Сомнений не оставалось: все приготовились к нападению, а, вероятнее всего, оно уже началось. Жертвой, по-видимому, являлась «амеба». Поражала отличная групповая организованность нападающих. Летящий почему-то поймал себя на том, что этих, на первый взгляд, безобидных существ подсознательно назвал тварями.
«Амеба» продолжала ритмично лязгать, и Летящий никак не мог понять, каким образом она собирается защищаться. Судя по тому, как быстро и смело твари наступали, угадывалась безысходность ее положения. Оставалось также непонятным, как все они ориентировались на местности. Сколько Летящий ни присматривался, ни у кого он не обнаружил органов зрения, похожих на глаза, или чего-либо подобного. Он вспомнил, что и у птицы, которая пролетела прямо над ним, не было глаз. «Жизнь бывает всякой», — философски отметил про себя Летящий.
Подумав о птице, он машинально взглянул вверх. Теперь их было куда больше. Они напоминали стервятников, которые по-прежнему парили высоко в небе, светясь и сверкая в лучах солнца. Сколько их там?!
Да, несомненно, здесь назревала настоящая битва. Летящий почти не сомневался. Опыт и чутье подсказывали ему, что все обстоит именно так, а не иначе.
Картина происходящего вырисовывалась грандиозной. Поражало само число участников сражения. Летящий не верил, что «амеба» запросто распрощается со своей жизнью. Он чувствовал, что его симпатии на ее стороне, хотя она ему и не нравилась. Разные чувства боролись в нем, но вмешиваться он не имел никакого права. Да и каким образом? Да и надо ли?
И тут он подумал: «Видят ли они меня, или как это у них там происходит?» Существа обязательно должны были его заметить еще раньше, когда со свистящим шелестом обгоняли на тропе. Ни одна тварь не врезалась в него, не задела, не сбила с ног. Значит, он не остался незамеченным. И птица, ведь она так низко летела! Не зря же она «крикнула»! Нет, несомненно, они его заметили, и то, что его пока не тронули, еще ни о чем не говорит. Впрочем, все летели, бежали, стремились к «амебе», и Летящий был, скорее всего, никому не нужен.
Летящий, разумеется, знал, что существа разных миров редко нападают друг на друга без необходимости. В процессе своей эволюции по вполне понятным причинам они не имеют информации друг о друге. Даже элементарного представления. Но несмотря на все это, Летящему не хотелось выпячиваться зря. Страх перед неизвестным всегда выше всего остального. Даже если неизвестное — лучше…
Тем временем твари уже вплотную приблизились к «амебе». Та продолжала бездействовать, вызывая у Летящего непонятное, тревожное беспокойство. Бегущие по телу «амебы» волны, видимо, не очень-то смущали нападающих.
Вдруг к лязганию примешался уже знакомый шелест. И сразу же твари в группах мгновенно перестроились в шеренги. У каждой из них вдоль тела появился вертикальный зловеще колеблющийся, словно пламя, ярко-оранжевый язык. Легкий ветерок скользнул по лицу, приятно освежив Летящего, и зашуршал в сухой траве. Летящий не успел и глазом моргнуть, как твари одна за другой моментально набросились на «амебу» со всех сторон. Это произошло столь неожиданно, что несмотря на напряженное состояние Летящий почувствовал себя так, словно сердце оборвалось.
Твари, корчась в неимоверных судорогах, начали вспарывать тело «амебы». Причем каждая группа на равноудаленных друг от друга, как показалось Летящему, участках. Дикий крик, полный отрешенности и ужаса, пронесся над равниной. Словно гигантский нож размером с хвост кометы протащили между гор, как в тисках. У Летящего зашевелились уши. Он плохо переносил подобные сцены. Даже прививки не очень-то ему помогали.
Все было похоже на варварский, алчный, тупой и жуткий акт. Акт садизма этих невероятных тварей. Фонтанами брызнула алая кровь — если это действительно была кровь! — «амебы». Твари даже не убили ее до конца, а начали потрошить сразу, живую. Волны прекратились. Лязгания не стало. И теперь до Летящего неожиданно появившийся ветер донес прогорклый, тошнотворный, удивительно гадкий запах.
