В Туре Хейердале было что-то неугомонное, нетерпеливое. Если бы он мог остановить часы, он сделал бы это, но секунды капали ему на темя, как ледяные капли, холодные и беспощадные. В структурированном академическом мире то время, что было в его распоряжении, постепенно бы истекло. Но в бесконечной вселенной Тура Хейердала этого не произошло. Поэтому он должен был дать больше свободы творческой личности внутри себя, если хотел успеть повсюду.

Экспедиция на остров Пасхи дала такую возможность. Она была мастерски осуществлена, так же как и путешествие на «Кон-Тики». Снова ему удалось оказаться в центре мирового внимания.

Сам остров Пасхи никогда не будет прежним. Своей экспедицией Тур Хейердал сделал остров и его загадки всемирно известными. Он вырвал его из тысячелетнего уединения, и так остров перестал быть «пупом земли».

Но моаи остались стоять на склонах Рано-Рараку. И память о Хоту Матуа жила дальше.

НА ЧУЖБИНЕ

Мул по кличке «Мора». Аннетте и Мариан катаются верхом в сопровождении папы в новом имении семейства Хейердал в Колла-Микьери на Итальянской Ривьере

Новая любовь Лив

Вместе с матерью Лив прибыла на Тьювхолмен. «Кристиан Бьелланд» ожидался у причала в 8.00, и она позаботилась, чтобы прийти заблаговременно. Как ей хотелось снова обнять Тура-младшего! Скоро исполнится год, как она попрощалась со старшим сыном, и, поскольку с островом Пасхи практически не было почтовой связи, она редко получала от него весточки. Сколько же он ей расскажет!

Ей тоже было что рассказать, и она пощипывала мать за руку, когда думала об этом, и что на это скажет Typ-младший? Не говоря уже о Туре-старшем, она никогда не знала, что ему взбредет в голову. Тем не менее все решено, и решено окончательно. Обратного пути нет.

На борту судна почти семнадцатилетний Typ-младший ждал с таким же нетерпением. Как у матери дела? Он долго переживал, что она так одинока. Из письма, что пришло с «Пинто», на почтовом штемпеле которого стояло «Флорида», он понял, что мать ездила в гости к знакомому американцу, но кто он был?

Юнга. Typ-младший у штурвала «Кристиана Бьелланда». Ему позволили пришвартоваться у пристани, когда судно пришло в Осло в августе 1956 года

За время длинного морского путешествия Тура-младшего повысили до старшего юнги, и как свидетельство того, что он выполнял свои обязанности моряка добросовестно, капитан разрешил ему управлять судном на последнем отрезке пути в Ослофьорд. Он увидел мать, маневрируя по направлению к пристани, а вместе с ней и бабушку! Он попросил прощения у капитана и побежал им навстречу, как только корабль причалил. Но, прежде чем он успел обнять мать, бабушка выпалила:

— Ты слышал, что Лив выходит замуж?^{371}

Джеймс С. Рокфеллер-младший принадлежал к богатейшей американской семье. Отец, предприниматель Джеймс С. Рокфеллер, был членом совета директоров авиакомпании «Пан-Америкэн» и «Стандард Ойл» — компании, заложившей в свое время основы состояния семьи. В 1952 году ему передали руководство Первым Национальным Сити-банком. Мать звали Нэнси, она принадлежала к клану Карнеги — другой богатой и влиятельной американской семье. Рокфеллер-старший хотел, чтобы сын, как и все Рокфеллеры, занимался бизнесом. Но Джеймс-младший, или Пеббл, как его называли, отказался. Вместо того чтобы посвятить себя цифрам, он изучал литературу и изобразительное искусство. Он мечтал о другом и хотел стать писателем.

