– Это – подводная лодка.

– Вы имеете ввиду, что в ней можно плавать под водой? – спросил Смайк.

– Нет, под кровью! Вот такое и происходит, когда не используешь конкретные определения. Я должен был сказать: это – подкровная лодка. По форме её линий обтекания я понял, что она была создана для передвижения в гораздо более консистентных жидкостях, чем вода. Кровь же гуще воды, не правда ли? Эта машина была построена для передвижения по артериям.

– Боже мой! А для чего?

– Я предполагаю, по медицинским причинам. Согласно результатам измерения корпуса машины можно предположить, что внутри неё находятся хитроумные приборы, с помощью которых возможно проведение микроскопических операций внутри кровеносной системы.

– Невероятно!

– М-да, – сказал Колибрил и полетел к следующей машине. – С помощью неё, я полагаю, можно улететь в космос. Благодаря её внешнему покрытию она способна без каких-либо последствий пролететь вблизи солнца. А мотор, вероятно, обладает достаточной мощностью для полёта со скоростью на много превышающей скорость света.

– Вы имеете ввиду, что этот прибор может передвигаться быстрее чем свет?

– Нет, он может быть меньше, чем свет.

– Я не понимаю.

– Я, честно говоря, тоже не совсем это понимаю! – Колибрил грустно усмехнулся. – Я всё ещё провожу расчёты, с невообразимо малыми числами. Может быть несуществующие крошки улетели с нашей планеты на таких машинах?

Он полетел к последнему прибору.

– А это, если мои расчёты, теоретические размышления и эйдетские умозрения меня не подводят, – машина времени.

– Что, правда?

– Может быть несуществующие крошки исчезли не в космосе, а во времени. В другом, лучшем времени. Или в меньшем измерении, которое им лучше подходит.

– Но эти машины не выглядят иллюзиями, – сказал Смайк. – Я не хочу вас обидеть, но всё в вашем мозге, включая вас, выглядит как-то неестественно. А эти машины – нет. Они выглядят так конкретно. Так…по-настоящему.

– Это, наверное, из-за того, что они и есть настоящие.

– Что вы имеете ввиду?

– Эти три микромашины – настоящие, они существую по-настоящему. Они находятся в моём мозге. Не как эйдетские воспоминания и сохранённые знания. Это – оригиналы. Я их имплантировал.

– И как это возможно?

Колибрил застонал:

– О-о-о, вы на самом деле хотите это знать? Но это абсолютно неаппетитная история. Но хорошо, вкратце: сначала я решил весь город, в котором находился музей, законсервировать в формальдегиде, чтобы избежать дальнейшего разрушения под влиянием кислорода. Из жидкости с помощью природного шланга я смог высосать лишь несколько отдельных предметов, эти машины, например. Этот шланг я вытащил из печени карликового микроба, который… но это уже не важно. Просто поверьте, что мне удалось высосать эти три машины из города несуществующих крошек.

Смайк согласно кивнул.

– Всё остальное было просто. Я втянул их через иглу в шприц вместе с раствором солёной воды, вставил шприц мне в голову и впрыснул всё в один из моих мозгов, прямо в докторскую диссертацию. Дальнейший перенос машин в эту комнату осуществили мои любознательные друзья. – Доктор указал рукой в сторону жужжащих духов исследований.

– Вы впрыснули эти машины себе в голову?

– Я же вам сказал, что это не очень аппетитная история. Но это было совершенно безопасно. Я изучал эйдетскую медицину по специальности – трепанация. Дайте мне обычную открывашку и резиновый шланг и я обезвожу за пять минут ваш мозг.

– Нет, спасибо, – замотал головой Смайк. Он рассматривал машины поближе. После того, как он узнал, что они настоящие, они очаровывали его ещё больше.

– Можно их потрогать? – спросил Смайк.

– Вы можете даже их испытать, – сказал вдруг Колибрил странно дрожащим голосом.

– Испытать? Машины несуществующих крошек? Я?

– Ну да. Раз вы тут находитесь…

Смайк насторожился. Голос Колибрила зазвучал подозрительно. Эйдет покашливал и лёгкие волны побежали по его призрачному силуэту.

