Экскаватор встал на дыбы и заскреб по земле, когда сидевший в кабине Фрост начал дергать двойные рычаги, словно персонаж кукольного мультфильма, и в результате спастических движений маленького ковша возле ямы постепенно росла груда земли. Наконец лезвие ковша с душераздирающим звуком лязгнуло о крышку гроба. Работа экскаватора на время была закончена, и мотор заглох. Два человека из группы Лаарсена спустились в могилу, чтобы вручную очистить от оставшейся земли крышку гроба и обвязать его подъемными тросами.
Минуты шли, и Лаарсен склонился над могилой, чтобы узнать, из-за чего задержка. Один из рабочих сообщил, что ему не удается протянуть свой конец троса под гробом достаточно далеко, чтобы он не соскользнул при поднятии.
— Насколько далеко он уже продвинулся? — спросил Лаарсен нетерпеливо.
— Десять сантиметров, не больше, — ответил рабочий.
— Этого хватит, — сказал Лаарсен. — Вылезайте!
Мужчины выбрались из могилы и прикрепили верхние концы тросов к ковшу экскаватора.
— Как можно осторожнее, мистер Фрост, — попросил инспектор Джордан, однако вряд ли стоило ожидать плавности движений от гидравлического подъемника маленького экскаватора. Когда гроб буквально вынырнул из могилы, все ахнули.
— Тише, тише! — прокричал Джордан, и гроб начал медленно подниматься выше. — Теперь надо помочь.
Когда гроб миновал край могилы, он придержал рукой крышку, чтобы свести к минимуму качание, а один из рабочих Лаарсена шагнул вперед, чтобы проделать то же самое с противоположной стороны.
Водитель экскаватора воспринял это как сигнал поворачивать гроб, чтобы опустить его на землю возле могилы. Из-за внезапного рывка гидравлического мотора плохо закрепленный с одной стороны трос соскользнул, гроб выскользнул из петель и обрушился на ногу стоявшего рядом мужчины. Казалось, треск ломающихся костей был громче звука работающего мотора, и еще громче был раздавшийся вслед за этим вопль.
Прошло несколько мучительных минут, которые травмированному наверняка показались часами, пока рабочие, страшно нервничая, снова надевали трос на край гроба. Их пальцы казались слишком толстыми и никак не могли пролезть в небольшой зазор между дном гроба и землей, образованный сломанной ногой пострадавшего. Наконец трос закрепили, и экскаватор поднял гроб, освободив зажатую ногу. Стивен постарался насколько возможно успокоить пострадавшего в ожидании «скорой помощи», которую вызвал инспектор. Это трагичное происшествие подставило под угрозу срыва все мероприятие.
Лаарсен был страшно расстроен и винил себя за то, что трос оказался плохо закреплен. Джордан тоже сильно переживал, считая себя ответственным за произошедшее несчастье. Водитель экскаватора чувствовал вину за то, что плохо управлял машиной, а все остальные чувствовали себя виноватыми за компанию. Когда наконец приехала «скорая помощь» и увезла пострадавшего, все вздохнули с облегчением.
Гроб вновь прикрепили к ковшу экскаватора, медленно перенесли над землей на высоте несколько дюймов к передвижной лаборатории и с большим трудом вручную поместили внутрь. Стивен решил не вмешиваться в открытие гроба и извлечение тела. Вместо этого он ходил снаружи взад-вперед, пытаясь успокоиться и снова мысленно проходя предстоявшую ему процедуру.
— Ваш выход, — сказал Лаарсен, появляясь из лаборатории. — Мы положили ее на стол, но не вытащили из мешка. Может, вы тоже предпочтете не вытаскивать?
— Возможно, — кивнул Стивен. Полностью извлекать труп из мешка, как для полноценного вскрытия, смысла не было. Достаточно будет освободить область грудной клетки, и чем меньший участок пораженной филовирусом плоти будет открыт, тем лучше. Лаарсен тщательно проверил защитный костюм Стивена и ободряюще похлопал по плечу.
Стивен вошел в лабораторию через шлюз с пластиковыми стенами и закрылся изнутри. Внезапно он осознал царящую в помещении тишину. Мотор экскаватора был выключен, и не был слышен даже гул генераторов электричества. На столе в черном мешке лежало тело Мари Ксавьер.
