7 ноября подпоручик Орлов убыл в командировку во Францию. Командование отрядом временно принял штабс-капитан Медель. Другим заметным событием месяца стал налёт противника на наш аэродром 11 ноября, о чем записано в книге приказов: "…в 13 час 10 мин сброшенной с неприятельского аэроплана бомбой ранен в ногу наблюдатель прапорщик Корф, остался в строю." Никаких других потерь, по-видимому, не было. В ноябре четвёрка лётчиков отряда выполнила 20 боевых полётов (29 ч 32 мин). Командование отметило успехи старшего унтер-офицера Михаила Янченко (брата Василия Янченко). За разведки, фотографирование позиций и воздушный бой в августе и сентябре, когда он летал наблюдателем (часто с командиром отряда), в ноябре Михаил был награжден Георгиевскими Крестами 4-й и 3-й степеней.
Лётчики 7-го аои в палатке у «Ньюпора»-10 весна 1917 г. Слева направо: подпоручик Бычков (или Янченко), поручик Макиёнок и корнет Гильшер с собакой на коленях, неизвестный.
Гильшер на тренажёре собственной конструкции.
В декабре на фронте наступило затишье. Офицеры стали разъезжаться в отпуска (прапорщик Корф) и командировки за самолётами (прапорщик Янченко, подпоручик Бычков). Отряд получил истребители "Ньюпор"- 21 (N1872 и N1889). Одновременно стали избавляться от двухместных аэропланов: в 32- й као передали "Ньюпор"-9 (N1001), а в 3-й армейский отряд – "Вуазен" (№ 388). 29 декабря с завода Лебедева из Петрограда прибыл "Лебедь-VH" (неудачная русская копия английского "Сопвич Таблоид"). Самолёт считался истребителем, хотя никакого вооружения не нёс. После пробного полёта (Василий Янченко) аэроплан был поломан при посадке и позже убыл в 6-й авиапарк для ремонта. В декабре трое лётчиков 7-го иао летали 9 раз на боевые задания, продолжительность полётов составила 12 ч 46 мин.
В январе нового 1917 г. погода позволила летать только в первую неделю. Боевые задания выполняли корнет Гильшер и прапорщик Янченко. Потом погода испортилась на долгое время, лишь 15-го и 16-го удалось сделать по одному вылету (Янченко). К концу месяца с улучшением погоды работа отряда возобновилась в полном объёме. С 27 января на боевое патрулирование вылетало по три лётчика (из четырёх). Всего за январь лётчики Гильшер, Бычков, Шкарин и Янченко совершили 23 боевых вылета (25 ч 57 мин). В этих полётах был повреждён "Ньюпор"-11 (N1232) и списан после неудачной посадки ''Ньюпор"-9 (№ 205). 31 января в отряд пришла телеграмма с трагическим известием: "наблюдателя… прапорщика Квасникова, застрелившегося в гор. Москве в госпитале, исключить из списков отряда с 25 января с. г.". Причина, толкнувшая авиатора на самоубийство, автору не известна.
В феврале активность авиации заметно усилилась. За месяц пять лётчиков 7-го аои (19 января прибыл поручик Донат Макиёнок) выполнили 45 вылетов на патрулирование (в донесениях писали "барраж"), разведку и фотографирование общей продолжительностью 58 ч 5 мин. Особо следует отметить воздушный бой 22-го февраля. В тот день лётчики поручик Макиёнок и прапорщик Янченко встретились над деревней Свистельники на высоте 2200 м с самолётом противника и после 20-минутной схватки (восемь совместных атак) сбили его. Вражеский аэроплан упал в расположении противника на поле западнее местечка Липница Горна (или Липица Гурна). Во время боя Янченко снижался до 400 м, Макиёнок – до 800 м. Для Макиёнка это была первая победа, подтверждённая другим свидетелем. Хотя самолёт упал на территории противника, о нём сообщалось в приказах по отряду и дивизиону.
4 марта в Петроград вернулся из Франции Иван Орлов. Там он проходил стажировку в знаменитой группе "Аистов" (в эскадрилье N3), где служили известные французские асы. 24 января (по новому стилю) Орлову удалось добиться частичного успеха – победа была записана как "предположительная". За этот бой русский лётчик был награждён Военным Крестом с пальмой (Croix de Guerre avec palme) (крест "автоматом" вручали всем, кто упоминался в приказах, а пальма указывала на упоминание в приказе армейского уровня).
