— Разумеется, — прозвучал четкий ответ.

Виктор вновь постарался улыбнуться. Перед внутренним взором консультанта прочно стояла знакомая до буквы таблица расценок на хронотуры, где самой нижней — стало быть, самой важной — графой была следующая: «Тариф „Премиум“. Пребывание в прошлом: по выбору от одного часа до двадцати четырех часов. Максимальный груз: 15 кг. Программируемая точность попадания: плюс-минус день, плюс-минус километр. Стоимость: 1 000 000 у. е.».

И человек, сидевший по ту сторону стола, никак не был похож на обладателя подобных сумм.

Виктор думал, что его мысль не проявилась внешне. Но Игорь-то умел различать тончайшие оттенки мимики — и все увидел, все понял.

— Вы, — сказал он, — возможно, хотели бы удостовериться в моей платежеспособности? — Извлек бумажник, а из него банковскую карточку: — Извольте.

Виктор немного смутился:

— Э-э… Ну хорошо, будь по-вашему, — как будто клиент его упрашивал.

В компьютер Андреева была встроена нужная программа. Он лишь попросил Игоря набрать пин-код, а прочее было делом несложного алгоритма. Через минуту экран показал: «Коротин Игорь Николаевич. Текущий счет. Сумма — 36 218 455,12 руб».

Виктор не то чтобы не поверил глазам своим — экран не врет, — но в голове вскипели разом с полдесятка версий, одна другой краше. Он сердито отмел их: не его, в конце концов, дело. Да и вообще не фирмы дело, откуда у клиентов деньги.

— Ну что ж, — дружески деловым тоном заговорил он, — никаких препятствий не предвидится, можете отправляться хоть сегодня…

— Сегодня? — весь подавшись вперед, резко переспросил Коротин.

Андреев удивился такой прыти:

— Н-нет, к сожалению… — Он внимательно просмотрел рабочий график туров. — Нет. Про сегодня — это я образно… На сегодня все занято. А вот завтра — пожалуйста. Есть окно. Ночью, правда. Берете?

— Разумеется. — Коротин откинулся на спинку стула.

Виктор услышал в этом облегчение человека, достигшего цели. Почти достигшего.

— Ну что ж, будем оформлять контракт. Анкету вот эту нужно будет заполнить.

На пару минут оба погрузились в работу. Коротин заполнял анкету, Андреев вывел на экран текст контракта, пробежал его глазами, лишний раз убедился, что все в норме.

— Готово. — Гость протянул бумагу.

Виктор привычно пробежался глазами по странице. Та-ак… Коротин Игорь Николаевич. Год рождения… Сорок четыре недавно стукнуло. Место жительства — город N, мегаполис на Южном Урале… Место работы: ООО «София», должность — психотерапевт. Ага! Частная клиника, может, и в самом деле мужик капусту косит неслабо… Цель путешествия — личный интерес. Ну, это шаблон. Эпоха — 26 октября 1989 года. Все верно, с точностью до одного дня.

Придраться не к чему, и все же какая-то загвоздка была, скребла Андреева. Он улыбнулся натянуто:

— Ну что ж, еще немного формальностей…

Виктор Андреев

Распорядок дня на территории наукограда «Сколково. Хронотуризм» был железный, без отклонений. Строго в шесть вечера конец рабочего дня — и растекались по служебным квартирам и номерам гостиницы сотрудники и клиенты. Молодежь частенько шла в бар. Ходил и Виктор, но сейчас отказался.

— Нет, ребята, извините, — вскинул он руки. — Устал.

Оно бы ничего, но последняя клиентка вынесла и мозг, и душу, полтора часа мытаря консультанта. Властная, дурно воспитанная олигархиня лет пятидесяти, омоложенная до того, что кожа на лице, казалось, вот-вот треснет, рвалась в Париж «галантного века», очень смутно представляя себе, что это такое. Ей слова никто не сказал поперек, но она фыркала, гневалась, требовала позвать главного. Главный, начальник отдела по работе с клиентами, пришел, сказал то же, что и Виктор… но дура наорала и на него. Кое-как удалось ввести беседу в нормальное русло, договориться, согласовать контракт… Наконец, сопровождаемая двумя угрюмыми охранниками, мадам гордо удалилась, а Виктор ощутил себя морально выпотрошенным — и от всей души пожелал этой старой силиконовой жопе найти побольше приключений в нищем помойном Париже XVIII века, полном бандитов, сифилитиков, вонючих трущоб и огромных крыс.

По пути он завернул в супермаркет, прихватил пару пива, а придя к себе и раздевшись, плюхнулся на кровать, закрыл глаза и пролежал так минут сорок.

Релакс помог. Виктор ощутил прилив сил, вскочил, чпокнул банкой, с удовольствием глотнул пива. Мысль, зацепившая в офисе, вернулась к Игорю Коротину.

Странный все-таки мужик. Умный, образованный. Богатый! Какого черта оделся таким вахлаком?.. Инкогнито? Ну, в смысле, от кого-то… Э, нет, стоп. Основная ошибка, как говорил профессор Чудновский — строить версии, не имея фактов.

Профессор Чудновский читал криминалистику. Читал так, что и много лет спустя его выпускники, матерые прокуроры, адвокаты, чиновники высоких рангов, вспоминали курс профессора как эталон лекторского мастерства… Виктор невольно улыбнулся, вспомнив студенческие годы, а загадочность господина Коротина заняла его мысли еще сильнее.