Стивен снял пломбу и начал расстегивать «молнию» на мешке. Продвинувшись на дюйм, бегунок застрял и отказался сдвинуться с места. Стивен выругался, безуспешно пытаясь совладать с ним, и подумал, что вся эта затея была обречена на неудачу с самого начала. Понимая опасность такого негативного настроя, он остановился и несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, затем огляделся. Он нашел зажим Спенсера-Уэллса и зафиксировал им бегунок, чтобы иметь возможность действовать двумя руками. С огромным трудом Стивену удалось сдвинуть его на несколько дюймов, и так продолжалось до тех пор, пока замок не был открыт полностью. Стивен опустил зажим, шумно дыша, словно пробежал марафон.
Проверив свои перчатки и манжеты, чтобы убедиться, что не порезал их, борясь с замком, он надел кольчужную рукавицу и раздвинул края мешка. Погода стояла холодная, поэтому разложение было минимальным, но серовато-синяя кожа в области грудной клетки была вздута, отчего в голове у Стивена зазвенел тревожный звонок. Вздутие было результатом скопления трупных газов, которые не нашли выхода, — и когда он сделает первый разрез, газы выйдут, наполнив воздух миллиардами вирусных частиц.
Стивен выругался, не зная, что делать. В висках гулко стучало. Он снял кольчужную перчатку и принялся просматривать шкафчики с инструментами. Один из инструментов навел его на мысль, как удалить газы. Стивен вставил двусторонний шприц в длинную пластиковую трубочку, и опустил один ее конец в лабораторный стакан, наполненный дезинфектантом Виркона. На другую сторону шприца он надел иглу с большим отверстием и проверил все стыки. Он планировал ввести иглу в грудную клетку Мари Ксавьер, тогда выходящий газ через трубочку попадет в дезинфицирующий раствор, который убьет вирус, а газ беспрепятственно выйдет на поверхность.
Наступил момент, когда Стивен впервые в жизни испытал «парализующий страх». Он стоял, не в силах пошевелиться, и представлял, что произойдет, если кожа Мари Ксавьер окажется настолько тонкой, что начнет расползаться под иглой, как надутый воздушный шарик.
Секунды шли. Стивен собрал все свое мужество — и воткнул иглу в иссиня-серую кожу. К его огромному облегчению, кожа осталось целой, а раствор в стакане начал активно пузыриться, когда через него пошел газ. На одно ужасное мгновение ему показалось, что жидкость выплеснется сейчас из стакана и газ начнет выходить прямо в воздух, но, пока он стоял, уставившись на содрогающийся стакан, скорость газового потока уменьшилась и вскоре жидкость перестала пузыриться.
Стивен извлек иглу, снова надел кольчужную перчатку и выбрал подходящий скальпель для первого разреза. Мысленно извинившись перед сестрой Мари, он вскрыл ее грудную клетку и принялся осторожно высвобождать сердце. Когда митральный клапан оказался в герметичном контейнере, Стивен крупными стежками зашил разрез и обильно полил все дезинфицирующим раствором, прежде чем закрыть мешок. С «молнией» были те же проблемы, что и при открывании, и он вспотел с головы до ног. Наконец мешок был полностью закрыт и Стивен смог обработать наружную поверхность дезраствором. Он сложил все использованные инструменты и приспособления в стальные герметичные контейнеры для последующей стерилизации в автоклаве и опрыскал дезинфицирующим средством все помещение.
Когда он вышел из лаборатории, его уже ждал один из людей Лаарсена. Стивен терпеливо ждал, пока тот обработает его костюм дезинфектантом. Когда помощник закончил, Стивен скинул капюшон и глубоко вдохнул ночной воздух. Неважно, что было холодно и сыро. Воздух показался ему невыразимо сладким.
— Как все прошло? — поинтересовался Лаарсен.
— Дело сделано, — ответил Стивен.
— Можно вернуть ее обратно? — спросил Джордан.
Стивен молча кивнул, не испытывая желания общаться. Адреналин весь закончился, и единственная мысль, оставшаяся у него в голове, была — написать Дженни. Он хотел сказать дочери, что скучает по ней и желает ей счастливого Рождества.