Однажды, в пятницу, весной 1955 года, норвежский кинематографист Пер Хёст собрал прием у себя дома в Боргене в Осло. Пеббл был среди приглашенных. Они с хозяином встретились на Галапагосских островах. Пеббл путешествовал вокруг света вместе с другом, и Хёст, знавший Тура Хейердала со времен изучения зоологии в Университете Осло, отправился туда снимать фильм о галапагосской экспедиции. К разочарованию Тура, Хёст не успел прибыть вовремя, и, когда он наконец приехал, экспедиция уже собирала вещи. Хёст все равно захотел снять фильм, и ему понадобился кто-нибудь, чтобы показать острова. Пеббл предоставил судно и команду в его распоряжение, и Хёст оставался на борту несколько недель.

Прежде чем Пеббл отправился дальше, Хёст пригласил его встретиться, как только тот когда-нибудь попадет в Норвегию. Пеббл продолжил свой путь на Маркизские острова через архипелаг Туамоту и далее на Таити; там он встретил полинезийскую женщину, которая родила ему сына.

Однажды он все бросил и отправился дальше. Но судно, которое уже однажды тонуло у берегов штата Мэн и которое он сам отстроил, больше не выдержало. Оно прохудилось и начало давать течь под ватерлинией. Пеббл устал откачивать воду, и когда он нашел заинтересованного покупателя на Новых Гибридах, то сделка состоялась. Он продолжил свое кругосветное путешествие с помощью других транспортных средств и однажды прибыл в Норвегию, где встретил Пера Хёста, снимавшего «Саам Джеки» — знаменитый фильм о жизни саамов-оленеводов. Пеббл, увлекавшийся фотографией, присоединился к съемочной группе. Он сделал хорошие кадры и опубликовал большой репортаж на страницах американского иллюстрированного журнала «Лайф».

В числе гостей Пер Хёст пригласил также «одну даму, которая целый год прожила на Маркизах» и с которой, по его мнению, Пебблу будет «интересно обменяться анекдотами»^{372}.

Кто бы это мог быть? Пеббл представлял себе ученую даму, лучше знающую цифры и факты, чем светскую жизнь. Он подготовился к вежливой беседе о полинезийских табу и сексуальной морали.

Потягивая аперитив, он нашел себе место среди гостей. К нему подошла дама.

— Так это вы тот человек, что влюбился в Тихий океан? — начала она разговор и протянула ему руку.

Пеббл кивнул.

— Ну, а меня зовут Лив, — сказала она с дразнящей улыбкой.

Его тут же поразила ее прямота, свежесть и жизнерадостность.

Вовсе не сухая ученая дама, совсем нет. Голубоглазая, со светлой кожей, с волосами непослушными, как заросли вереска. Ее, похоже, не особо волновала и одежда.

Они нашли столик и сели. Пеббл поинтересовался, что сподвигло ее отправиться на Маркизские острова.

— Я была замужем за ученым, — ответила она со смехом. — Мы жили на Фату-Хиве целый год, и нашим ближайшим соседом был каннибал.

Беседа протекала легко и непринужденно. Она говорила, что ему надо посмотреть многие места в Норвегии. Лиллехаммер — сердце страны; у нее там дача. А еще Ютунхеймен, где козел спрыгнул с Гьендинеггена, — он ведь слышал об Ибсене и «Пер Гюнте», не так ли?

Да, это так. Он ответил, что и ей надо приехать к нему в гости, тогда он покажет ей аллигаторов, морских черепах и енотов.

Пеббл проводил ее домой после приема. Они остановились в дверях и поцеловались на прощание. Он покинул ее, шатаясь, но не от выпитого вина, а от возбуждения. Как хотел бы он остаться в Осло еще на несколько дней! Но у него уже был билет до США на следующий день, и поездку нельзя отложить^{373}.

Прошло некоторое время, и тут Лив собралась с духом и написала. Осенью, когда сыновья уехали, один на остров Пасхи, другой в Кению, она почувствовала, что все сильнее и сильнее скучает по этому американцу — искателю приключений. Он разделял ее чувства, и, после того как они встретились всего один раз у Пера Хёста, они влюбились друг в друга по переписке. Он пригласил ее в США, и она не могла дождаться поездки, с таким нетерпением она предвкушала тот день, когда сможет сказать всем своим телом, что любит его^{374}.