-М-да, девочка, мне очень жаль, - следователь вынул платок и промакивая запревшую лысину, повернулся к усачу – Закрыто за недостатком улик. Петрович, включи там вентилятор.
-Недостаток улик?!!! Это недостаток улик? Так значит, все было зря… Все, что я делала?
-Ничем не могу помочь, - он равнодушно перебрал какие-то бумаги, затем сложил их в папку и стукнул ее ребром по столу. – У этих парней железное алиби.
-Да какое еще, к черту, алиби?!
-В тот вечер они не выходили из кабака. Это подтвердило множество человек.
-Неужели? – ее лицо перекосилось – Лучше расскажите, сколько они вам заплатили?
Караев напрягся.
-Что ты несешь?! Следи за своим языком, милочка, если не хочешь схлопотать…
-Да катитесь вы! – она подскочила и толкнула стол – Продажные рожи!
Здоровяк тут же отвлекся от окна и оживился. Взгляд Петровича запрыгал, как шарик для пин-понга.
-По-моему, она хочет в обезьянник, а, Марат?
-О! Мы устроим это в мгновение ока!
Инга вдруг ощутила всю смехотворность своего положения. Она показалась себе маленькой бесхозной дворняжкой, которая ввязалась в драку с волкодавами. Задавленные слезы, как уксус подло жгли ее горло. Она сползла обратно в кресло.
-Это преступление, то, что вы делаете… - прошипела она – Вы такие же преступники, как и они.
-Я думаю, тебе пора катиться отсюда, пока не поздно.
-У вас есть дети, Владимир Казбекович?
-Еще одно слово, и…
-Той девочке не было и двенадцати лет… - продолжала она – Понимаете? Это как вырвать у ребенка сердце и мозги… Это смерть заживо!
-Я все понял. Это чертовски- трогательно, а теперь…
-Вам на все плевать, да? Вам, как собаке кинули кусок, и вас больше ничего не волнует. А если бы это была ваша дочка?
-Черт!!! Марат, вышвырни ее отсюда!
Она кое-как выскользнула из железных рук мента- громилы, и влетела в коридор, где ее ждала Яна…
Инга чертыхалась и извергала проклятья, пока Яна вела ее вниз по лестнице. Чертыхалась, только чтоб не упасть и не разреветься на месте. Все было кончено. Все пошло прахом.
-Я же говорила тебе, - Яна покровительственно обняла подругу за плечи – И Марик говорил. Никогда ты никого не слушаешь. Деньги, и только деньги правят здесь всем.
-Значит, у меня нет прав, да?
-Нет. Ни у тебя, ни у меня, ни у этой Оксаны, ни у ее родителей… Габарай во всем будет прав. Они всегда побеждают.
-Хватит! – Инга остановилась и резко откинулась назад, со стуком навалившись спиной на стену. – Хватит, пожалуйста.
-Ты мне не веришь? – мягко спросила Яна.
-Не знаю…
-Ладно, - она вздохнула – Идем домой. Просто забудь. Выкинь из головы. Жизнь продолжается, подруга.
Инга поежилась и обняла себя руками.
-Ну что-ж, хорошо… Я буду играть по их правилам. – Она обдумывала что-то несколько секунд, затем оторвалась от стены и пошла к автобусной остановке.
-Инга! – Яна заторопилась следом за ней – Ты куда?
-Я поеду к Сосу. У него брат – шишкарь в прокуратуре.
-К Чебуреку? Да ты что?!
-Да. Я приползу к нему, буду унижаться, если надо. Мне все равно!
-Сумасшедшая! – Яна догнала ее и ухватила за рукав – Подожди, я с тобой.
-Это ни к чему. Лучше поезжай домой, присмотри за Мариной.
11.
-…Сос, надо поговорить.
-Поговорить??? – он поднял голову и посмотрел сквозь нее снизу вверх, не вставая с корточек. Взгляд у него был отсутствующий и безразличный. Совсем не то, что раньше. Он подчеркнуто затягивал паузу, как будто продолжал раздумывать о чем-то своем, крайне важном. Она стояла перед ним и выжидала, судорожно кусая губы. Сос, не моргнув, вырыгнул сигаретный дым в ее сторону. Рядом с ним стояли и сидели его однокурсники-юристы, в основном борцы. Все молча, буквально притаившись внимательно смотрели на нее, и на их лицах была абсолютно одинаковая, будто расклонированная улыбка. Инга сдавила пальцы в карманах куртки.
-Ну, пойдем, - он медленно поднялся и поплелся за ней с видом великого одолжения. Смешки пацанов за их спинами извивались, как скользкие щупальца.
-Эй, Чебурек, осторожней с ней! Там, говорят, можно провалиться с ногами,-крикнул кто-то, и все взорвались хохотом.
Ей хотелось сдохнуть на месте. Но перед этим долго корчиться в отвратительных судорогах на глазах у этих поганых козлов, ее бывших друзей, чтобы их всех стошнило от отвращения.
Они завернули за угол, Сос остановился и задрал ногу на цоколь здания. Каждый его жест выражал такое пренебрежение, как будто ему приходилось общаться с грязной, опустившейся сифилисной шалавой. А ведь несколько недель назад он стеснялся даже посмотреть ей в глаза. Вот это контрасты! Инга усмехнулась.
-Что ты скалишься? – он надменно грыз спичку.
-Ты веришь, да?
-Во что?
-В то, о чем болтает универ.
-А о чем болтает универ?
-Сос, прекрати.
Он молчал. Глаза у него были грустные, но беспощадные. Совсем недавно их считали почти парочкой, пророчили любовь до гроба и кучу детей…
-Слушай, мне нужна твоя помощь. Сос… Я знаю, что обо мне говорят. Что я, Габарай и эти четверо… - она закрыла лицо руками. Ужасно было говорить об этом, глядя в его каменное лицо. Просто невыносимо! – Ну это все не так… Ничего такого не было. То есть… было, но не по моей воле, понимаешь? Короче… Они меня изнасиловали.
-И что ты хочешь от меня?
-Помоги мне, умоляю! Я подала заявление, таскалась по всем этим врачам, экспертизам, черт знает, чего только не натерпелась, собрала все справки, а теперь мое дело закрыли! Ты представляешь?
Сос усмехнулся.
-И ты хочешь его восстановить?
Инга закивала. В глазах ее горели слезы.
-Я готова через все заново пройти, все что угодно сделать, лишь бы Караев, эта продажная тварь его восстановил!