Ничего, во время поездки многому научится, получится и из неё дипломат. Только бы за советом обращаться не стеснялась, сколько раз говорил, что это приветствуется. Но гордая, предпочитает ошибиться, чем попросить помощи. Хотя, надо отдать должное, ошибается всё реже. Теперь он мог ей доверить то, что, к примеру, не поручил бы Эвелине, хотя та её старше и работает дольше.

— С чем и кого Вы поздравили, если не секрет? — Зара отложила свои записи в сторону и подняла голову.

— Сеньору Бель Сеговей.

— А что с ней? Ещё раз вышла замуж? — рассмеялась девушка.

— Да нет, просто у герцога Сеговея ожидается прибавление в семействе.

— Бель беременна?! — от неожиданности сеньорита Рандрин подскочила на ноги. — Но как? Они ведь недавно поженились… Это слишком рано!

Теперь пришла очередь Нубара улыбнуться:

— Как, я Вам объяснять не буду, другого способа пока не придумали. А времени у них было достаточно: целых три года. Понимаю, Вас не радует, что герцог Арилан так быстро не только женился, но и фактически обзавёлся потомством, но что поделаешь! Или Вы хотели, чтобы у него вовсе не было детей? Зара, по меньшей мере, это не гуманно. И не надо оправдывать своё недовольство беспокойством за судьбу государства, ему абсолютно ничего не угрожает. У короля есть дочь, у Вас потом тоже будут дети… А сейчас в Вас говорит ревность.

— Да какая ревность, я же его не любила, я отказала ему! — не выдержав, выпалила девушка и покраснела. Хотя, какая разница, произнесла бы она это вслух или просто подумала: предыдущие мысли Эрш прочитал. Так беспечно относиться к тому, что у главного потенциального претендента на престол родится ребёнок! Бель беременна от Арилана, уму непостижимо! Ещё одна Бланш нашлась! И пяти лет в браке не прожила, а уже… Арилан, наверняка, рад, заботится о ней, переживает…

— Самая, что ни на есть, банальная. Женщины часто бывают собственницами и не желают делиться даже тем, что им не нужно. Да, Вы ему отказали, и он, по Вашему мнению, должен был мучиться, страдать — а он не стал, взял и женился. Я же помню, как Вы переживали, когда узнали о существовании у Арилана возлюбленной. Ревность и оскорблённая женская гордость. К любви они не имеют никакого отношения. Зара, не надо спорить, поберегите свои лёгкие. Нашли, из-за чего переживать! А, чтобы отвлечь Вас от размышлений о вероломстве и деторождении, я намерен взять Вас с собой к Койхаэлу Тхоре. Пора вмешаться в его далеко идущие планы, за две недели мы узнали достаточно. Так что, драгоценная моя Лерель Канре, одевайтесь.

— Сеньор Эрш, я хотела спросить… Словом, по-Вашему, кто красивее: я или Бель Сеговей?

— Так, Зара, кончайте с упадническими настроениями! С чего вдруг Вам требуется поднятие самооценки? Конечно, Вы. Особенно, когда глаза у Вас лазоревые, и Вы улыбаетесь. Невольно взгляд приковываете. Будто небо разливается потоками в солнечный день.

Зара расплылась в довольной улыбке. Она услышала то, что хотела: комплимент в свой адрес. И оригинальный — надо отдать должное Нубару Эршу, он знал, как сделать приятное даме. Другое дело, что сказано это было мимоходом, будто граф выудил красивое сравнение из стопки других заготовок.

Вдевая в уши серьги, девушка задумалась о том, что комплимент вовсе не был так приятен, каким показался вначале. Красивые бездушные слова, всё, что угодно, лишь бы она перестала донимать его расспросами.

Улыбка пропала. Значит, на самом деле он так не думает и сказал бы то же самое Бель, Апполине, Ри, с поправкой на детали.

— Лерель, ты готова? Поторопись, пожалуйста, нехорошо заставлять себя ждать.

— Уже иду, только серёжку застегну.

Сеньорита Рандрин мотнула головой, улыбнулась своему отражению (нашла, из-за чего расстраиваться!) и вышла из ванной. Дверь комнаты была открыта, на пороге стоял граф, нетерпеливо постукивая пальцами по косяку. Неужели она так долго собиралась?

— Что-то случилось? — поинтересовался он, пропустив её в коридор и щёлкнув замком.

