Основную массу составлял, так называемый, средний класс. Вернее, средняя часть этого самого класса. Жены начинающих бизнесменов, только развернувших свой бизнес. Стоматологи из частных клиник с пациентками. Пациентки массажных салонов. Владелицы этих же салонов с бой-френдами. Педагоги лицеев и клерки из мелких туристических фирм с любовницами. Любовницы владельцев цветочных ларьков с подругами, подруги секретарш депутатов Думы, прошлого созыва.

Чем ближе к сцене, тем шикарнее становились наряды, дам и господ. В первых рядах кое-где мелькали даже браслеты и подвески, стоимостью в несколько таких ДК им. Зуева. Поголовно все, кроме солдат, в голос говорили по сотовым телефонам.

Впрочем, чтоб понять, кто сегодня в зале, вовсе не обязательно разглядывать публику из осветительной ложи. Достаточно бросить взгляд из окна на Лесную улицу и примыкающий к Дому культуры переулок. Оба были забиты подержанными иномарками. Машины стояли впритык друг к другу. Бампер к бамперу. Но особенно роскошных тачек не наблюдалось. Все-таки, Мальвина «звезда» третьей величины. Да и ДК им. Зуева не концертный зал «Россия».

Прозвенел третий звонок. Вернее, некая нейтральная мелодичная фраза. Посетители эстрадных концертов знали, пора отключать сотовые. Сейчас об этом объявит доброжелательным тоном молодой человек по радио. И еще спасибо скажет.

Сергей не стал пробиваться в зрительный зал. Осветительные ложи тоже проигнорировал. Там от мощных прожекторов такая солидная добавка к уличной жаре, любая сауна Антарктидой покажется.

Он забрался по железной лестнице наверх, под самые колосники и расположился в центре на шатком деревянном мостике. Тот тянулся по всему периметру сцены, справа, слева и сзади. С этой точки был превосходный обзор. Видна вся сцена. Правда, сверху и чуть сзади, с приличной высоты. Зато никто не мешал. Сергея просто никто не видел.

Загремела музыка, на сцену выскочили девицы из подтанцовки, разогреть и завести зал. Сергей подумал и перебрался по мосткам правее, ближе к зрительному залу. Затаился над пультом помрежа Норы, почти над ее головой. С этой точки его тоже никто не видел. Разве разглядишь, кто там кувыркается наверху в темноте, под самыми колосниками. Зато теперь он мог видеть лицо Мальвины. И все, что происходит на сцене за ее спиной. Справа и слева от нее.

Увидеть изнанку эстрадного представления или съемочного павильона. Разве это не есть тайная мечта любого непосвященного! Давно пора продавать особые билеты за большие деньги. Можно ввести разделение. «Закулисные», «Колосниковые», «Подпольные»…

Желающих будет, не отобьешься!

Балетным девочкам не удалось выбить из зала даже жидких аплодисментов. Хотя они очень старались.

Но как только заклубились дымы, и на фоне задника появилась Мальвина в развевающихся одеждах, зал разразился громом оваций. Действительно, Мальвину искренне любили многие.

В этот момент Сергей увидел… Наталью! Она, закутавшись в темный плащ, незаметно прошмыгнула из бокового прохода на сцену и спряталась за задником. Вдобавок еще и ширмой загородилась. Явно не хотела, чтоб ее хоть кто-то видел.

Музыка загремела всеми децибелами, Мальвина, раскинув руки в стороны, двинулась сквозь облака к залу и в это мгновение…

… В это мгновение Сергей случайно повернул голову и увидел Наталью, которая один в один копировала все движения Мальвины.

Мальвина на сцене запела в микрофон. Наталья… тоже! Делала вид, что держит что-то около рта. Так же покачивалась в такт музыке, так же пританцовывала, так же махала рукой зрителям.

Более того! Наталья не только танцевала, как тень, повторяя все движения Мальвины, она точно так же артикулировала! Как будто тоже… пела!!! Беззвучно отрывала рот, и на ее лице возникали те же эмоции, что и на лице Мальвины! Или наоборот?!

Чертовщина какая-то! Бред!!! Они не могли видеть друг друга. Между ними был разрисованный задник, да еще ширма из плотной материи, которой Наталья отгородилась от любопытных. К тому же Мальвина постоянно находилась лицом к зрителям, спиной к Наталье. Ни разу не обернулась. Это Сергей видел отчетливо.

