ДАНИЛА ВРАНГЕЛЬ. Рентабельность секса втроём

— Невозможность порождает безумие. Не всегда, но очень часто.

— Это не убедительно.

— Когда ты убедишься, то это будет уже не этот свет. Ни один безумный не осознаёт своего безумия. Ни один. Даже ты.

— Что ты сказал? Я сумасшедший?

— Пока нет. Пока. И верь мне. Кому–то надо верить. – Человек с лёгкой небритостью на лице наклонился к собеседнику. Добавил:

— Некоторые вещи о себе мы можем узнать только со стороны. Только оттуда.

— А ты? Ты пользуешься зеркалом? – спросил в ответ худой блондин с длинной косой из серебристых волос.

— Я дублируюсь. Второе моё Я выходит из тела и проверяет, всё ли в порядке с основным Я. Но ты незнаком с такой техникой.

— Короче. Идём на дело или не идём?

— Ты рвёшься всю жизнь провести в камере?

— По этой статье максимум двадцать лет.

— Для тебя это будет вся жизнь, поверь мне.

— Так что – отбой?

— Нет, мы ждём.

— Чего?

— Отмены невозможности. Иначе ты сойдёшь с ума. А меня это не устраивает. Да и тебя, думаю, тоже.

Блондин вскочил и стал ходить по кругу вдоль дубового стола, за которым сидел небритый. Тот молчал и смотрел на большие часы с маятником. Те стали отбивать двенадцать часов ночи. Зазвонил мобильный телефон. Небритый ответил:

— Да.

— 925 1610017. Смени трубу. – Отключились. Небритый взял другой мобильный телефон и набрал продиктованный номер. Ответили:

— Даю подтверждение. Она появилась. Через двадцать минут будет у тебя. – Телефон отключился. Небритый посмотрел на блондина и сказал:

— Невозможность уменьшается. Тебе фартит.

— Хватит издеваться. Появился новый проводник?

— Да. Скоро она будет здесь.

—  Она?

—  Да, она.

—  Женщина не в состоянии проделать такую работу. Я не верю.

—  Тогда сходи с ума. У нас были в руках шестнадцать миллиардов, из–за системного вируса мы их потеряли. Но они лежат где–то в пространственно–временном континууме. Они ждут нас. Пока их не найдёт сетевая полиция. А она, поверь мне, ох! как ищет! Нам нужно быть первыми в этом спринтерском забеге.

— Баба на старте – делу конец.

— Хватит! – резко оборвал небритый. – Это не баба! Это волшебная палочка, ведьма и Нефертити одновременно. Никогда больше не употребляй это слово – баба. А то я скажу, что ты мужик.

— Ладно, – ответил блондин. – Посмотрим на этого системника. В конце концов выбора у нас нет. Мы сами виноваты, что купили отмычку с вирусом.

— Не мы, а вы, – уточнил небритый.

— Да, не спорю – я. Хотя наличие вируса проверить невозможно при такой памяти и скорости процессора.

— В нашем деле на первом месте стоит фарт, – сказал небритый. – Фарт, фарт и фарт. Мы работаем только благодаря ему. И за это надо платить.

— Чем? Чем платить фарту? – уныло спросила серебристая косичка.

— Верой, надеждой, любовью, щедростью и отсутствием страха смерти, – перечислил небритый. И добавил: – Но только этого мало! Надо, чтобы всё было чисто как в программе. То есть – от души, от сердца – можно и так сказать. Если мы сильно захотим забрать эти миллиарды, то они плюнут на нас, на нашу жадность, и сами прыгнут на крошечный счёт какого нибудь пенсионера с чистой душой прожившего всю жизнь. Ты не веришь?

— Ты знаешь, я тебе всегда верю.

— И поэтому никакого оружия и никакого напора на тех, кто тоже охотится за этими красавцами. 16 000 000 000 – разве не красавцы?

— Красавцы.

Зазвенел звонок входной двери. Небритый глянул в монитор, сказал в микрофон: «Войдите!», – и открыл входную дверь. Проговорил:

— Вот и Нефертити. Будем надеяться, что с ней нет неподалёку Эхнатона.

— А кто это?

— В своё время работал богом.

*******

— Это раз. Но есть и два. Я не даю никакой гарантии, но в случае выигрыша 25% мои.

— Так это же!.. – поднялась серебряная косичка.

— Сядь, – мягко сказал небритый. – Мадам, мы согласны.

— Зато в случае неудачи, я с вас не возьму ничего, кроме компенсации за потерянную энергию

— А сколько это? – спросил блондин.

— Десять миллионов евро.

— Мы согласны и на это – сказал небритый. – Мне известно о вашей работе в Неваде и Монте Карло. Я знаю, что ваш труд даётся вам тяжело. Мне известно, что вас вычисляют тысячи сетевых полицейских, а в игорные дома вам вход закрыт. Деньги любят вас, и я догадываюсь почему.

— За моё презрение к ним.

— Вот именно.

— Где будет происходить подключение к сети? – спросила сероглазая блондинка с гипнотическим взглядом удава. Одета она была в какой–то серый балахон, но фигура порой прорисовывалась нестандартной красотой форм.