Ее взгляд был совсем неправильным.

— Как ты выжил здесь? — спросила она у него. — Как ты оставался нераскрытым столь долго?

— Я пришел оттуда, где нет власти Темного.

Найнив рассмеялась:

— Вздор. Детские сказочки. Великий Повелитель правил всегда.

Ранд видел это. Он был соединен с Узором, мелькали полу реальные и скрытые вероятности. Эта вероятность… это могло случиться. Это был один из путей, которым мог пойти мир. Здесь Темный победил в Последней Битве и разрушил Колесо Времени.

Это позволило ему изменить все, развернуть Узор по-новому. Все живые забыли прошлое, и знали теперь лишь то, что Темный вложил в их головы. Ранд мог прочесть истину, историю этого места, в нитях Узора, которых он касался раньше.

Найнив, Эгвейн, Логайн и Кадсуане теперь стали Отрекшимися, Обращенными к Тени против собственной воли. Морейн казнили за то, что она оказалась слишком слаба.

Илэйн, Мин, Авиенда… Они были отданы на вечные пытки в Шайол Гул.

Этот мир был ожившим кошмаром. Каждый из Отрекшихся правил, как деспот, в собственной малой части мира. Царила вечная осень, а они бросали армии и Повелителей Ужаса и сражались друг с другом. Вечная битва.

Запустение разрослось по всем океанам. Шончан больше не было, их земли были разрушены до такой степени, что только крысы и вороны могли жить там. Всякий, кто мог направлять, был обнаружен в юности и Обращен. Темному не хотелось рисковать тем, что кто-то может вновь вернуть миру надежду.

И никто никогда не сможет.

Ранд закричал, когда тринадцать начали направлять.

— Это худшее, что есть у тебя? — выкрикнул он.

Они давили своей волей на него. Он чувствовал их, как гвозди, вбиваемые в его череп, терзающие его плоть. Он оттолкнул их всей своей силой, но другие начали давить на него толчками. Каждый такой толчок, как удар топора, пробивался все глубже и глубже.

ИТАК, Я ПОБЕДИЛ.

Неудача болью отозвалась в душе Ранда — осознание того, что все это произошло по его вине. Найнив и Эгвейн Обращены из-за него. Те, кого он любил, стали игрушками для Тени.

Ранд должен был защитить их.

Я ПОБЕДИЛ, СНОВА,

— Ты думаешь, я все еще тот же юнец, которого Ишамаэль так старался напугать? — выкрикнул Ранд, борясь со своим страхом и стыдом.

БИТВА ЗАКОНЧИЛАСЬ.

— Она еще даже не началась! — закричал Ранд.

Реальность вокруг него вновь раскололась, рассеченная лентами света. Лицо Найнив распалось, как кружево, сплетенное из гнилых ниток. Земля рассеялась, и крепость перестала существовать.

Ранд сбросил путы Воздуха, которых никогда здесь не существовало в действительности. Неустойчивая реальность, созданная Темным, распадалась на части. Нити света вырвались наружу, дрожа, как струны арфы.

Они ждали, когда их сплетут.

Ранд глубоко вздохнул сквозь зубы и посмотрел во тьму позади нитей.

— Я не буду просто сидеть на месте и страдать на этот раз, Шай'тан. Я не буду захвачен твоими кошмарами. Я стал чем-то большим, чем был когда-то.

Ранд поймал нити, вившиеся вокруг него — сотни и сотни их. Это не был ни Огонь, ни Воздух, ни Вода, ни Земля и ни Дух. Это было нечто гораздо более глубокое, каким-то образом более разнообразное. Каждая была сама по себе, уникальная. Вместо Пяти Стихий, здесь были тысячи.

Ранд собрал их вместе, он держал в руке ткань самого мироздания. Затем он начал сплетать их в другую вероятность.

— Теперь, — сказал Ранд, глубоко дыша, пытаясь изгнать ужас от того, что он видел, — теперь Я покажу ТЕБЕ, что будет.

****

Брин поклонился.

— Люди на позициях, Мать.

Эгвейн глубоко вздохнула. Мэт отправил силы Белой Башни через сухое русло реки ниже брода и вокруг западной стороны болот.; настало время для Эгвейн, чтобы присоединиться к ним. Мгновение она колебалась, глядя через Врата на командный пункт Мэта. Эгвейн встретилась взглядом через стол с шончанской женщиной, где она властно восседала на своем троне.

"Я с тобой не закончила", подумала Эгвейн.

