— Да, такое случается, — ответил Том, разламывая сочные листья.
— Что вы делаете? — на всякий случай настороженно спросила Николь.
Он сел на край шезлонга, крепко зажал ее лодыжку одной рукой, а другой стал выдавливать из листьев светлую, похожую на желе, мякоть на ногу девушки.
— Нет! — начала было сопротивляться Николь, но как только прохладная мякоть коснулась обожженной кожи, девушка тут же почувствовала облегчение. — О, спасибо! — Она глубоко вздохнула и откинулась на шезлонг. Том продолжал накладывать желе, и боль постепенно стихала.
Николь приоткрыла глаза, когда боль совсем прошла. Том продолжал растирать мякоть листа по ее бедру. Его прикосновения были такими нежными, такими удивительными... Николь напряглась: надо, чтобы он остановился, но он не собирался этого делать. Она попыталась отдернуть ногу, но Том крепко держал ее лодыжку.
— Успокойся, — приказал он тихим голосом.
Николь возблагодарила бога, что солнце обожгло только ногу. Что бы она делала, если бы обожгла грудь? При этой мысли ей стало не по себе. Что, в конце концов, с ней происходит?
— Пожалуйста, не надо. — Девушка стала буквально умолять своего мучителя. — Хватит! Прошу вас!
— Я сам решу, хватит или нет! — резко заявил он и повернул лодыжку так, чтобы добраться до обожженной кожи на внутренней стороне ноги.
Николь попыталась еще раз вырваться, но Том держал очень крепко. Уловив панику у нее в глазах, он нахмурился.
— Интересно, как бы ты вела себя с моим братом, если бы он залечивал твой ожог?
Николь резко дернула ногами, и боль пронзила ее насквозь.
— Не будь такой раздражительной, успокойся! Я делаю это не для себя, а для тебя.
— Я и не говорила, что вы извлекаете из этого какую-то пользу для себя. Наоборот, вы тратите свое время! Дайте сюда! — Она схватила толстый лист и тут же вскрикнула, потому что острый край листа врезался ей в большой палец.
К ужасу Николь, Том в ту же минуту прижался ртом к ее пальцу и начал высасывать кровь. Широко открытыми глазами в полной растерянности девушка смотрела, как он нежно касался языком раны.
Наконец, выйдя из шока, Николь вырвалась из его рук и вскочила, хотя нога болела нестерпимо.
— Вы же не вампир, жаждущий крови! — закричала Николь.
И, не дождавшись ответа, прихрамывая, пошла из сада в дом. На кухне у раковины Николь, вся дрожа, остановилась, открыла кран с холодной водой. Она тщательно пыталась восстановить дыхание — ей было плохо. Нет, она должна перебороть свою слабость и не упасть в обморок в присутствии Тома. Вот к чему приводит беспечность!
Кто-то вошел в кухню, хлопнула дверца холодильника, зазвенели бутылки.
— Не пей воду из-под крана. Вот, возьми лучше это, — послышался голос Тома.
Николь со злостью повернулась, боясь расплакаться. Нога болела, палец ныл, голова трещала и, вдобавок ко всему, ее тошнило. Она ухватилась за протянутый стакан воды и стала жадно пить.
Напившись, она поставила стакан в раковину.
— Еще какие-нибудь указания? Когда вы рядом со мной, складывается впечатление, что я все делаю неправильно!
Рэндалл посмотрел на нее и пожал плечами.
— И когда меня нет рядом, у тебя тоже все идет наперекосяк.
— Вы так думаете?! — Возмущению Николь не было предела.
— Я это знаю, — сказал Том твердо. — Тебе нужна нянька.
— Ну уж нет! В няньках я не нуждаюсь! Какие ошибки я совершила? Не пришла на ужин, проспала, оделась не должным образом, не так посмотрела на вашего брата, заснула на солнце. Господи, стоит ли из-за всего этого огород городить?
— Тогда почему же вокруг всего этого столько суеты?
— Вовсе нет! Вы... вы...
— Что я?
Николь едва дышала. Дрожащей рукой она потерла горячий лоб. Что же происходит? Он все время ставит ее в неловкое положение. С тех пор как они приехали сюда, все идет не так, и причина всех этих несчастий — в нем!..
— Пойду приму душ, — наконец произнесла она, собираясь уйти.
Но он поймал ее за руку и повернул к себе.
