– Слышь, паря, – резко переменил я тон, – тебе что, зубы жмут? Проредить?

– Нет, вы только послушайте, как наша «канареечка» запела! – изумлённо воскликнул он, – Ты где так разговаривать научился? Уж не при дворцовом ли борделе?

Откровенно говоря, мне этот бессмысленный пьяный трёп уже порядком поднадоел. Наглец явно нарывался на драку. «Придётся бить ему морду» – мысленно вздохнул. Навалившись грудью на стол, я одним резким движением выбросил вперёд руку, ухватил противника за шею и притянул к себе.

– Хочешь поговорить? – нехорошо глядя ему в глаза, медленно процедил я, – А не боишься потом всю жизнь жиденькой кашкой питаться и под себя ходить?

Не успел я это произнести, как рядом с нашим столом образовалась мощная фигура владельца заведения.

– Значит так, господа спорщики, – жёстко произнёс он громовым голосом, – для начала заплатите мне за съеденное и выпитое. А после того оба поднялись и – марш на улицу свои дела решать. Я у себя в таверне погромов и драк не потерплю!

Я отпустил загривок наглеца и медленно поднялся.

– Сколько с меня?

– Четверик серебряный, – быстро ответил трактирщик, – а с тебя, любезный, полтина. Ты с утра тут вином наливаешься. И как только до сих пор под стол не рухнул, ума не приложу…

Расплатившись с трактирщиком, мы вышли за дверь и остановились. За нами увязалось с десяток любителей горячих потасовок.

– Ну, – поинтересовался я, оглядываясь по сторонам, – здесь побеседуем? Или куда пойдём? Я ведь не здешний. Подходящих мест для нашего разговора не знаю.

– Не будем шуметь на городской улице, – пьяно качнул головой мой соперник, – не ровён час – патруль набредёт… Хлопот не оберёшься. Пройдёмся. Тут недалеко, направо по переулку. Пара сотен шагов, и – премиленький заброшенный пустырь. Там и поболтаем…

– Ладно, показывай, – согласился я.

Он развернулся и, не оглядываясь, двинулся к ближайшему переулку, время от времени громко икая, что‑то неразборчиво бурча и не обращая никакого внимания ни на меня, ни на наших спутников. Я пошёл следом. Остальные любители традиционных воинских забав потянулись за нами.

Ох, и не нравилось мне всё это. В какой‑то момент я даже пожалел, что согласился идти на этот чёртов пустырь! Кто его знает? Может, зрители‑то наши – не просто зрители, а подельники моего подвыпившего оппонента. Вот придём на пустырь, как накинутся скопом – и не отмашешься, не гляди, что меч на боку висит. Да и он сам тоже, теперь‑то уж видно, не новичок в драке. И назад не повернёшь. Позорище на всю оставшуюся жизнь! Проще самому себе горло перерезать, чем трусом прослыть! Ладно, доберёмся до пустыря, а там поглядим…

Поневоле я начал прислушиваться к разговорам, раздававшимся у меня за спиной. В целом всё сводилось к обсуждению шансов на победу одного из дуэлянтов, то есть моих либо моего соперника. Некоторые, особо рьяные, уже даже начали заключать пари и делать ставки.

– Сержант этого пьянчугу сделает, – авторитетно заявил простуженный бас.

– Как же, сделает! – насмешливо ответил фальцет, – Разуй глаза! Этот «пьянчуга» за всю дорогу ни разу не покачнулся.

– Точно! – поддержал его ещё кто‑то, – А за дворцовой стражей особых подвигов никогда не замечалось…

– Слышь‑ко, сержант, – раздалось у меня за спиной, – а вы как биться‑то будете? До смерти али как?

– А тебе‑то что? – бросил я через плечо, не оглядываясь.

– Да так… интересуемся…

– До места дойдём, а там уж поглядим, – всё так же не оборачиваясь, ответил я.

Меня обогнал один из особо рьяных спорщиков и, подойдя к моему сопернику, дёрнул того за рукав:

– А ты как скажешь? Чего думаешь?

– Чего тебе? – покосился тот, даже не замедлив шага.

– Ну, это… как биться‑то будете? До смерти?

– Если ещё будешь донимать меня глупыми вопросами, то я для начала вспорю брюхо тебе, – услышал он в ответ мрачное обещание и поспешил отстать.

