Черт, лучше бы я их не открывала! Кажется, у меня продолжаются галлюцинации. Судя по очередному видению, лежу я не в своей постели, а на холодной каменистой земле, от которой у меня занемела спина. И это несмотря на раскаленное докрасна солнце. Кстати, такого неестественно-огромного красного, нет, скорее алого, солнца на сине-фиолетовом небе я никогда раньше не видела. Хотя, это же глюки, значит, здесь все допускается, даже если солнце будет зеленым, а небо оранжевым.
Кое-как сев и оглядевшись вокруг (интересно все-таки, что еще преподнесет мне мое больное воображение), я поняла, что нахожусь в центре довольно-таки большой круглой площадки, словно вырубленной в скале и гладко отшлифованной. Взгляд мой пробежался по неровной поверхности скалы и уперся в грубо вытесанные высоченные ступеньки, которые уходили в глухую стену без прохода, без дверей — только гладкий камень. Хм, кому это понадобилось, кто сквозь камень пройти-то может? Странно…
Я повернулась, чтобы проверить, что еще откроется моему взгляду, и остолбенела. Выпучив глаза и клацнув отвисшей челюстью, замерла, затаив дыхание. Передо мной раскинулось бескрайнее темно-багровое море, горизонт почти невозможно было разглядеть. Ветер поднимал высокие волны и безжалостно гнал их к тем самым скалам, на которых я, непонятно как, очутилась. Волны разбивались с такой силой, что удивляло, как эти несчастные камни до сих пор стоят, не рассыпавшись на мелкие осколки. Даже сюда долетали брызги темной воды, несмотря на то что площадка находилась где-то на высоте пятиэтажного дома над уровнем моря. Было что-то захватывающее и одновременно жуткое в этом беспокойном темно-багровом море. Вода постоянно притягивала взгляд и, казалось, звала броситься прямо в ее объятия, забыться в ней, найти там покой и умиротворение, достичь вечной нирваны. Может, это цвет крови, который имело море, так повлиял на меня, но удержаться на месте было очень трудно. Я начала ползти в сторону обрыва и почти добралась до края. Не знаю, чем бы это все закончилось, если бы не странные звуки, на которые я пока не обращала внимания. Они приближались откуда-то сверху, и издавали их огромные птицы, похожие на грифов, питающихся падалью. Только эти побольше грифов раза в три будут. И своей пищей они выбрали, кажется, меня, хотя я пока еще и не издохла.
Спасительный страх потихоньку нашел тропинку к моему сознанию. Именно он поначалу зазвонил в тихий колокольчик тревоги, что со временем перерос в набат и развеял туман в моей голове. Я поняла, что была в шаге от гибели и чуть было с радостью не приняла эту участь. Вот только осуществить злодейский план кровожадному морю помешали птицы, решив, наверное, что они тоже не прочь полакомиться мной. М-да, час от часу не легче! Популярность моя растет на глазах. Но почему-то мне больше по душе третий вариант, где я остаюсь цела и невредима. Так что, ребята, отдыхайте.
Каждый взмах огромных крыльев с ужасающей скоростью приближал ко мне смерть в облике красивых птиц. Или нет, постойте, совсем это не птицы, как показалось поначалу, а огромные ящерицы с крыльями. Их было три, и размеры у них оказались намного больше, чем я себе представила. Шансов спастись, если таковые вообще были, оставалось все меньше. Пока прагматичная сторона, о существовании которой я у себя даже не подозревала, искала выход из создавшейся ситуации, трусливая часть натуры отмечала мельчайшие детали в разворачивающейся картине. Как в замедленной съемке, я видела сильные взмахи перепончатых крыльев, перекатывающиеся на груди мышцы, кожу, покрытую переливающейся на солнце всеми оттенками коричневого и черного чешуей. Большие змеиные головы сверкали огромными желтыми глазами, в которых светился, как это ни глупо звучит, немалый ум. Хищно раскрытые пасти, утыканные несколькими рядами острых зубов, продолжали издавать громкие неприятные крики, которые травмировали мои и так изрядно потрепанные нервы. Но наибольшее впечатление производили когти в виде серпов на неестественно маленьких лапах. На миг в воображении промелькнула картина, где эти ящеры-переростки разрывают меня на тряпочки своими огромными когтищами и при этом дерутся между собой за самый лакомый кусочек. И все мои чувства в один голос закричали — БЕГИ! Ага, легко сказать "беги", а куда? С одной стороны обрыв, под которым бушует разъяренное неудачей алчущее море, с другой — глухая стена скалы с ведущими в никуда ступеньками. Черт бы побрал того идиота, что их здесь вырубил!
