Соболев, идущий напролом, мог и не заметить картинки за толпой орущих крысюков.

Лёхин пришёл в себя и взял пример с Павла, чьим девизом, несмотря на упоённую драку, стало: "Это работа такая!"

Пальцы левой — в кулак. Наруч ощетинился клинками поверх костяшек. Одновременно кончик меча застыл на уровне груди. Лёхин зарычал (крысюки шарахнулись) и тоже пошёл напролом. Кажется, рычащий человек, решивший пропахать дорогу в крысиной стае, выглядел весьма впечатляюще. Прежде чем добраться до Соболева, Лёхин убил всего троих, самонадеянно посчитавших, что оружие на руке — всего лишь бутафория. И то один не в счёт: Лёхин буквально на ходу ударил клинками наруча в затылок крысюка, слишком упорно наседавшего на Олега. "А волки где?" Волки дрались между Леонидом и Павлом, не подпуская противника ни к тому, ни к другому. И вообще, отметил Лёхин: то ли их маленькая армия так раззадорилась, то ли противник оказался хитёр, но людей разбросало друг от друга на приличное расстояние. Поэтому добравшись до Соболева, первым делом жёстко сказал:

— Бросили всех, да?

Ни слова не говоря, Соболев развернулся и на той же волне ярости обрушился на крыс, отделявших его от остальных. Двойного напора крысюки не выдержали, отступили, дико переглядываясь и оглядывая зал. Вопить они перестали и, скучившись, негромко и быстро принялись переговариваться.

Получившая передышку армия пришельцев воссоединилась. Выглядела армия воинственной и потрёпанной… Лёхин стремительно прошёл вдоль отвоёванной стены. Так и есть! Дверь. Он осторожно приоткрыл её. Коридор.

— Что там? — требовательно спросил профессор.

— Пусто. Но именно сюда бежали Анатолий и Альберт.

Соболев так рванул к двери, что едва не врезал Лёхину по носу. Чуть задержавшись, Лёхин крикнул:

— Ребята, дверь посторожите!

И бросился за Соболевым. Далеко бежать не пришлось: тот стоял, растерянно озираясь. Неудивительно. Двери, двери, двери по всему длиннейшему коридору. Открой одну — где гарантия, что тебя не прикончат, выскочив из комнаты напротив?

Они переглянулись и почти одновременно ударили ногами в первую пару дверей. Добежали до следующей пары… В третью вломиться не успели. Из левой двери четвёртой пары вылетел крысюк, придерживающий на плече лямки чего-то вроде вещмешка.

— Анатолий!

Крысюк взвизгнул от неожиданности и помчался по коридору. Лёхин — за ним. Они не успели пробежать и десяти метров, как мимо уха Лёхина свистнуло что-то тяжёлое и влепилось в спину Анатолия. Тот словно споткнулся. Загремел неизвестный предмет. Мешок грохнулся, рассыпая содержимое по полу. Анатолий с жалобным высоким криком прокувыркался чуть дальше — и затих.

Тяжело дыша, Лёхин остановился. Мимо спокойно прошёл Соболев. Он пнул тело Анатолия в бок и поднял меч. Лёхин тем временем, сев на корточки, рассматривал сверкающую в свете коридорных факелов россыпь из вещмешка. Каких здесь только украшений нет!.. Лёхин вспомнил Анжелу и настроился на поиск золота с голубыми искорками сапфира. Сетку на цепочке нашёл сразу. Ещё пара секунд направленного поиска — нашёл одну серёжку и браслет.

Остриё меча разбросало драгоценности так, чтобы они не лежали друг на друге. Лёхин сначала решил, что профессор просто рассматривает нежданную добычу. Но вскоре меч очистил пространство вокруг кулона, будто сплетённого из тончайших золотых нитей. Образованный ими изысканный узор заключал в себе небольшой камень глубокого холодновато-сиреневого цвета, окружённый тёмно-синими камнями помельче.

Словно не замечая пристального внимания Соболева к драгоценности, Лёхин оглядел блистающее добро и вздохнул:

— Нам предстоит та ещё работа по розыску владельцев этих вещей.

Кончик меча слегка подцепил кулон за цепочку и подкинул к общей куче.

— Что дальше? — холодно спросил Соболев. — Мы не будем преследовать этого Альберта?

— Так, полагаю, смысла нет. Он наверняка удрал, как удрал бы и Анатолий, не пожадничай. Сейчас надо забрать эти поблескушки, найти Романа и вернуться в свой город, наверху.

