Annotation
Жизненный опыт позволяет нам распознать ошибку каждый раз, когда мы ее повторяем…
Диана Морьентес
Глава 1. Работа над ошибками
Глава 2. Сволочь
Глава 3. Сволочь2
Глава 4. В сантиметре от счастья
Глава 5. Слабость
Диана Морьентес
Любимая ученица. Работа над ошибками
Глава 1. Работа над ошибками
Наташа уехала, не дождавшись сентября, она очень не хотела опаздывать на первые занятия во ВГИКе. И хорошо, потому что с началом учебного года дни Максима превратились в бесконечную мясорубку его усталого, невысыпающегося организма. Работа в клубе отнимала столько времени и сил, что даже зарплата — на самом деле достойная — не производила на Макса никакого впечатления. Хотя понедельник и вторник считались в «Призраке» его выходными, но не посетить работу в эти дни для бедняги оказывалось невозможным.
В школе пришлось половину своих уроков физики отдать учительнице по астрономии: ее нагрузка была чисто символическая, она работает учительницей не ради зарплаты, а лишь ради собственного удовольствия. Отдал ей все девятые классы и парочку восьмых. Девочки-старшеклассницы были ему очень благодарны за то, что он от них не отказался, и каждая записывала это на свой счет. Причина была банальнее — девятых классов целых шесть, а десятых и одиннадцатых — всего по четыре.
Уроки полового воспитания сразу же стали пользоваться у школьников популярностью. Даже несмотря на то, что для каждого класса это был последний урок в день (иногда седьмой, иногда восьмой), и обязательного посещения от мальчиков Максим Викторович не требовал, но за партами всегда царил аншлаг, даже девочки просили, чтобы совместных уроков было больше.
С малышами-десятилетками проблем не было, они с удовольствием выясняли, откуда берутся дети, играли в ролевые игры, а о половом созревании пока особых вопросов не задавали. Девочки же постарше жаловались Максиму Викторовичу на свою учительницу, говорили, она не хочет рассказывать им, как соблазнять противоположный пол. Макс только усмехался в ответ:
— Ну и правильно! Вы думаете, в школе вас обязаны этому учить? Вы, главное, ума-разума наберитесь, а остальное само придет со временем.
— А пацаны хвастаются, что Вы их этому учите! — обижались девчонки.
— Пацаны вас дразнят, а вы и рады уши развесить!
Девочки в какой-то степени были правы. Парни с каждым уроком все больше смелели и чаще задавали по-настоящему интересующие их вопросы. Максим не был удивлен: они действительно уже взрослые, у половины из них есть постоянные девушки — и хорошо, что постоянные! Поэтому относился спокойно и был даже рад, когда Тимофей спрашивал, в какой момент можно начать раздевать девушку, а Олег интересовался, опасно ли заниматься сексом, когда у девушки менструация.
— Зачем Вы с ними об этом разговариваете? — удивлялась Марина Владимировна, которая была учительницей начальных классов, а в остальное время вела половое воспитание у девочек.
— Хочу, чтобы они понимали своих подружек, — пояснял Макс. — А иначе будут ссоры, обиды, разбитые сердца — девчачьи, между прочим.
Уроки с мальчишками проводил в неофициальной обстановке: сидя прямо на партах, без правил и без их нарушений. Оттого что ребята сидели рядом, организованным кружком, беседы проходили тихо и спокойно и только иногда прерывались веселым дружным хохотом.
— У меня есть такой принцип, — признался Макс своим ученикам. — Я никогда не раздеваю девушку раньше, чем ей станет жарко. И вам советую: это беспроигрышный вариант. Тогда либо ты не ошибешься с выбором момента, либо девушка разденется сама, а это тоже весьма неплохо!
— А если ей не становится жарко? — предположил Тим.
— Значит, ты что-то делаешь не так.
— А если обогреватель включить на полную мощность? — хихикнул Антошка.
— Тоже выход, — улыбнулся Макс. — Я серьезно. На войне все средства хороши! На самом деле, главное, чтобы девушке было комфортнее раздетой. Есть только один нюанс: как правило, парню становится жарко гораздо раньше, чем девушке. А как следствие — потные, вонючие подмышки, так что, Антон, подумать надо о гигиене для начала, о дезодоранте хорошем, а уж потом включать обогреватель.