Тут Смайка как громом ударило: он был тут совершенно не потому, что добродушный профессор делал ему одолжение. Нет. Он не был тут для проведения бесплатного инфицирования знаниями. Он был тут, потому что Колибрил так хотел.

Он уставился на эйдета:

– Чистенько вы провернули это дельце, – ухмыльнулся он.

– Какое? – невинным голосом спросил Колибрил. – Что вы имеете ввиду?

– То, как вы меня сразу же в нужный мозг направили. То, как вы меня совершенно случайно провели мимо вашей диссертации. Как же правдиво вы тогда ломались! Ну, давайте, доктор!

Колибрил закашлял.

– Я же тут только потому, что вам требуется подсобный работник. Потому, что вам нужен кто-то, кто их испытает, не правда ли?

– У вас идеальное тело для испытания подкровной лодки,- согласился Колибрил. – Я заметил это как только вас увидел.

– А-а-а-а-а! – триумфировал Смайк. – Я так и знал! Я должен стать подопытным кроликом!

– Я бы не так это сформулировал, – возразил Колибрил. – Я бы назвал это, скорее, историческим шансом. Вы могли бы изменить историю.

– Ах, да? А что если я нажму неверную кнопку и машина времени перенесёт меня в замонийский ледниковый период? Или космический корабль перенесёт меня в другую галактику? А? Что тогда?

– Так просто эти машины не действуют. И в них нет никаких кнопок. Чтобы совершить такие действия нужно что-то гораздо больше, чем повернуть рычаг. Но я не могу вас принуждать. Просто оставим это. Вы просто не примете никакого участия в вероятно самом главном открытии замонийской научной истории. Пусть это сделает кто-нибудь другой.

Смайк ухмыльнулся.

– Ну что же вы, доктор? Вам больше нечего предложить? Вы думаете вам достаточно аппелировать к моей жажде славы и я соглашусь на самоубийство?

– Несмотря на то, что я не хочу испытывать ни машину времени, ни космический корабль, – сказал Колибрил, – что бы я получил, если бы вы переместились на машине времени из моего мозга в другое измерение? Из этого я узнал бы только, что она функционирует. Но сама машина бы исчезла. И что я получил бы, если бы вы включили космический корабль и улетели? Самое большое – дырку в черепе. – Колибрил пощупал свою голову. – Нет, всё что я хочу, чтобы вы сели в подкровную лодку и привели в действие ещё скрытые инструменты. Здесь, в этом помещении. Вам даже не нужно куда-то погружаться.

– А почему вы не сделаете это сами?

– Я же уже вам сказал – я существую здесь внутри без тела. Я не могу тут ни до чего дотронуться, ничего с места сдвинуть. Это можете только вы.

– Но у вас же эти светящиеся помощники.

– У этих организмов нет мозга. Они смогли перетащить эти машины сюда, но управлять этим чрезвычайно сложным инструментом должно разумное существо. Для управления нужны руки. Нужны глаза. Нужен голос. Вы обладаете всеми этими условиями. Судьба привела вас ко мне, вы не понимаете?

Колибрил умоляюще посмотрел на Смайка.

– А что получу я, помогая вам?

– Вы должны спросить себя, что получат от этого жители Замонии! Я лелею надежду, что эта машина способна победить смерть!

Смайк глубоко вздохнул.

– На это никто не способен. Это было бы чудом.

– Вы правы. Чудес не существует. Только научный прогресс. Но некоторые научные достижения достигают масштабов чуда.

– Что может предпринять против смерти столь микроскопически малый прибор.

– Элементарно: он может заставить сердце снова биться.

– Это невозможно.

– Садитесь в машину, следуйте моим указаниям и я докажу вам это.

– Почему вы так в этом уверены?

– Из-за моих расчётов, построенных мною теорий, многолетней работы моих четырёх мозгов. Но что я ещё могу сказать – или вы делаете это, или нет. Шансы составляют пятьдесят на пятьдесят, – голос Колибрила зазвучал равнодушно.