего более заманчивого для исследователя Путоран, чем попасть на недоступный прежде путоранский водоем, имея под собой серьезное средство передвижения, позволяющее качественно и, в тоже время, комфортно обследовать озеро, оперативно перебираясь на свежее место.

«Белого пятна» там не было, на Накомякен люди добирались — они все еще забрасывались дорожающими год от года вертолетами и проводили там веселый пьяненький пикник. С советского времени была установлена такая традиция для избранных — пузатое начальство стартовало с дощатой площадки на турбазе «Лама», отлетая осенним вечерком на Накомякен бить крупную рыбу острогой. Но самостоятельное прохождение в полной «автономке», да с правом выбора маршрута и режима движения ни с чем не сравнится! Хотелось петь в четыре октавы.

Иностранцы клюнули почти сразу, как гольцы поздней осенью.

Им что-то пришлось все-таки рассказать и показать на примерах прошлых рейсов… Но немец с канадкой — и сами авантюристы еще те, а остальные просто попали под обаяние порока. Нужно было «дожимать» вопрос, пока все не очухался осторожный Юха, пока западники не впитали ненужной информации от всяких скептически настроенных «знатоков» и не засомневались в конечном успехе такого способы доставки. В таких случаях, если не получается собираться быстро, лучше не готовиться вообще. Совет прост: надо брать типичный тундровый набор, минимум всего, один ствол «от мишки», побольше топлива, карты — в урну; надели штаны и поехали.

Все так и случилось.

До последнего момента, то есть до прибытия группы искателей на тихое в этот день озеро Глубокое, друзьям все еще слепо верилось в удачу. Апокалиптическое дыхание Авантюры еще не чувствовалось, а окончательное целеуказание м е с т а заказчиками не артикулировалось, мол, мы просто катаемся, да и только! Невинная хитрость выглядела глуповато, учитывая, что проводники отлично понимали суть и цель поездки.

Дело шло нормально, по-русски. Авантюра должна была получиться, и она получилась.

Они стартовали в пятницу вечером от причала на реке Норилке. Выходные ворота искусственной бетонированной бухты — чуть больше «Марса». Сержант за штурвалом был напряжен, как пилот «шаттла» на посадке или как камикадзе над американским эсминцем. Хотя Игорь сразу же отметил, что качество его рулежки с той памятной зимы изменилось, сказались уроки механика завода, три дня гонявшего пригнанный на Таймыр «Марс» по тундре. В этот раз все получалось куда как лучше, правда, Майер об этом еще не знал, поливая стартовым адреналином приборную доску. Судно, не смотря на боковой снос от южного ветра довольно быстро вышло на оперативный простор и резво поперло прямо на быки моста через Норилку.

Тут читателю надо рассказать, что на подобном судне скорость просто не чувствуется и ограничивается лишь личным страхом водителя. Катер идет, как утюг по белью, сглаживая воздушной подушкой невысокие речные или озерные волны. Стык сред — водной и воздушной — слегка качает, мягко убаюкивая комфортом движения и, в то же время, возбуждая возможностями машины. А судно летит вперед, чуть виляя кормой от бросков воздушной струи.

— «Девочка», стало быть, — так еще в прошлый раз охарактеризовал судно Сержант, впервые отметив эту особенность.

Спидометр конструкторы пилотам издевательски оставили вместе с приборной доской и «торпедой» от «Газели». Прибор был лишь неработающим аксессуаром, поставленным пока лишь для дизайна. А без GPS-навигатора скорости определять на такой машине просто невозможно, так как нет сопротивления воды, нет ударов волн, нет вибрации корпуса. Кажется, что стоишь почти на месте, а навигатор уже показывает цифру 50 км. в час.

«Можно жать и под восемьдесят, — прикинул Игорь, — но ему страшновато. Пока».

На первой этапе пути во время остановок они пару раз участвовали в ставших позднее привычных мизансценах с водными коллегами — с критическими прогнозами судьбы «вентилятора», чрезмерной рискозависимости команды и обещаниями легко догнать и перегнать на воде. В конце концов, пилоты прерывали разговоры, каждый раз говорили судовладельцам «ну и догоняйте» и полных ходом двигались на восток.

«Марс» мчался вперед, как хорошо отдохнувшая молодая гончая.

Опасно прижимаясь к берегу, Сержант обогнал теплоход «Заря» так, будто тот стоял на якоре. Канадка и немец через настежь открытые боковые люки-двери почти беспрерывно снимали на видео виды и эпизоды, умудряясь со скоростью фокусника переключать режимы и делать снимки. Финн невозмутимо копался в нетбуке, а Рита заворожено смотрела вперед, изредка хватая сидящего впереди Лапина за плечи и стараясь вовремя указать Сержанту на возможную ошибку в управлении судном.

Там, где Майеру хотелось срезать угол или изгиб реки, он, не снижая скорости, направлял СВП прямо на предательскую отмель, а то и на береговой пляж, и нагло, на зависть владельцам винтовых судов спрямлял путь. Годами устоявшийся фарватер и негласная лоция плакали вслед ревущему винту. Всё им нипочем! Слово «перекат» при таком способе передвижения вообще можно было не запоминать. Трава, камень, песок — любая более или менее ровная поверхность служила опорой воздушной подушке. Правда, с движителем такого типа и тормозить нужно было особо, манипулируя мало эффективными на низких оборотах винта заслонками — воздушными тормозами. Тормозов «нормальных», прошу заметить, конструктивно на машине не было вовсе. Опасность представляли торчащие из песка ветки и брёвна, топляки, высовывающиеся из воды и большие острые камни. Но эти препятствия достаточно заметны при должном внимании и легко обходятся.

Судно замечали.

Рыболовные люди в ватниках и на моторках еще не успевали по звуку сообразить, что на них накатывается с тыла, как «вентилятор» уже пролетал рядом.

Но настоящий фурор начался на речке Талой. Умные отдыхающие семейства приветственно махали руками так, будто за рулем самолетного вида белой амфибии сидел сам великий Чкалов. Заграничные женщины и мужчины достойно ответствовали аборигенам, лязгая зубами на крутых виражах. Глупые рыбаки торопливо чалили свои лодки к берегу, пряча сети чуть ли не в гландах и обреченно думая, что это мчит к ним какая-нибудь новая рыбинспекция, от которой теперь на «ямахах» не убежишь.