– Не… не устоять сержанту, – резюмировал кто‑то.

После чего произошёл целый ряд перезаключений пари и смена ставок.

Пока я прислушивался да размышлял о предстоящем, мы прошли означенные две сотни шагов и выбрались на поросший густой и высокой травой пустырь. По краю его виднелись несколько деревянных домов, окружённых заборами‑плетнями. На месте пустыря, похоже, тоже когда‑то было чьё‑то хозяйство. Да погорело. Вон и обугленный остов дома с пристройками посреди пустыря виднеется.

Сопровождавшие нас зрители остановились немного поодаль, в паре десятков шагов, вольготно расположившись по кругу кто стоя, а кто и сидя прямо на траве. Чтоб, значит, и дерущимся не мешать, и видеть всё во всех подробностях. Что ж, будем надеяться, что они и в самом деле лишь любопытствующие, и не более того.

– Внимательно осмотрелся, сержант? – поинтересовался мой соперник и вытянул из ножен меч, – Ну, тогда доставай свой клинок, да начнём помаленьку. Заодно и поговорим.

– Чего тут долго разговаривать? – хмуро усмехнулся я, – Бей да коли! Вот и весь разговор.

– Не совсем, – покачал он головой, медленно двигаясь по кругу и вращательными движениями разминая кисть руки, держащей меч.

Я тоже начал заходить вбок, стараясь завести солнце себе за спину.

– Не, сержант, так не пойдёт, – ухмыльнулся он, – не надо меня к солнцу лицом ставить…

Сделав резкий выпад, он крест‑накрест нанёс сверху два рубящих удара. Так как они были выполнены уж очень явно, я их спокойно отразил и быстро отшагнул, ожидая какого‑нибудь хитрого финта после столь откровенного выпада. Вместо этого я вдруг услышал:

– Кстати, сержант, тебе привет…

– От кого это? – признаюсь, слова его меня удивили. Этого я уж никак не ожидал. А то, что я услышал следом, вообще едва не выбило меня из контроля над ситуацией.

– А от коронера Серебряных мечей, – безмятежно ответил он и, сделав быстрый колющий выпад, крикнул, – не зевай, сержант!

Отбив его выпад, я опять отскочил назад и, выставив перед собой меч, задумался. Не переставая при этом, понятное дело, следить за действиями соперника. Тот, видимо, понимая моё состояние, с атакой не торопился. Лишь покручивал мечом, продолжая медленно обходить меня по кругу. Поворачиваясь за ним, я напряжённо размышлял.

Дело в том, что о существовании того человека, звание которого я только что услышал, знало довольно небольшое количество народа. А о том, кто именно носит это звание, знали ещё меньше. Лично я, например, мог только предполагать, кем на самом деле является коронер. Да и то только потому, что служил в лейб‑гвардии конно‑пикинёрном и время от времени исполнял некоторые особые поручения высшего командования.

Отсюда – два вопроса. Первый: откуда он знает про коронера? Второй: если всё же знает, тогда что означает этот привет в свете происходящей меду нами потасовки с возможным смертельным исходом?

– Что, сержант, озаботился? Ждёшь, что дальше будет? – усмехнулся мой противник, слегка покачиваясь из стороны в сторону.

– Говори, – коротко предложил я, продолжая следить за его перемещениями. Сам я в атаку лезть уже не спешил. Сперва послушаем…

– Не теперь и не здесь, – коротко ответил он, проводя серию быстрых ударов и уколов, – много лишних ушей и глаз.

– А ты на что рассчитывал, когда ссору затевал? – усмехнулся я, отбивая его атаки.

– Просчитался, – поморщившись, согласился он и остановился, как бы переводя дыхание, – В любом случае – увидимся позже. Я тебя найду. А теперь – заканчиваем по быстрому.

– Мне проигрывать не к лицу, – предупредил я.

– Тогда нападай, – отозвался он.

Сделав обманный выпад, я резким скручиванием выбил у него из руки меч и короткой сильной подсечкой сбил с ног. Он как‑то уж очень легко, даже с готовностью, упал на спину и – замер. Не теряя времени, я приставил кончик меча к его горлу. Столь стремительное окончание нашей схватки было встречено восторженными криками одной части зрителей и – воем разочарования – другой. То есть – выигравших и проигравших, соответственно.