Они обе, будто связанные тысячью невидимых нитей, действовали абсолютно синхронно!

Сергей готов был поклясться! Под любой присягой! На всех Библиях и Конституциях! Они были единым целым! Единым живым организмом! Никакими репетициями невозможно добиться такой слаженности и синхронности!

Бред какой-то! Мистика!!!

Ни в какую мистику Сергей не верил. И верующим тоже не был. Всего год назад на юге, в районе водонапорной башни он попал под обстрел и бежал, втянув голову в плечи, к бетонному забору, за которым было спасение. Пули вокруг так и свистели, взрывались фонтанчиками прямо под ногами. Тогда каждая клеточка его молодого, не желающего умирать тела, вопила и бунтовала. Мысленно он орал:

«Господи-и! Папа-а!! Мама-а!!! Помогите-е!!!».

Именно в такой последовательности. Господи, папа, мама. Позднее, он это припомнил совершенно точно.

Там ему помогли друзья. Выручили, спасли жизнь. Не Господь Бог, не папа и мама. Там не было никакой мистики. Свои ребята, без всякого приказа, открыли в ответ беспорядочную пальбу. Тем, засевшим в развалинах, мало не показалось.

На гражданке, все эти гадания, предсказания, колдовские штучки, которыми забиты газеты и экраны телеканалов, вызывали у него только раздражение. Или снисходительную усмешку. Но здесь…

… На его глазах… происходило нечто… Нечто необъяснимое… непостижимое!!! Сергей несколько раз встряхивался, щипал себя за руку. Бегал взглядом по их лицам, фигурам, справа налево, пока не закружилась голова. Было в этой слаженности что-то страшноватое, фантастическое, завораживающее…

Девушки были единым организмом…

Гремел гитарами оркестр…

По всему Дому культуры разносился, усиленный динамиками, ликующий восторженный голос Мальвины…

Танцевали и пели две девушки…

Одна на сцене, в лучах прожекторов, популярная, узнаваемая, идеал фанаток, «Звездочка» шоу бизнеса — Мальвина…

Другая за ширмой, невидимая зрителям, никому неизвестная, ее подруга и костюмерша — Наталья…

Только один человек во всем Доме культуры им. Зуева видел сразу два представления. Вернее, двух исполнительниц.

Потом Сергей потерял сознание. Что-то зашипело у него в голове, ноги стали ватными. Он прислонился спиной к шершавой бетонной стене, медленно сполз по ней на доски мостика и отключился.

Хотя, чему удивляться. Теплый воздух, как известно из учеников по физике, всегда понимается вверх. Видимо, там под колосниками, скопился весь жар со сцены. И вентиляция не справилась.

По сообщениям Главного медицинского управления Москвы за прошедшие сутки бригады «Скорой помощи» четыреста восемьдесят семь раз выезжали по срочным вызовам на тепловые удары. Двенадцать человек спасти не удалось. Были госпитализированы шестьдесят восемь. Тридцать четыре вызова оказались ложными.

Особенно пострадали пожилые люди. Пенсионеры, бомжи и малоимущие. Хотя, обладатели кондиционеров тоже оказались не в лучшем положении. Многие, привыкнув к прохладе в своих квартирах, беспечно выходили под палящее солнце, пропотевали, и мгновенно простужались. Появился даже термин, «дымный грипп». Участковые врачи не успевали бегать по вызовам, выписывать бюллетени.

Только ближе к вечеру, когда солнце утонуло, где-то там, за Кольцевой дорогой, в синей дымной мгле, для столичных жителей наступило относительное облегчение.

Сергей полулежал за рулем «Форда», откинув голову на подголовник, и равнодушно наблюдал, как разъезжаются, расходятся зрители после концерта. Вялость и сонная апатия навалились на него. Он не стал дожидаться Надю на лестнице. Когда стихли аплодисменты, шуганул от дверей ее гримерной фанаток и спустился на вахту. В переулке, среди деревьев, была хотя бы иллюзия прохлады.

Когда в антракте на мостках под колосниками он пришел в себя, почему-то ничуть не удивился. Хотя ни разу в жизни не падал в обморок. Медленно спустился по лестнице и, шатаясь, добрел до душа на первом этаже. Там, вцепившись руками в умывальник, подставил голову по струю воды и долго стоял так в неподвижности. Потом еще дольше пил тепловатую воду с запахом хлорки. Потом тупо смотрел на свое отражение в мутном, треснувшем по краям зеркале.