И вдруг я прозрела. Какая я дура! Как раньше не заметила? Я спасена! Если успею добежать, конечно, а я никогда не была хорошим спринтером. Ступеньки-то (забираю обратно свои слова про идиота) вели к кованой двери высокой темной башни. Чудеса и только. Башня была непостижимых размеров, по крайней мере, для меня. Хотя откуда мне знать, ведь видеть другие до сегодняшнего дня мне не приходилось, значит, и сравнивать не с чем. Но, бесспорно, строили ее мастера своего дела. Башня выглядела продолжением скалы, ее неотъемлемой частью. Словно созданная самой матушкой-природой, она гармонично вписывалась в окружающий пейзаж. Серые, заросшие мхом огромные валуны были подогнаны друг к другу без малейших выступов так, что даже пальцам опытного скалолаза не за что было бы уцепиться. Может, поэтому я не заметила башню раньше. Вокруг витала какая-то аура опасности, словно хозяин башни хотел предупредить, чтобы любопытные не совали носа.
Вот влипла! Со всех сторон окружили! Ну что ж, в таких ситуациях выбирают меньшее из зол, хотя выбирать-то и не из чего. Предыдущие два варианта меня точно не устраивают, там перспектива — смерть. Ну а с третьим, может, и пронесет. И я бросилась бежать в сторону дверей. Спиной я ощутила усиливающийся ветер от огромных крыльев и подняла голову посмотреть, насколько близки ящеры. Кажется, мне повезло: за мной летела только одна тварь, другие выжидали, кружа над утесом. Наверное, напасть всем вместе им не позволяла величина площадки, которая хоть и не была маленькой, но для трех "зверюшек" места для маневров все же не оставляла.
Все произошло за доли секунды: я подвернула ногу и растянулась на камнях — а в этот момент, не предусмотрев мое падение, не ожидавшая этого зверюга, выгнувшись дугой, собираясь меня сцапать — промахнулась. Нет худа без добра. А так как большая масса не слишком удобна для маневров на такой скорости, то тварюга, разъяренно не то зашипев, не то зарычав, взмыла вверх. В это же время другая спланировала вниз, и я поняла, что это мой единственный шанс спастись. Резко вскочив и побежав, я заорала от боли в вывихнутой ноге, но останавливаться или даже хромать не имела права. Если хотела выжить. А я хотела. Из глаз катились непроизвольные слезы, застилая обзор. Я бежала из последних сил. До цели оставалось метров сто, как вдруг позади меня полыхнуло огнем. Вот сволочи, они еще и огнем плеваться умеют! Первая тварь, наверное, подумала, что я легкая добыча, и огонь не использовала. Вторая, видя неудачу своего сородича, избрала другую тактику нападения. Решила сначала меня поджарить, а уж потом схрумкать. Тоже мне, гурманка! Может, мне еще и специями обсыпаться? А фиг тебе! Попостишься!. Как в настоящем боевике, которых в свое время проглотила не меряно, я побежала зигзагами, а земля, то и дело вспыхивала там, где секунду назад находилась моя тушка. Да, если бы такой способ подгонять спортсменов использовали на парах по физкультуре, то наш университет занял бы первое место в городе на соревнованиях по спринту.
К онемевшей на время ноге резко вернулась чувствительность, а с ней и сумасшедшая боль, от которой в глазах темнело. Так можно и сознание потерять почти у самой цели. Ну, нет, не дождетесь. Еще совсем немножко, еще пару метров и конец забега, а приз — моя жизнь. Я так сосредоточилась на этой мысли, что не сразу заметила что "огнемет" прекратил плеваться жидким огнем, и теперь издавал странные звуки. Я оглянулась и уже в который раз за сегодняшний день остолбенела от изумления. Проклятая тварь, кружась на месте, продолжала метать огонь, но только он на полпути бился в невидимую стену и растекался по ней голубыми огоньками, не причиняя преграде никакого вреда. Что это такое, я так и не поняла, но обрадовалась беспредельно. Главное, что меня-то невидимая стена пропустила, а не то быть бы мне ужином. Показав язык проигравшему в этом забеге летающему змею, я упала в обморок. Видать, мозги пришли к заключению, что больше поддерживать рабочий режим нет необходимости. Опасность осталась позади, и пора было отдохнуть в приятной темноте, спасаясь от боли и выпавших на мою долю потрясений.