— Нет, солнышко. У тебя нет на это времени! Вот еще одна ошибка. Уже почти половина пятого, ты успеешь только переодеться. А потом — снова за работу. Таковы правила, — усмехнулся он.
Николь беспомощно уставилась на Тома. У нее действительно ничего не получается, за что бы она ни бралась, когда Том Рэндалл находится рядом. Взгляд Николь упал на его пальцы, которые крепко сжимали ее руку, и она ужаснулась.
— Я вся в крови!
Действительно, на руке у нее была кровь. Том посмотрел на руку и отпустил девушку.
— Не волнуйся, это моя кровь, а не твоя...
Ну, конечно, он порезал пальцы, разламывая острые и колючие листья. Он думал только о том, как быстрее облегчить ей боль. Теперь ее обожженная нога почти не болела, зато сам Том пострадал — и ведь ни слова жалобы!..
Николь почувствовала что-то вроде укора совести, взяла его руку и подставила под все еще текущую из крана воду.
— Ну, кому нужна нянька? — спросила она, стараясь хоть как-то разрядить обстановку.
— Это превращается в настоящую драму у кухонной мойки, — констатировал Том, послушно держа свою руку под прохладной струей.
И впервые за девять месяцев Николь улыбнулась ему. Сейчас, без своей обычной надменности, он казался симпатичным.
— А что это были за колючки? — спросила она, вытирая его руку полотенцем.
— Алоэ. Природный бальзам от солнечных ожогов, растет именно там, где нужен. Жизнь и природа удивительны, правда?
Их взгляды встретились. В его темных глазах горели огоньки. Так вот чем младший Рэндалл привлекал девушек в бостонском офисе!.. В нем была какая-то загадочность, но она, Николь, не любит загадок.
Она опустила его руку и улыбнулась.
— Да, потрясающе удивительны, — сказала Николь и ушла, оставив его одного залечивать раны.
3
Ужин на вилле, как Николь и ожидала, не радовал. Да у нее и не было каких-то особых надежд. Благодаря Тому Рэндаллу работа в здешнем отделении компании на деле оказалась вовсе не привилегией, как раньше думала Николь, а скорее медленной смертью.
Внешний вид Мэгги, сидевшей напротив, буквально убил девушку. Мэгги была в струящемся шелковом, с серебряной ниткой платье с глубоким вырезом. Рядом с ней Николь в коричневом хлопчатобумажном платье, купленном в прошлом году на распродаже, чувствовала себя служанкой-замарашкой.
Они сидели за длинным дубовым столом на террасе особняка. Совсем рядом, за балюстрадой из белого камня, блестел бассейн, манивший к себе прохладой. Николь безумно хотелось окунуться в воду. Интересно, что бы все подумали, если бы она решилась вдруг раздеться, побежать к воде и нырнуть?
А где были сегодня днем Дэвид и Мэгги? Ясно, что не загорали, потому что Мэгги была, как всегда, бледна. Может быть, даже больше обычного... Вернувшись днем в офис, Николь нашла там только Тома, а Мэгги и Дэвид не появлялись вплоть до самого ужина.
Николь стала разглядывать братьев. В белом пиджаке и узких черных брюках Дэвид выглядел великолепно. Но, надо отдать должное Тому, он в вечернем костюме выглядел не хуже. Братья сидели напротив друг друга, но приятной тихой беседы не получалось...
Мысли Николь были прерваны, когда в горячем ночном воздухе, перекрывая стрекотание цикад, раздался голос Дэвида:
— Николь, вы огорчили меня тем, что не пришли поплавать, как обещали. Я так этого ждал!
Приятные слова! Но почему-то сердце уже не забилось, как это было совсем недавно. Однако надо же что-то ответить...
Николь почувствовала, что все смотрят на нее, и открыла было рот, чтобы поблагодарить Дэвида и объяснить свое отсутствие, но не успела.
— У Николь все еще проходит период акклиматизации, она еще не освоилась с перепадом температуры, — ответил за нее Том. — Если бы ты проводил больше времени в ужасном Бостоне, тогда бы ты все понял.
Дэвид засмеялся, а Николь смутилась. Как воспринимать это объяснение — как издевку? Поразмыслив, девушка решила, что вряд ли в словах Тома содержалась какая-то колкость. Дэвид, во всяком случае, этого явно не заметил.