Бабка Петровна промокнула глаза платочком и вздохнула. Она слышала инструктаж Лёхина, но не собиралась его сдавать. Ребятки дома — и слава Богу!

Егор Васильич, обнадёжив вмешаться, если что случится с Лёхиным, уехал. Он не потребовал, к великому облегчению Лёхина, деталей дела, удовлетворившись его результатом и категоричным заявлением, что похитители город покинули. Правда, Лёхин подозревал, что Егор Васильич, по зрелом размышлении, однажды вернётся к делу и задаст весьма неприятные вопросы, ответить на которые — обеспечить себе коечку в некотором интересном медицинском учреждении. Не такой он человек, чтобы полностью быть довольным крохами информации. Но всё это будет позже. А пока — можно не думать ни о чём, связанном с "Орденом Казановы". Какое счастье!..

Бабка Петровна и Лёхин проводили высокого гостя и вернулись.

За время их отсутствия юная пара, казалось, не шелохнулась.

— Мне здесь нравится, — сказала Лада, — Можно, я к вам перееду, Галина Петровна? Я по хозяйству всё умею.

— Не Галина Петровна, а бабуля, — поправил Ромка. — Мне у тебя, бабуля, тоже нравится. Тоже перееду. Будешь за нами обоими приглядывать.

— Нет, — спокойно сказала куда-то в его джемпер Лада. — Сначала закончишь школу и поступишь. Потом переедешь.

— Но встречаться будем каждый день.

— Или созваниваться.

Напряжённо сидевшая на диване, бабка Петровна легонько вздохнула и расслабилась.

— Я пойду, — шепнул Лёхин.

В прихожей, прислушиваясь, как "ребятки" уточняют вопросы сосуществования, бабка Петровна тихонько пожаловалась:

— Ох, Лёшенька, боюсь я ведь их — какие самостоятельные да взрослые. И как я с ними буду? А родителям что я их скажу?

— Галина Петровна, Лада — девушка принципиальная, если вы ещё не поняли. Много говорить не буду, но совет дам: вызовите сюда мать Лады, поговорите с нею. Егор Васильич сказал как-то, что мать — женщина умная. Так что…

— Спасибо, Лёшенька, так и сделаю.

И пошёл Лёхин домой попечалиться о завтрашнем пустом утре — без Ани.

Ага, попечалишься тут.

Дормидонт Силыч столбом в углу вытянулся — ни жив ни мёртв, глаза стеклянные. Паранормальный народ обходит его угол, но нет-нет, да вытаращится на купцово привидение. Лёхин тихонько спросил у бывшего агента, изображающего ледяное спокойствие:

— Что случилось с Дормидонтом Силычем?

— Реклама порносайта выскочила. Ну, "похабник и скандалист" наш взял — да на тот сайт и сунулся. Результат перед вами. Вылетя, геенну огненную поминал, громы небесные на чьи-то головы призывал.

— Воина Касперского!! — вдруг завопило купцово привидение и рвануло в компьютер, потрясая кулаками.

— Воин разве с поста уйдёт?! — крикнул вслед Глеб Семёнович, но Дормидонт Силыч его уже не слышал. Лёхин вздохнул и сел на диван. А привидение бывшего агента вкрадчиво спросило: — Алексей Григорьич, есть ли для вас интересные сайты, закрытые всякими паролями? Могу открыть все.

— Хакерством занялись, Глеб Семёнович? — в тон ему спросил Лёхин и вздохнул: — Напомните мне, будьте любезны, сколько раз мне пришлось посидеть за компьютером, с тех пор как он здесь появился? Вот именно.

— Но вы всё-таки не забывайте о моём предложении, — уже просто сказал Глеб Семёнович. — Во-первых, вы единственный, кому моё умение пригодится. Привидения в Интернете все умеют, да зачем им? А у меня практически умение будет использоваться. Во-вторых, былые привычки так сразу не изживёшь. Нравится мне хакерство именно тем, что информацию собираешь легко. А сбор информации — это жизнь.

— Жизнь… — проворчал Лёхин. — Вы мне придумали способ разыскать владельцев драгоценностей и способ отдать их?

— Конечно! — удивился Елисей. — Всем миром думали — и надумали. Способ лёгонький, но долгий. Бери, Лексей Григорьич, один пакетик, а Шишик уж к хозяину приведёт. Только сначала иди к кафе тому.

Лёхин сразу вспомнил, что именно так он хотел разыскать Валю.

— А отдать как? Просто так ведь не скажешь: "Вот ваши драгоценности". Ещё милицию вызовут.