В марте 1917 г. до фронта докатились отголоски февральской революции. Временное правительство ввело в армии "демократические" порядки. Приказом по Военному ведомству от 7 марта вместо "нижний чин" вводилось звание "солдат". Солдаты получили право курить в любом месте, ездить в трамвае, ходить в трактир, а также выбирать комитеты и командиров. Всё это стало первыми шагами к развалу армии. "Джинн" был выпущен из бутылки…
В марте накал воздушной брьбы не ослабевал и лётчики 7-го аои выполнили 77 полётов (85 ч 15 мин). Тогда же отряд получил "Моран-Монокок" 5* (MS745), на котором стал летать прапорщик Янченко. С 18 апреля он же летал на "Монококе тип VI" 5* (MS739) с пулемётом "Виккерс". Оба аппарата в течение месяца были повреждены и сданы на базу дивизиона.
7 марта три самолёта (два "Ньюпора" и ''Монокок") 7-го отряда вступили в бой с двумя немецкими аэропланами над Монастыржеско. "Большой самолёт бомбоносец, не принял боя и с большим снижением ушёл в своё расположение. Охраняющий истребитель двухстоечный, двухпулемётный 6* вступил в бой и после нескольких атак наших лётчиков так же удалился в свое расположение." После приземления в заголовнике "Ньюпора"-21 Макиёнка было обнаружено 4 пробоины всего в 2 см от головы лётчика!
5* В обоих случаях имелся в виду "Моран-Солнье" тип I. "Монокок" – полуофициальное название всей серии истребителей (типы N. I и V). a MoS б – французское "военное" обозначение типа I (в исторической литературе принято именовать "Мораны" их заводскими буквенными обозначениями).
6* Скорее всего, обычный двухместный разведчик. "Истребителем" у нас величали любой аппарат, вооружённый синхронным пулеметом, поскольку русские разведчики такого вооружения, как правило, не имели.
«Ныопор»-21 завода «Дукс», сопровождающий разведчик на задание.
Истребитель «Моран-Солнье» тип I с синхронным пулемётом «Виккерс».
23 марта отряд получил приказание о переводе на новое место базирования в Тысменицу. Вылетевший со старого аэродрома Вычулки прапорщик Шкарин после выполнения задания должен был приземлиться на новый аэродром. Однако его полет закончился трагически, о чем сообщил командир 7-го авиадивизиона В.Г. Баранов: "около 13 часов разбился насмерть лётчик прапорщик Шкарин на Бебе ("Ньюпор"-21 N1881 – прим. авт.). Возвращаясь с охраны фронта поломались крылья, упал с высоты 1000 м близ Коростянина." По другим данным "во время перелёта …Шкарин после боя с неприятельским самолётом продолжил прелёт, при падении от невыясненной причины разбился насмерть." Таким образом, причиной разрушения крыльев могли стать повреждения, полученные в бою.
В последний день марта лётчики отряда одержали две победы. Поручик Макиёнок в своём донесении сообщал: "8 8 час 45 мин утра вылетев для преследования неприятельского самолёта, шедшего по направлению Тысменица-Станиславув, но не догнав его, я заметил два самолёта в районе Богородчаны. Сблизившись с ними, я увидел, что одним из них был наш Моран Парасоль (как потом выяснилось 3-го као), а другой был преследующий его неприятельский Альбатрос. Наш самолёт уходил к себе в тыл, а неприятельский самолёт преследовал и расстреливал его. Будучи мною атакован в районе Лысей, он бросил преследование Морана Парасоль и вступил со мной в бой, продолжавшийся 7 минут. …обладая большей скоростью, противник не давал возможность мне удачно атаковать его. Во время нашего боя к нам приблизился наш самолёт Моран Монокок, на котором летел военный лётчик прапорщик Янченко. Когда неприятель пикировал на меня, прапорщик Янченко атакой сверху заставил неприятеля снизиться на равную со мной высоту, что способствовало удачной атаке. После моей последней атаки противник быстро начал падать, переваливаясь через крыло, и упал, загоревшись, в лес к западу от Майданской Буде. Снизившись до высоты 800 м и убедившись, что неприятельский самолёт сгорел, я повернул на свой аэродром Марковце." Телеграмма из штаба 117-й пехотной дивизии подтвердила сбитие неприятельского самолёта. Сообщение об этом попало в офицальную сводку штаба Верховного Главнокомандования.