"Да, мой друг", - согласился Мнемоник на последнюю работу в своей жизни.
Тогда белый додон осторожно взял в руки вновь закуклившийся кокон мнемоника и вышел с ним прочь под печальную песню дворца, который прощался со своим гостем.
Глава 13
- Калвин, я хочу с тобой поговорить, - раздалось в безмолвии пустоты, среди которой парил Рушер.
- С чего бы это? - отозвался тот.
На том конце "провода" чуть помолчали, затем снова заговорил "голос", в котором ощущалась глубокая усталость и печаль:
- Мы только зря уничтожаем миры. Давай перенесём сражение за пределы галактик.
- Ты думаешь, это чем-то поможет? - глумливо осведомился Рушер, - Те сотрясения пространства, которое мы избрали своим оружием, эхом докатятся до самых дальних уголков Вселенной и всё равно породят массу инерционных катаклизмов. Или предлагаешь тратить Силу на их нейтрализацию? Хочешь - трать. Я не буду. Это тот же проигрыш, только более идиотский. Не думай, что я стану потакать твоим лживым принципам и делать вид, что я более гуманен, чем есть. Поздно, Уилл, я предлагал тебе мирный и достойный путь. Но ты так дорожил своей персоной, так хотел выглядеть победителем перед глазами Джамуэнтх, что поставил на кон будущее всего этого мира. Ты разрушитель, Уилл, не я!
В холодном голосе Рушера проскальзывают нотки удовлетворённости: всё, как он и думал - Уиллу солоно пришлось от этой битвы, в которой он самонадеянно думал выйти победителем за счет того, что - ха! - правда, якобы, на его стороне! Философ, альтруист, наивный мечтатель, идеалист! Как ханжа-святоша, верит в то, что все силы мироздания соберутся и сплотятся за его спиной, как рыцаря добра и света! И получил отпор от додонов, такой уверенный в своей несомненной правоте и в том, что милосердие есть истинно додонская черта! Идиот! Додонов отличает жизнелюбие, но не справедливость! Когда ты, Валентай, наберёшься ума?..
- Пусть эта битва будет битвой исключительно между нами двоими, - великодушно предлагает тот.
- Ты дрейфишь, дружок, - небрежно бросает Рушер. - Понял, с кем связался и элементарно трусишь. Ты всегда был слабее, и я всегда бил тебя.
Он чувствует слабость Авелия, почти держит руку у его горла, потому что знает: его братцу, обмороченному додонскими бреднями, чужда бессмысленная бойня - как раз то, чего Кийан и Рушер не боятся. Это сильный козырь, оба знают, что они тут на своем поле. И это решит исход битвы, о чем Рушер и говорил Уиллу. Сдавайся, Авелий, пока не поздно, потому что дальше война пойдёт в области молодых миров, которые братец создал последними - там ещё только зреют цивилизации. Ты, Авелий, будешь убийцей своих собственных детей!
Авелий это понимает, у него нет иллюзий относительно того как движется мысль Кийана - всегда к личному превосходству над тем, кого он ненавидит. Он много соперничал с Пространственником, когда был его сыном, создавал изощрённые миры, полные немыслимых противоречий, экспериментировал с формами, манипулировал скрытыми резервами мироздания. Он всегда с кем-нибудь сражался и кого-то стремился затмить. И оба знают это, потому что долог был их путь от истоков Времени и до сего момента. Они открыты друг другу и знают слабости друг друга, и это делает одного уязвимым, а второго - победителем, о чём и говорил Авелию Кийан! Намекал, деликатно подсовывал мысль, чтобы не уязвить лишний раз потомка Пространственника намёком на то, что тот слабее брата! Но теперь игра идёт по другим правилам, и ты в ней проиграл, Авелий. Кийану достанется потрёпанная Вселенная.
- Не говори потом, что я не предлагал, - последний жест бессилия со стороны Авелия, и он исчезает.
Существо по имени Рушер усмехается. Он должен торжествовать унижению врага, но отчего-то чувствует лишь гнев. Его пытались провести! Купить на мелкие посулы! Нет, братец, ты не знаешь что такое война и кто таков Кийан!