— Не вызовут! — пренебрежительно сказал агент. — Всё очень просто. Драгоценности заворачиваются в несколько слоёв тряпки, засовываются в коробочку, опечатываются какой-нибудь бумажкой. Всё. "Бандероль с доставкой на дом" готова. Взяли тетрадку, расчертили её, вписали фамилии потерпевших — и пусть расписываются. Усы, бороды почтальона только не забывайте менять.

— Неужели сами придумали? — поразился Лёхин.

— Открывать Америку? Боже упаси! Я же говорил, что сбор информации — это жизнь. А уж кладезь детективной информации у вас, Алексей Григорьич, богатейшая, — кивнув на книжный стеллаж, признал Глеб Семёнович.

Оглядывая "домочадцев", Лёхин заметил Линь Тая, комментирующего для домовых китайские блюда, в большом количестве найденные в Интернете.

— А Касьянушка где?

— На гастролях! — гордо сказал Елисей. — Из соседнего подъезда домовой прибежал, чтоб Касьянушка колыбельные чадушке тамошнему попел. Ребятёнок болезный да капризный, говорят. Вот Касьянушка ему песенки и поёт, а как тот вздремнёт — новую сочиняет. Уж как домовой тамошний доволен: хозяйка-то молодая давно не спамши. А тут — сама заснула.

— Елисей, а как ребёнок Касьянушку слышит? Касьян-то — привидение.

— Ну, пока не заговорит — всякое чадо тонкий мир слышит и видит…

Оставив народ наслаждаться блюдечком с золотой каёмочкой, то бишь компьютером, Лёхин засел в спальне, забравшись с ногами на кровать, и обзвонил друзей. И Олег, и Павел сразу согласились на почтовую авантюру, причём Олег всё пытался быстрее закончить разговор, а на заднем плане слышался негромкий женский голос. Павел же, напротив, так заинтересовался, что тут же предложил помощь и жены: "Любимая сказала — обязательно поможем!" Лёхин отложил мобильник и обзавидовался: застенчивый с женщинами Олег, благодаря общему делу, познакомился с Валей, а известный бабник Павел наслаждается обществом жены. Да, есть чему позавидовать.

Подушка как-то незаметно и явно самостоятельно очутилась под головой. "Пять вечера, — припомнил Лёхин. — Полежу немного, а то все мысли вразброд. А проснусь — надо бы в альбом придуманных земель подклеить лист с Каменным городом — теми местами, которые запомнил. Так, на всякий случай… А то ведь мало ли…"

Из нагрудного кармана домашней куртки уснувшего Лёхина вылез Шишик. Проинспектировал начало хозяйского сна и скатился к глазам человека.

Джучи, дождавшийся наконец, когда хозяин расслабится, подошёл к нему и улёгся на ногу. Сонный Лёхин вяло попытался вытащить ногу из-под мягкой тяжелины — не удалось. Смирился и ушёл вглубь сна…

… По бесконечным каменным плитам громадного космодрома к еле видневшимся на горизонте станциям обслуживания неспешно шагали двое — высоченный грузный охотник и сухощавый жилистый рейнджер. Озабоченная физиономия Джона Гризли несколько просветлела и потеряла напряжённость. Крис же смотрел на мир спокойно и с почти незаметной усмешкой. На нём чуть блестела новенькая форма стража правопорядка, и время от времени он, не глядя, касался пальцами нагрудного кармана, чтобы удостовериться, на месте ли его старый, пусть немного погнутый, но всё ещё действующий жетон.

По дороге они разминулись с ещё одним рейнджером — тоже в форме с коротким рукавом, в тяжёлых ботинках и несколько странном стетсоне — переднюю тулью шляпы украшала небольшая пушистая помпошка с блестящими глазами. Вместо фирменного вооружения — луч-бластера, незнакомец носил на бедре холодное оружие — меч.

Они прервали разговор и раскланялись: Джон Гризли кивнул, Крис склонил голову, коснувшись своей шляпы пальцами, а незнакомец шляпу свою приподнял. Причём обнаружилось, что незнакомый рейнджер светловолос и сероглаз, а помпошка на его шляпе не просто украшение, поскольку, чтобы не упасть, она вцепилась в кожаный ремешок шляпы.

Пройдя несколько шагов, Джон и Крис закончили разговор, прерванный случайной встречей, — не опасаясь, что их слова может услышать не слишком далеко отошедший незнакомец. А если бы и услышал — ничего страшного. Свой.