Н-да, Дэвиан воистину пророк, так любимой Реждинией Данае до него далеко. Если подумать, он описал развитие событий после объявления войны с идеальной точностью. Все происходит именно так, как предполагал кузен, а значит, он прав и в остальном. Сегунат подтолкнул Ажади на нападение, тем самым спровоцировав Ксаль-Риум объявить султану войну и расчистив себе путь к дальнейшему продвижению по островам Тэй Анга. Наверняка Дэвиан не ошибся и в том, что агинаррийцы сделают все возможное, чтобы затянуть войну в Ивире. К тому времени, как Империя покончит с Ажади, северяне уже крепко уцепятся за Тэй Анг, и попробуй, заставь их отступиться. План, воистину достойный несравненного Императора Тиверия.
Наследный принц Ксаль-Риумской Империи недоверчиво покачал головой, с запоздалым раскаянием думая, что прежде не воспринимал предупреждения двоюродного брата с должной серьезностью. В Империи сохранилось пренебрежительное отношение к северянам; все их военные успехи списывали на то, что захватывали они небольшие островные государства, раздробленные и не способные оказать сопротивление. Преимущества Юга перед Севером казались очевидными и неоспоримыми. Такого мнения придерживалось большинство гражданских и военных, так думали в Штабе, так думал прайм-канселиор Орас Темплен и так же думал сам Император Велизар Третий. Отец воспринимал все, что происходило на севере, с подчеркнутым равнодушием; быть может, такое отношение проистекало их того, что его погибший брат, отец Дэвиана, прославился именно победами над северянами. Как бы ни скрывал отец свои чувства, Тамрину порой казалось, что он завидует старшему брату и пытается делать вид, что его военные успехи не так уж велики, а сама война на севере была событием второстепенным, не имевшим для Ксаль-Риума весомых последствий. И - Тамрин признавался себе в этом - отчасти, то же настроение овладело им. Принц был уверен, что, пока существует Великий Северный Флот, агинаррийцы не посмеют вновь бросить вызов Империи и дальше мелких пакостей исподтишка не зайдут. Но то, что происходило, уже никак не укладывалось в рамки "мелких пакостей". Дракон залечил раны после полученной трепки и вновь смотрит голодным взглядом на Юг. И если Феникс будет дремать, теша себя иллюзией безопасности, кто знает, чем все это может закончиться...
"Император Атарен". Ночь с 84 на 85 Весны.
Перестрелка затянулась дольше, чем Дэвиан предполагал, и командующий союзными силами не мог не отдать должное упорству защитников Инчи. Ивирцы оборонялись стойко: не только держались под градом тяжелых снарядов, но и отвечали, нанося атакующим урон. Не то, чтобы серьезный урон, и все же...
"Император Атарен" получил за день восемь попаданий. К счастью, два самых серьезных - 300-миллиметровыми снарядами - пришлись в наиболее неудачные (для ивисрских артиллеристов) места. Первое - чуть выше ватерлинии в районе носовых башен главного калибра, где броневой пояс линкора имел наибольшую толщину, и все обошлось помятой бронеплитой. Второй - напротив, в кормовую часть, где брони не было вовсе. Тяжелый снаряд пронизал корпус навылет, разворотив несколько кают и складское помещение, и вышел через другой борт, так и не разорвавшись. Остальные попадания, из пушек поменьше, не могли причинить заметного вреда линкору водоизмещением двадцать восемь тысяч тонн.
"Карвис" тоже обошелся без серьезных повреждений, а вот на фиаррийском флагмане, "Беллаторе", прямое попадание вывело из строя одну из пяти башен главного калибра. Вспыхнул пожар, и на какое-то время корабль даже вышел из боя; к счастью, обошлось и там. Пламянепроницаемые перегородки, перекрывающие тракт подачи боеприпасов, не подвели, до артиллерийских погребов огонь не добрался. Вскоре пожар погасили, и "Беллатор" вернулся в бой. Наконец, к исходу дня, канонада стихла. У ивирцев не осталось ничего, чтобы отвечать на обстрел с моря; воздушные наблюдатели, следившие за берегом с гидропланов, подтверждали, что все крупные береговые батареи разрушены. Еще удивительно, что они продержались так долго...
