Были сделаны важные сообщения. Генерал армии И.В. Тюленев подготовил основательный доклад "Характер современной оборонительной операции"… Доклад на тему "Военно-воздушные силы в наступательной операции и в борьбе за господство в воздухе" сделал начальник Главного управления ВВС Красной армии генерал-лейтенант П.В. Рычагов… Генерал-лейтенант А.К. Смирнов (генерал-инспектор пехоты Красной армии. — Н. В.) выступил с докладом на тему "Бой стрелковой дивизии в наступлении и обороне".

Доклад по общим вопросам боевой и оперативной подготовки войск Красной армии сделал начальник Генерального штаба генерал армии К.А. Мерецков. Он особо отметил недостаточную подготовленность высшего командного состава и штабов всех степеней. В тот момент это было в какой-то мере следствием массового выдвижения на высшие должности молодых кадров, еще недостаточно подготовленных к оперативно-тактической и штабной работе.

Всеобщее внимание привлек доклад командующего Западным особым военным округом генерал-полковника Д. Г Павлова "Об использовании механизированных соединений в современной наступательной операции"… Мой доклад "Характер современной наступательной операции" был также встречен хорошо…

Все принявшие участие в прениях и выступивший с заключительным словом нарком обороны были единодушны в том, что, если война против Советского Союза будет развязана фашистской Германией, нам придется иметь дело с самой сильной армией Запада. На совещании подчеркивалась ее оснащенность бронетанковыми, моторизованными войсками и сильной авиацией, отмечался большой опыт организации и ведения современной войны…»

Далее Жуков пишет, что на другой же день после совещания должна была состояться большая военная игра, но всех неожиданно вызвали к Сталину.

Генсек встретил военачальников сухо, поздоровался еле заметным кивком и предложил сесть за стол. Кроме Хозяина в его кабинете присутствовали члены Политбюро.

Начал Сталин с того, что не спал всю ночь, читая проект заключительного выступления Тимошенко на совещании высшего комсостава, чтобы дать свои поправки.

— Товарищ Сталин, — попробовал возразить Тимошенко, — я послал вам план совещания и проект своего выступления и полагал, что вы знали, о чем я буду говорить при подведении итогов.

— Я не обязан читать все, что мне посылают! — вспылил Сталин.

Тимошенко замолчал.

— Ну, как мы будем поправлять Тимошенко? — обращаясь к членам Политбюро, спросил Сталин.

— Надо обязать Тимошенко серьезнее разобраться с вашими замечаниями по тезисам и, учтя их, через несколько дней представить в Политбюро проект директивы войскам, — сказал Молотов.

К этому мнению присоединились все присутствовавшие члены Политбюро.

Сталин сделал замечание Тимошенко за то, что тот закрыл совещание, не узнав его мнения о заключительном выступлении наркома…

— Когда начнется у вас военная игра? — спросил Сталин.

— Завтра утром, — ответил Тимошенко.

— Хорошо, проводите ее, но не распускайте командующих. Кто играет за «синюю» сторону, кто за «красную»?

— За «синюю» (западную) играет генерал армии Жуков, за «красную» (восточную) — генерал-полковник Павлов.

«Из Кремля, — пишет Жуков, — все мы возвращались в подавленном настроении. Нам было непонятно недовольство И.В. Сталина. Тем более что на совещании, как я уже говорил, все время присутствовали А.А. Жданов и Г.М. Маленков, которые, несомненно, обо всем информировали И.В. Сталина».

С утра следующего дня началась большая оперативно-стратегическая военная игра. За основу стратегической обстановки были взяты предполагаемые события, которые в случае нападения Германии на Советский Союз могли развернуться на западной границе. Руководство игрой осуществлялось наркомом обороны Тимошенко и начальником Генерального штаба Мерецковым; они «подыгрывали» за юго-западное стратегическое направление. «Синяя» сторона (немцы) условно была нападающей, «красная» (Красная армия) — обороняющейся. Игра в основном преследовала цель проверить реальность и целесообразность основных положений плана прикрытия и действия войск в начальном периоде войны.

