Невозможно представить все разнообразие наших забав: они так многочисленны и переменчивы, что трудно собрать их в одно, подвести под один уровень увеселений, чтобы вывести о них общее заключение. Простой народ, сохраняя поверья и обычаи предков, слил их с привычками своими. Иностранцы весьма превратно изображали наши игры; не зная нашего языка и мало заботясь о верности изложения, они включали в свои дневники все без разбора. Довольно взглянуть на несколько современных известий иноземцев, чтобы убедиться в их невежественном описании. Окружив себя книгами иностранными, не заслуживающими доверия, они выписывают из них, что им вздумается, и говорят, <будто> сами все видели. Забавы нашего народа, отражение истинного и неподдельного их веселия, могут быть описаны не иначе, как с действительной картины их жизни.

В теплое время собираются перед домом мужчины и женщины, молодые и девушки. Сначала мужчины приветствуют друг друга снятием шапки с головы, а женский пол встречает их улыбкою или вопросом о здоровье; потом садятся рядом на лавке у дома. Если бы недостало места для женщин, то сами старики встают и просят их садиться. Женщины уважаются повсюду, во всех состояниях. Молодые перешептываются между собою, старики усмехаются и говорят им с простосердечным хохотом, что их подслушали. Тогда начинается разговор живее, беседа откровеннее и перестают чуждаться, подступают ближе друг к другу и делают общий круг. Является балалайка, и все раздвигаются. Девушки ожидают с нетерпением приглашения. Везде девушки начинают первые, и везде они <имеют> свои права.

Молодец, который всех посмелее, выступает вперед и, сняв шапку, просит красавицу повеселиться с ним. Все общество в праздничных нарядах: мужчины в кафтанах, красной рубашке с отворотами и шапке набекрень. Девушки в сарафанах, белых рубашках с длинными рукавами и белым платком в руке. Еще не начинается пляска, а только заохочиваются к ней. Тут мальчики мешают всем: они отвлекают общее внимание своею беготнёю и играми, в коих нередко принимают участие и взрослые. Девушки расходятся, образуют свой круг и замышляют свои забавы; женатые отделяются от них, идут в сторону; одни старые остаются перед домом и ведут разговоры о своих занятиях: все расходятся и, казалось бы, веселию конец. Тут-то оно <и> начинается: резвые и беззаботные шалуны затевают своих лошадок и запуски, парни сбивают городки, девушки скачут на досках. Когда поразвеселятся, тогда затеваются общие игры, в которые не принимают только детей; последние не жалеют об этом, потому что они имеют свои собственные, им одним принадлежащие. Но девушки и мужчины, кроме общих забав, имеют также свои отдельные: тогда парни не вмешиваются в девические, а девушки в мужеские игры. Пол и возраст отделяется друг от друга, а потому проистекает само по себе естественное разделение игр.

Детский возраст любит беззатейные, нехитрые игры, но в них скрывается или поучение, или выражение их возраста.

Сорока — повсеместная забава. Ею веселят малышей и маленьких детей. Матери или няньки, посадив ребенка на свои колени или поставив его подле себя, перебирают по пальцам дитяти и ласкают, чтобы оно не плакало, приговаривая: «Сорока, ворона, детям кашку варила: одному дала, другому дала, — и, защекотав под мышкой, произносят скоро, — а третьему не дала. Сорока улетела!» В Малороссии говорят: «Сорока, ворона, на припичку сидила, дитям кашу варыла; одному дала, другому дала, сему дала, сему дала, а сему не дала — гай! гай! Сорока улитила». Защекотав ребенка, пробуждают в нем смех и после заставляют его повторять то же самое. При успешном повторении дитяти целуют его всякий раз. Эту забаву продолжают, пока дитя развеселится.

В некоторых местах говорят: «Сорока, ворона, детям кашу варила, на пороге студила. Тому дала, тому дала, тому шейку урвала, и полетела! — Суха, суха!..» Забавляют еще так; «Сорока, сорока, кашку варила, на порог скакала, гостей смекала. Гости на двор — кашку на стол; гости со двора — кашка со стола. Этому дала, этому не дала; этому досталось, этому не досталось: который мал, который дрова не таскал, который печку не топил, который щи не варил, который за водой не ходил. Шу, полетела! И хвостиком завертела».

«Ладушки, ладушки! Где были?» — «У бабушки! Кушали оладушки». — «Что ели?» — «Кашку». — «Что пили?» — «Бражку». — «Кашка слатенька (сладенька), бражка пьяненька». При укачивании детей поют протяжным голосом:

Иногда забавляют детей причитаниями:

В праздничные дни, особенно летом, всегда и повсюду встретите мальчишек с веревочками в зубах, бегущих по два или по три, схватись за руки, представляя из себя лошадок. Ими правит бой — кучер, который неумолчно хлопает плетью да кричит на них. Эта игра есть одна из любимых для крестьянских детей. В деревне едва станет ходить мальчик, уже он возит истоптанный лапоть или ездит верхом на палочке; поит своего коня, ставит его в конюшню, дает ему овса и чистит его. Когда может уже бегать по улице, тогда он с восторгом снаряжает тройку, которая иногда впрягается в тележку, и на ней помещается кучер. Тройка бежит сначала тихою рысью, потом несется, бьет и опрокидывает повозку. Ушибленный кучер забывает о своей боли: он бежит за лошадьми, останавливает их, гладит каждую по головке и внимательно рассматривает: не засеклась ли которая? Мочит им ноги водою, а о себе не думает. Эта игра выражает страсть ямщиков к своему занятию.

Играют в лошадки еще проще: садятся мальчики и девочки верхом на палочке и, воображая себе, что они едут на лошадке, зануздывают ее шнурочком или веревочкою, хлещут плетью, а за неимением ее — тонким прутиком, сворачивают свою головку на сторону, скачут галопом или во всю прыть и кричат: «Пошел! Пади!» Девочки не так охотно разъезжают на лошадке, как мальчики, обнаруживая собою с детства, что это не свойственно их полу, — потому они предоставляют ездить мужчинам.

У детей более взрослых составляет любимую еще забаву — беганье в перегонку. Играющие перегоняют друг друга, и кто кого перегонит, тот хвалится с самодовольствием. В этой игре принимают участие девушки. Перегонка служит к телесному укреплению и развитию проворства. Эта игра называется в Малороссии выпередки.