Вдруг «амеба» порывисто, будто из последних сил, сжалась, поглотив всех тварей. Наступила тревожная тишина. Все замерло. Но надолго ли? Летящий уже не верил, что «амеба» справится с нападавшими. Раны, которые ей нанесли, были весьма значительны, из них по-прежнему била кровь. Вокруг «амебы» образовалась уже большущая лужа.
Летящий сознавал, что эти твари действуют так четко, слаженно и решительно, имея, видимо, достаточный опыт по уничтожению таких существ. Тот факт, что «амеба» их захватила и удерживает, наверняка еще ни о чем не говорил. Твари, вероятно, знали, на что шли. И в этот момент «амеба» с воем разорвалась на множество частей. Каждая из них задергалась и, извиваясь в конвульсиях, зашлепала по луже, разбрызгивая кровь в разные стороны. Снова все зашелестело, и ветер стал нестерпимо вонюч. Кровь густела на глазах, темнела, медленно вспучиваясь, и, наконец, застывала. Группы тварей начали растаскивать куски «амебы», удивительно похожие на сектора правильной геометрической формы. Это напоминало обыкновенный дележ добычи.
С «амебой» было покончено. И здесь произошло самое неожиданное.
Со страшным, нарастающим свистом, от которого закладывало в ушах, на каждый сектор «амебы» спикировала птица. Словно огромная туча, раздробившись на множество осколков, упала с неба. Летящий смотрел как заколдованный. Он, наблюдая за жуткой резней, совсем позабыл об этих птицах. Теперь непонятным образом те приклеились к добыче и понеслись прочь. Твари остались ни с чем.
«Вот это да! — начиная кое-что понимать, взволнованно подумал Летящий. — Птиц оказалось ровно столько же, сколько было секторов. Значит, они с самого начала собрались в количестве, равном числу групп тварей».
Но додумать до конца о случившемся Летящий не успел. Все твари, смешиваясь и обгоняя друг друга, могучей толпой ринулись в одну сторону. Они бежали прямо… на Летящего. Вернее, катились. Но Летящий этого уже не осознавал. По спине его пробежал леденящий холод. Дыхание перехватило. Руки стали словно отмороженные. В глазах запрыгали темные молнии. Времени на размышления не было. Что толку от глубокого оврага и далеко просматривающегося склона… Они не годились для убежища. Все решали мгновения.
Не помня себя — хотя он никогда и не был трусом, — избегая нелепой смерти, Летящий рванулся к тропе. Это, пожалуй, было единственное, что ему оставалось. Впопыхах он споткнулся и со всего размаха, уже на тропе, упал.
Глава вторая
Око-лонг с самого утра был в плохом настроении. Он с раздражением одел элегантный модный костюм, зная о том, что завтра в таких будет щеголять все Соединение. У Око-лонга было своеобразное хобби: он диктовал моду дня. Каждый раз выдумывал новое. Его фантазия не знала границ.
В своем синем зале он появился вовремя. Здесь царил абсолютный порядок. Око-лонга передернуло.
«Как мне все это надоело!» — подумал он.
Полированные столы, полированные стулья, полированные стены, полированный пол, полированный потолок, полированные стеллажи… Мода на полированное держалась уже целую декаду! Это тоже его заслуга, Око-лонга! Впрочем, заслуга ли?
«Завтра же закажу все игольчатое. Иголки будут самые мягкие. Наверняка, всем понравится», — Око-лонг оставил сандалии в нише и опустился в кресло.
— Приветствую многостороннего! — в зал осторожно вошел Сутто, первый помощник Око-лонга.
— Приветствую, — Око-лонг отложил копир-документы к исполнению. Затем глубоко и бесшумно вдохнул воздух.
Сутто с едва заметным поклоном взял документы. На его лице застыла полуулыбка. Сегодня он отлично выспался, принял обычную дозу супорло, вкусно позавтракал, проделал цикл-тонус. Вид у него был сытый и довольный. Подбородок тщательно выжжен. В глазах светилась угодливость, которая и тени сомнения не оставляла в том, что начальник всегда прав. Сутто, безусловно, был хорошим исполнителем. Понадобилось совсем не так уж много времени, чтобы он стал тем, кем стал: другом, врагом, кем-то, никем, и без всякого вмешательства в наследственный механизм. У него это получилось.