— Идем, — сказала она, оборачиваясь и давая Юкири знак закрывать Врата в строение Мэта. Она держала са'ангриал Воры в руке, перебирая его пальцами, когда выходила из своей палатки.

Она помедлила, когда кое-что увидела. Что-то мелкое на земле. Крошечная паутина трещин на камнях. Она наклонилась.

— Их все больше и больше вокруг, Мать, — Сказала Юкири, наклоняясь рядом с ней. — Мы думаем, трещины распространяются, когда направляют Повелители Ужаса. Особенно, если используется Погибельный огонь.

Эгвейн чувствовала их. Хоть они и были похожи на обычные трещины на ощупь, но выглядели уходящими в абсолютное ничто. Тьма, настолько глубокая, что не может быть вызванной тенью от света в обычных трещинах.

Она направила. Все пять стихий, вместе, исследуя трещины. Да…

Она не была точно уверена, что делала, но только что созданное плетение накрыло трещины как повязка. Тьма исчезла, оставляя только обычные трещины и тонкую пленку кристаллов.

— Интересно, — сказала Юкири. — Что это за плетение?

— Не знаю, — ответила Эгвейн. — Просто почувствовала, что оно было верным. Гавин, ты… — Она затихла.

Гавин.

Эгвейн резко выпрямилась. Она смутно помнила, как он вышел из палатки командования, чтобы подышать свежим воздухом. Когда это было? Она медленно оборачивалась, пытаясь определить его местоположение. Узы позволяли ей указать направление. Она остановилась, когда определила его.

Она смотрела в направлении русла реки, чуть выше брода, где Мэт разместил силы Илэйн.

О, Свет.

— Что? — Спросила Силвиана.

— Гавин ушел сражаться, — сказала Эгвейн, с усилием сохраняя свой голос спокойным. Самый глупый шерстеголовый болван на свете! Разве не мог подождать час или два, пока ее армии не прибудут на позиции. Она знала, что он стремился к битве, но он должен был, по крайней мере, спросить!

Брин тихо простонал.

— Пошлите кого-нибудь за ним, — сказала Эгвейн. Теперь ее голос был холоден и сердит. Она не могла скрыть интонаций. — Похоже, он с армиями Андора.

— Я сделаю это, — сказал Брин, держа одну руку на мече, а другой подзывая конюха. — Мне нельзя доверять командование армиями, но, по крайней мере, это я сделать могу.

— Это имеет смысл. Возьми с собой Юкири. — Сказала она. — Как только найдете моего глупого Стража, Переместите его к западу от трясин.

Брин поклонился, затем отступил. Суан, колеблясь, наблюдала за ним.

— Можешь пойти с ним, — сказала Эгвейн.

— Это то место, где вы во мне нуждаетесь? — Спросила Суан.

— Вообще то, — Эгвейн понизила голос, — я хочу, чтобы кто-нибудь был рядом с Мэтом и императрицей шончан и стал ушами, которые умеют слышать то, о чем не говорят.

Суан кивнула, выражая одобрение и даже гордость. Эгвейн была Амерлин и она не нуждалась в выказываниях эмоций от Суан, но все же это сняло немного изматывающей ее усталости.

— Ты выглядишь удивленной, — сказала Эгвейн.

— Когда Морейн и я намеревались найти мальчика, — сказала Суан, — То я даже понятия не имела, что Узор пошлет нам также и вас.

— Как твою замену? — Спросила Эгвейн.

— Когда королева в возрасте, — сказала Суан, — Она начинает думать о наследстве. Свет, каждая нормальная хозяйка, вероятно, начинает думать о том же. Будет ли у нее наследник, чтобы перенять то, что она создала? Когда женщина становится мудрее, она понимает, что то, чего она одна может достигнуть, бледнеет по сравнению с тем, чего можно добиться с помощью ее наследства. Ну, я полагаю, что не могу требовать от вас того же, к чему стремилась я сама, и не совсем рада тому, чего добилась. Но это… успокаивает, зная, что я приложила руку к формированию того, что грядет. И если женщина желала бы наследника, она и мечтать не могла о ком-то белее великом, чем вы. Спасибо вам. Я буду наблюдать за этой шончанской женщиной для вас, может помогу бедной Мин выпутаться из сети рыбы-клыка, в которую она угодила.

Суан двинулась прочь, призывая Юкири создать ей Врата до того, как та уйдет с Брином. Эгвейн улыбнулась, глядя, как она целует генерала. Суан. Целует мужчину в открытую.