Максим заметил, что на таких уроках пацаны гораздо реже что-то выдумывают о своей интимной жизни, чем в беседах на курилке с дружками. Может, боятся, что учитель опытнее и сразу распознает ложь, а может, просто за эти сорок минут стараются получить не удовольствие от хвастовства, а реальную информацию.
После урока физики к Максу подошла ученица — девушка Тимофея, она ученица десятого, на год младше, а кажется, что лет на пять старше своего парня. Казалось раньше. До этой интересной и инфантильной просьбы:
— Максим Викторович, скажите Тиму, пожалуйста, что я вообще не хочу пока заниматься сексом, я не хочу до брака терять девственность.
— А почему ты сама ему этого не скажешь? — удивился учитель.
— Я стесняюсь.
— Мне сказать ты не постеснялась, а ему…
— Но Вы же учитель!
— А он твой парень. Это гораздо более близкий человек. Не буду я ему ничего говорить. Разбирайтесь сами.
Да, сейчас девственность среди девочек снова возносится в культ достоинства. Сейчас это гораздо правильнее, чем в прошлый раз, в Советское время. Девочки знают, от чего отказываются, и очень часто ноль по практике оказывается пятеркой по теории. В магазинах много интересных книг о сексе, в Интернете тоже навалом хороших статей. Жаль, что мальчишки не очень любят читать и к практике стремятся перейти раньше, чем наберут знаний хотя бы на троечку.
***
Наташа звонила постоянно, хотя разговоры по сотовому не обходились дешево ни ей, ни Максиму. Собственно, в октябре Наташа уже попросила выслать ей немного денег, а то ее заработанных выступлениями в ресторанах едва хватало на одежду и пропитание. Казалось, что теперь она счастлива полностью — так, как может быть счастлив человек, добившийся в жизни всего, чего жаждал. Она была в таком восторге от ВГИКа, что по телефону до Макса доходили только сытые похрюкивания и протяжные гласные:
— Ма-а-а-кс! Это просто чу-удо! Это то, что мне на-а-до!
Наташа на все лады расхваливала своего преподавателя, в чью мастерскую она записалась по чьему-то там совету, взахлеб пересказывала, как проходят занятия, жаловалась, что иногда бывает в институте до одиннадцати вечера, но жалобы эти были какие-то ненастоящие, с довольной улыбкой. И самое главное: оказалось, кино — величайшее искусство!
Максим, бывало, поднимал трубку даже на уроке, выйдя за дверь и контролируя оттуда шум в классе. Наташа звонила тогда, когда у нее самой было время, и всегда обижалась, что Макс не хочет уделять разговорам много внимания.
— Кошечка, я просто очень занят! — оправдывался он. — Семь-восемь уроков, потом подготовиться на завтра, потом законспектировать мысли к кандидатской, встречи с коллегами, еще бы выспаться — и в клуб. Звонки — целый день, без разбора, без различия времени: кто-то хочет устроиться в «Призрак» официанткой, кто-то хочет заказать столик на день рождения…
— Солнце, а платят хорошо? — осведомлялась девушка деловито.
— Отлично! Больше, чем я думал. Кажется, моя ярко-синяя мечта марки «Ауди» скоро исполнится!
— Макс, я за тебя рада! Правда, очень рада! Ты не думай, что меня тут интересуют только мои успехи. Ты молодец, я тобой восхищаюсь! — и хихикала: — Единственный достойный меня мужчина!
Уроки физики сменялись уроками полового воспитания, а потом — вообще мыслями наперекосяк: вечеринку на какую тему можно устроить в «Призраке» на следующей неделе. Точнее, не можно, а нужно устроить. Уже за эти шесть недель работы администратором, казалось, исчерпал всю свою фантазию, которая, как наивно верил, была неиссякаема. Креатив прерывался звонком клиента, директора или поставщика, и помогало только вино. Но его можно пить только в выходные. А выходных — не бывает. Впрочем, несмотря на нагрузку, отказаться от работы бармена не смел — казалось, жизнь полетит в пух и прах, маленькая, любимая, привычная жизнь.