Девушка покачала головой. С чего вообще должно было что-то произойти?

— Просто у Вас резко поменялось настроение, — на людях они всегда общались мысленно. — Неужели так сильно расстроило известие о Бель Сеговей?

— Не берите в голову, женщины — существа загадочные и эмоциональные. Нет, я рада за Бель и Арилана, честно! Просто расстроилась, что сломалась любимая заколка.

Нубар на минуту остановился на площадке, взглянул на неё и усмехнулся:

— Неправдоподобная ложь, Вы из-за этого переживать не станете. Видимо, герцог Арилан…

— Да не связано это никак с герцогом! Хватит, надоела мне Ваша дотошность! Моё дело — переживать или радовать, Вас смена моего настроения не касается.

— Я действительно так считаю. И я не придумывал этого заранее. Может, у Вас и неидеальные черты лица, но Вы красивы, Зара. И Вас действительно сразу же замечаешь, когда входишь в комнату.

Зара ошарашено уставилась на него. Откуда он узнал… Конечно же, мысли! Но ведь она думала об этом не сейчас, а пару минут назад. Просто промелькнуло в сознании. А ещё говорил, что э-эрри вызывают трепет! Да не больший, чем он сам, от которого не скроешь даже мимолётных помыслов. Так быстро и незаметно проникать в глубины памяти!

Девушка пробормотала что-то невразумительное и отвернулась. Ей было стыдно. Расстроилась из-за пустяка, неважных домыслов, заставила думать, будто это что-то серьёзное. Теперь придётся оправдываться, доказывать, что она прекрасно проживёт и без комплиментов, без констатации своей привлекательности.

Но граф к этой теме не возвращался, заведя разговор о политике клана Тхора — мысленно и красотах Дорги — вслух.

Эрш вкратце объяснил, что требуется от подчинённой: изображать молчаливую супругу, временами бросать короткие взгляды на главу клана, а потом, по приказу, сменить ипостась и немного подкорректировать намерения хозяина Дорги.

Баронет Канре с женой были приглашены на что-то вроде второго завтрака — лёгкого приёма пищи с неторопливыми светскими разговорами. Помимо них на нём присутствовали основные члены клана, представители высшего общества этой части Суйлима и пара заезжих гостей. К счастью, ни одного анторийца.

Койхаэл, восседавший во главе стола на массивном кресле, издали напоминавшем трон, неспешно потягивал что-то из оплетённого кольцами металла кубка, и, изредка кивая, слушал рассказ о коронации Рэнальда Рандрина. Сам он на ней не присутствовал, но живо интересовался подробностями.

Нубар Эрш, как рассказчик, сидевший по правую руку от правителя на специальном стуле с высокой спинкой, старался преподнести историю с точки зрения несуществующего баронета Канре, разумеется, не стоявшего в первых рядах и пропустившего большую часть обряда. Более-менее внятно, не со слов других очевидцев, он мог поведать только о присяге и провозглашении наследницы.

Зара, занимавшая место за длинным общим столом между каким-то суйлимцем и гостем из конфедерации Мангеш, старательно делала вид, что её интересуют только местные сладости. На самом деле же она незаметно скользила взглядом по собравшимся, пытаясь понять, кто они и представляют ли какую-то опасность. После случая с придворным магом (о его трагической гибели шептались на каждом углу, приписывая её проискам тёмных сил) нужно было быть начеку.

Помня наставления начальника, девушка не забывала посматривать и на Койхаэла, будто намекая, что он ей интересен, но она боится признаться в этом даже самой себе. Хорошо бы выманить его из-за стола. Сегодня Зара бы не возражала, если он обнял её, попытался поцеловать: контакт вышел бы плотным и крепким, суйлимец не успел бы ничего понять, а она справилась со своим заданием быстрее.

Но, увы, главу клана занимали дела соседнего государства и расследование смерти своего чародея, а не сомнительные прелести замужней дамы, не проявившей во время танца горячего желания скоротать с ним время наедине.

— Зара, встаньте из-за стола, будто хотите попудрить носик, и спрячьтесь перед входом в комнату со львами. Когда увидите Койхаэла, выйдите из своего укрытия и поймайте его сознание. Я появлюсь через минуту, не больше, будто бы обеспокоившись Вашим долгим отсутствием. Прикажите ему то, что я скажу. Только, прошу, ведите себя естественно! — раздался в её голове голос Эрша.