По окончании игры нарком обороны приказал Павлову и Жукову произвести частичный разбор, отметить недостатки и положительные моменты в действиях участников.

Общий разбор Сталин предложил провести в Кремле, куда пригласили руководство Наркомата обороны, Генерального штаба, командующих войсками округов и их начальников штабов. Кроме Сталина присутствовали члены Политбюро.

Жуков пишет:

«Ход игры докладывал начальник Генерального штаба генерал армии К.А. Мерецков.

После двух-трех резких реплик Сталина он начал повторяться и сбиваться. Доклад у К.А. Мерецкова явно не ладился. В оценках событий и решений сторон у него уже не было логики.

Когда он привел данные о соотношении сил сторон и преимуществе "синих" в начале игры, особенно в танках и авиации, И.В. Сталин, будучи раздосадован неудачей "красных", остановил его, заявив:

— Откуда вы берете такое соотношение?.. Не забывайте, что на войне важно не только арифметическое большинство, но и искусство командиров и войск. К.А. Мерецков ответил, что ему это известно, но количественное и качественное соотношение сил и средств на войне играет тоже не последнюю роль, тем более в современной войне, к которой Германия давно готовится и имеет уже значительный боевой опыт.

Сделав еще несколько резких замечаний, о которых вспоминать не хочется, И.В. Сталин спросил:

— Кто хочет высказаться?

Выступил нарком С.К. Тимошенко. Он доложил об оперативно-тактическом росте командующих, начальников штабов военных округов, о несомненной пользе прошедшего совещания и военно-стратегической игры…

Затем выступил генерал-полковник Д.Г. Павлов. Он начал с оценки прошедшего совещания, но И.В. Сталин остановил его.

— В чем кроются причины неудачных действий войск "красной" стороны? — спросил И.В. Сталин. Д.Г. Павлов попытался отделаться шуткой, сказав, что в военных играх так бывает. Эта шутка И.В. Сталину явно не понравилась, и он заметил:

— Командующий войсками округа должен владеть военным искусством, уметь в любых условиях находить правильные решения, чего у вас в проведенной игре не получилось.

Затем, видимо потеряв интерес к выступлению Д.Г. Павлова, И.В. Сталин спросил:

— Есть еще желающие высказаться? Я попросил слова.

Отметив большую ценность подобных игр для роста оперативно-стратегического уровня высшего командования, предложил проводить их чаще, несмотря на всю сложность организации. Для повышения военной грамотности лично командующих и работников штабов округов и армий необходимо начать практику крупных командно-штабных полевых учений со средствами связи под руководством наркома обороны и Генштаба…

Затем по ряду проблемных вопросов выступили еще некоторые генералы.

Очень дельно говорил начальник Главного управления ВВС Красной Армии генерал П.В. Рычагов. Он настаивал на необходимости ускоренного развития наших воздушных сил на базе новейших самолетов и считал необходимым улучшить боевую подготовку летного состава.

Странное впечатление произвело выступление заместителя наркома обороны по вооружению маршала Г.И. Кулика. Он предложил усилить состав штатной стрелковой дивизии до 16—18 тысяч и ратовал за артиллерию на конной тяге. Из опыта боевых действий в Испании он заключал, что танковые части должны действовать главным образом как танки непосредственной поддержки пехоты и только поротно и побатальонно.

— С формированием танковых и механизированных корпусов, — сказал Г.И. Кулик, — пока следует воздержаться.

Нарком обороны С.К. Тимошенко бросил реплику:

— Руководящий состав армии хорошо понимает необходимость быстрейшей механизации войск. Один Кулик все еще путается в этих вопросах. И.В. Сталин прервал дискуссию, осудив Г.И. Кулика за отсталость взглядов.

— Победа в войне, — заметил он, — будет за той стороной, у которой больше танков и выше моторизация войск…