— Вы считаете, мы сделали всё, что нужно?

— Кафе "Орден Казановы" прекратило своё существование. Нашлась Лада. С возвращением Романа в городе прекращается бесконечный дождь. Разве не это главное?

— Не чувствую удовлетворения, — тяжело сказал Соболев и быстро пошёл к двери из коридора. Там уже снова слышался визжащий вопль, топот многих и грохот оружия.

Лёхина с двух сторон стукнули по ушам — одновременно на периферии зрения он уловил движение чего-то светлого в стороне противоположной двери.

— Чёрт!! — завопил он, резко глянув вдоль коридора: зелёная крыса резво мчалась к чуть открытой двери на другой конце.

Стремительно обернулся профессор. Лёхин шарахнулся к стене и резко сел. Шуршанул воздух — меч грохнул о стену. Снова жёсткое шуршание, почти свист — загремел второй, проехавшись по полу.

Светящееся зелёное пятно на миг появилось в чёрном проёме двери и пропало.

Широко шагая, Профессор прошёл мимо Лёхина за мечами.

— Я думал, вы его убили, — недоумённо сказал Лёхин.

— Я — тоже. Меч, скорее всего, ударил плашмя, — пожал плечами Соболев и протянул руку. Лёхин ухватился и кряхтя встал. Колени дрожали мелкой дрожью: одно дело вздрагивать, когда мимо летит оружие. Другое — осознать, что это оружие могло бы стать твоим личным шампуром.

Лёхин встряхнул мешком, уплотняя кучу безделушек.

— Надо идти. Ребятам, наверное, туго приходится.

— А вас не волнует, что это уже второй, кого мы упускаем?

— Нет. Это может подождать. — Он закинул вещмешок на спину и заторопился вперёд — профессор перед ним.

Орда крысюков снова разбросала бойцов, и Соболев с порога бросился в самую гущу битвы. Лёхин же задержался у входа в зал на несколько секунд: покрепче ухватил рукоять меча, снова сжал левый кулак, высвобождая клинки и, глядя в потолок, прошептал: "Дождь, разыщи его! Ветер, найди его!"

В зале, благо окна не только высокие, но и широкие, стремительно светлело. Факельный огонь терял яркие краски и постепенно растворялся. Честно говоря, Лёхин почему-то надеялся, что с дневным светом крысюки если не растают, то хотя бы превратятся в довольно безобидных крыс. Ничего подобного! Битва продолжалась странным, дурным сном.

Вернувшись, Лёхин и профессор быстро собрали разошедшихся по залу бойцов. Крысюки брали численностью. И скоро Лёхин забеспокоился, как бы противник не сообразил просто пойти глухой, нерассуждающей толпой и смять людей волной собственных тел. Тем более — люди-то элементарно устали.

Удар клинками в морду крысюка — тот хотел нырком под ноги Павла упасть и ударить снизу. Остальные отшатнулись. Павел воспользовался заминкой — опустил руки отдохнуть. Лёхин с усилием встряхнул рукой, спихивая труп с клинков и против воли отчётливо ощущая, как труп, скрежеща костями на металлическом, съезжает с лезвий. Павел, бледный, осунувшийся, вдруг бросил меч на плечо падающего крысюка и дёрнул, словно кием бил по шару. Короткий удар свалил подбежавшего крысюка, ускорив падение Лёхиного с клинков… Две секунды. Всё в две секунды.

— А нам это надо? — спросил, задыхаясь, Павел.

— Что… Надо?..

— Ну… всех этих изничтожать? Может, сбросить их с хвоста, найти Романа, да и драть… к себе?

— Не смеши… Чтоб найти Романа… Надо пробиться… Чёрт!..

Оранжевый волк свалился на закорках одного крысюка — и прямо под меч второго. Отчаянный визг раненого зверя почти слился с опоздавшим на мгновение бешеным рычанием Леонида. Олег, подхватив волка под мышки, потащил его к стене. Остальные заняли круговую оборону.

— Можно было бы отдохнуть в том коридоре! — крикнул Павел.

— Дверь больно хлипкая! — откликнулся Лёхин. Его наруча крысюки очень боялись, и ему приходилось бегать, помогая другим.

— Как-то всё это однообразно, — устало сказал Олег, оставивший волка у стены. Выглядел он тоже утомлённым.

— Потому что это… настоящее, — сквозь зубы выговорил Леонид и схватил за жёстко затрещавший рукав профессора, рванувшего было в гущу крысюков: — Куда прёшь?! Видишь же — заманивают!