Теперь уже стало казаться, будто и фамилию эту он где-то слышал. Где?.. С банкой в руках Виктор долго глазел в вечернее окно, пока чуть не икнул от гениальной идеи: ба, а интернет-то на что?!

Он разом оживился, включил ноутбук — также атрибут служебной жилплощади, — бодро застучал по клавишам. Через минуту Яндекс выдал первые результаты.

Виктор бегло прогонял строчки, проглядывая информацию о многочисленных Коротиных, обитающих на просторах бывшего СССР. Обитали они в основном в социальных сетях, занимались всякой чепухой… А вот вроде бы что-то в тему. Город N, Коротин Саша. Саша…

Стоп.

Заголовок: «Мрачные легенды N». Виктор стал вчитываться в текст.

«Сегодня эта история почти забыта. Ведь больше двадцати лет прошло, и каких лет! Войны, перевороты, кризисы… Да и вообще наш мир так легко забывает обо всем. А ведь когда-то, в эпоху начавшейся гласности, об этой истории писали газеты, говорило телевидение…»

Андреев одним глотком опустошил полбанки.

Дальше автор «легенд» рассказывал о событиях, взбудораживших N глубокой осенью 1989 года. Отличился криминальный репортер, выдавший сенсационную статью о загадочных исчезновениях людей. Перестройка перестройкой, но времена были все же советские, неповоротливое городское начальство, запоздало спохватившись, не придумало ничего умнее, кроме как закрыть информацию по данному вопросу, что вызвало возмущение, а затем и гнев горожан. Пошли пикеты, митинги, тут как тут оказались горлопаны, которых хлебом не корми, дай пошуметь, — они и подняли крик, пугая и распаляя народ идиотскими слухами. Начальство растерялось пуще прежнего, сунулось с запросом в Москву, и оттуда ему крепко стукнули по голове — за непонимание политики гласности и за утрату контроля над событиями.

Виктор допил пиво и несколько секунд машинально держал пустую банку в руке. Память его сработала как реле-автомат.

Профессор Чудновский

Павел Владленович Чудновский грешил излишней дружбой с Бахусом.

Дружили эти двое вполне интеллигентно, даже элегантно, в духе исторических анекдотов о разных знаменитостях. В боковом кармане пиджака ученый муж хранил плоскую фляжку, снаружи совершенно незаметную, а внутри содержащую что?.. Тут в студенческом фольклоре начинались расхождения: одни утверждали, что там настоящий французский коньяк, другие уверяли — чистый спирт. Столп юриспруденции с виртуозной ловкостью обходил все попытки пропалить его: никто никогда не видел ни самой фляжки, ни тем более того, как владелец причащается из оной. Разве что косвенные данные выдавали это: всегда приподнятый и вдохновенный вид профессора, слишком румяное лицо, серебристо отороченное ровной седоватой бородой… Таким он остался в памяти Виктора.

…Рослый, массивный, Чудновский прохаживался по авансцене огромной аудитории. Басовитый голос гулко перекатывался по объемному пространству. Речь почему-то зашла о маньяках, точнее, о серийных убийцах. Профессор авторитетно гремел:

— …Не берусь утверждать, что мы можем претендовать на выявление каких-либо закономерностей в этой области. Все сугубо предположительно… Вот, например, считается, что серийники по доброй воле не прекращают своих серий. Прекрасно! Однако известны случаи, когда серии внезапно обрывались… ну, вы, вероятно, уже поняли, о чем я. Да, самый знаменитый случай в мире — казус Джека-Потрошителя. Позволю напомнить: с августа по ноябрь тысяча восемьсот восемдесят восьмого года в лондонском районе Уайтчепел — одном из самых неблагополучных — совершались близкие по почерку убийства проституток. Традиционно считают достоверно установленными пять эпизодов. В различных источниках вы можете встретить и большее количество, но это, так сказать, вопрос пристрастий… Известно, что преступник вступил в издевательскую переписку с полицией в стиле «поймай меня, если сможешь», но опять же часть исследователей рассматривает эти письма как мистификацию. Некоторые предполагают, что серия началась вовсе не в августе и закончилась не в ноябре. Письма приходили много позже, были и похожие убийства. Иногда ссылаются на убийство Эммы Джонсон в тысяча восемьсот девяносто восьмом году и даже на так называемое Камдентаунское убийство в тысяча девятьсот седьмом году, то есть почти двадцать лет спустя! Прекрасно… Но это опять-таки предположения, равно как и кандидаты на маску Потрошителя. Называются имена придворного врача доктора Галла, известного художника Уолтера Сиккерта, даже упоминается — вполне безосновательно — внук королевы Виктории принц Альберт-Виктор… и женщина даже есть в этом кругу, некая Мэри Пирси. — Чудновский умолк ненадолго, схватился за бороду. Когда же заговорил вновь, голос стал заметно глуше, в нем зазвучала какая-то эпическая печаль: — Все это спекуляции. Да, мы можем утверждать, что осенью тысяча восемьсот восемдесят восьмого года в Уайтчепеле произошла вспышка насилия, к которой, вероятнее всего, причастен один субъект. Кто он был? Действительно ли убийства прекратились после ноября?.. — Профессор вскинул плечи с несколько излишней театральностью, заменяющей горькое признание в неведении.