После разгрома ивирских батарей боевые действия на некоторое время заглохли. Обе флотилии - ксаль-риумская и фиаррийская - оставались на местах, нацелив пушки на Делик. Дэвиан все-таки позволил Лагрину Тейрану отослать командирам гарнизона радиограмму с требованием капитуляции, тем более что того же хотел и вице-адмирал Аврон. Ответа не последовало.
Солнце неспешно ползло по небу извечным своим курсом с востока на запад. Флот оставался на месте, ничего не предпринимая, несмотря на ворчание офицеров. Команды латали мелкие повреждения. Раненых отдали на попечение врачей. На "Атарене" убитых не было, но несколько человек были контужены взрывами и пострадали от осколков. На "Карвисе" было выведено из строя прямым попаданием в каземат одно орудие среднего калибра, при этом погибли пять человек.
Через несколько часов бездействия солнце закатилось, начало темнеть. Часть кораблей, включая "Карвис", зажгла огни, что, по флотским боевым уставам, у враждебного берега делать не положено. Дэвиан позволил себе небольшое отклонение от правил. "Карвис" и еще дюжина судов, держались на значительном удалении от острова, лучи прожекторов шарили по поверхности воды. Пока они отвлекали внимание, "Император Атарен" с погашенными огнями отделился от основных сил флота в сопровождении нескольких кораблей поменьше и военные транспортов. Также должны поступить фиаррийцы - часть флота остается на виду у ивирцев, а тем временем другие обходят Инчи вдоль западного побережья. Высадка десанта в заранее намеченных местах начнется одновременно. Силы фиаррийцев и ксаль-риумцев оттеснят ивирцев от побережья, займут пладцармы, а затем продолжат наступление и соединятся у города Арази, рассекая тем самым остров надвое и отрезав все ивирские войска в северной части острова от главных сил защитников, занявших линию обороны на подступах к Делику.
Имперская эскадра проделала путь до намеченной точки несколько быстрее фиаррийцев, около часа пришлось ждать на месте. Небо было безоблачным, и Очи Неведомого сияли серебром. Вода, казалось, фосфоресцирует, отражая лунный свет. Чарующее зрелище, отметил про себя Дэвиан. Будь он художником, возможно, оно вдохновило бы его на написание очередной картины. Но Дэвиан Каррел был не художником, а префектом эскадры, и предпочел бы, чтобы погода была хоть немного хуже. Если бы луны закрывали облака, было бы проще скрыть начало штурма от защитников Инчи. Впрочем, места для высадки десанта были выбраны там, где, по донесениям воздушных разведчиков, оборона была наиболее слабой. Многочисленные и хорошо вооруженные ксаль-риумские войска должны быстро сломить сопротивление ивирцев. Здесь же, на восточном побережье Инчи, состоится и боевой дебют тестудо. Капитан Варелли, прибывший на флот вместе со своими детищами, сгорал от нетерпения. Скоро станет ясно, оправдают ли любимые игрушки Тамрина возложенные на них надежды. Префект Николаос Ремер, командующий десантным корпусом, разделял отношение большинства прочих имперских командиров и смотрел на тестудо как на бестолковую диковину, отчего эмоциональный Варелли задыхался от возмущения. Изобретатель настоял на том, что лично отправится с десантом в качестве командира одной из боевых машин; он рвался в боя, пылая жаждой посрамить скептиков.
Наконец, пришло сообщение от вице-адмирала Аврона: его корабли заняли позиции. Дэвиан посмотрел на часы: двадцать минут второго. Начало штурма было запланировано ровно на час, но едва ли задержка фиаррийцев могла привести к серьезным неприятностям. Дэвиан кивнул:
- Начинаем, господа. Передайте Аврону сигнал.
Радист отстучал в эфир условный сигнал: "Молния". Корабли оставались на месте с погашенными огнями, не выдавая свое присутствие вспышками прожекторного семафора. В лунном свете Дэвиан Каррел видел, как с десантных транспортов спускают моторные катера. Все делалось в тишине, орудия пока молчали. Артподготовка начнется, когда десантные боты будут уже возле берега. Цели размечены заранее, и канониры Западной эскадры обучены ночной стрельбе, ориентируясь по вспышкам осветительных снарядов и показаниям воздушных корректировшиков.