Вокруг одиноко висящего в кромешной пустоте человека собираются призрачные тени. Четыре больших фигуры окружают его - четыре существа, которых он называет Синкретами. Их лица выражают радость - сейчас они вступят в битву, от которой Владыка долго их удерживал.
Позади каждого Синкрета множится войско, вырастают чудовищные воины, у каждого на свой лад, на его выбор.
Синие ледяные драконы, призраки дальних космических рубежей, чудовища-умертвители, дыханием останавливающие движение молекул, тормозящие электроны на их вечных орбитах, превращающие материю в тёмный прах - они создания убийственного гения Кийана. Это войско Фортисса, синей химеры.
Убийцы солнц и гасители термоядерных реакций, энтропийные плащи - лоскуты первобытной тьмы и чёрные призраки конца Вселенной. Это мраки - измышление дикой фантазии додона-отщепенца, его игра с запредельными материями мироздания. Войско Стиассара.
Белые ангелы, прекрасные, как свет, и жестокие, как холод космического пространства, крылатые посланники Ахаллора, несущие смерть в окончательном её варианте, Поглотители Душ, прерыватели вечности - их некогда создал Кийан в своей безумной творческой извращённости.
Жёсткое излучение веерного спектра, гигантские смертоносные облака мертвенно-зелёного цвета, играющего вспышками далёких звёзд, которые просеивают свои лучи через эту завесу и насыщают их энергиями распада. Оружие Муаренса.
Это не рушерова игра с пространством, это войска Кийана, демона Вселенной.
Два полупрозрачных, играющих тонкими лучиками невещественных граней, существа застыли на своей планете среди острых алмазных скал, растущих из прозрачных недр планеты, от светового ядра её, где всё обман, иллюзия, видимость.
Эдна и Кондор, Операторы Вечности, застыли, глядя сквозь прозрачные веки не на вечное кружение астероидной пыли и потоков межзвёздного газа, а гораздо дальше. Они ждут, они готовы.
Лица Операторов спокойны, как будто нет на свете силы, способной их поколебать. Они сверхсущества, которые в минуту какого-то необъяснимого каприза пожелали однажды облечься в человеческую плоть. Что осталось в них человеческого после того как вернулись они в своё вечное пристанище, место работы, где не бывает отпусков?
"Хорошо придумано, - передает Эдна Кондору, - игра иллюзий - это тонкий интеллектуальный ход".
"Но направлен он против физического двойника Рушера", - отвечает Кондор.
Да, это дуэль обманов, и ещё неизвестно, что может из этого получиться. Операторы ждут.
Четыре молодых галактики под прицелом пока ещё невидимой, неощутимой разрушительной силы. Звёздные архипелаги, плывущие по волнам тёмного океана мироздания.
Бесчисленные, непохожие в многообразии форм, разумные обитатели планет полагают, что много знают о строении Вселенной и законах, управляющими космическими процессами. Но ещё больше тех, кто в своем естественном развитии ещё только поднял глаза к небу и осознал своим тёмным, диким разумом непостижимое величие, загадочность и бесконечность звёздной глубины.
Первое, что потрясает новорождённый разум - это мысль об уязвимости, беспомощности и бессилии своем перед этими глазами неба, надменно и холодно глядящими из чёрной пустоты, как глаза зверя, готового к прыжку. И вечный страх, исконный ужас, первобытного охотника, который вдруг понял, что он открыт со всех сторон, а сам врага не видит - этот кошмар преследует любую цивилизацию тем сильнее, чем дальше продвигается она в познании законов Космоса.
Огромная звёздная семья, миллиарды солнц - молодых и старых, гигантов и карликов, целая галактика, живущая миллиарды лет по своим сложным законам живой плазмы - смотрят в изумлении на приближающийся широкий фронт неведомой опасности и не понимают: что это такое. Какими мерками Вселенной описывается это странное явление, непохожее ни на один известный вид материи? Из каких подвалов Бытия выбрались эти удивительные создания? Откуда возникли, зачем идут, разбросав на половину галактического неба два широких фланга в сотни тысяч парсек длиной? Что представляют из себя?