{107 См. ниже 595d.}

{108 ...после кончины Пифионики... — См. ниже 594е.}

{109 Росс — портовый город в Сирии.}

- Гарпал, гражданство получил афинское

За то, что мириаду мер зерна послал,

Не меньше, чем Аген.

- Зерно Гликерино,

И станет им оно залогом гибели.

[е] 51. Лисий в речи "Против Лаиды" [Thalheim 365], если эта речь подлинная, упоминает таких гетер: "Филира, по крайней мере, бросила свой промысел еще в молодых годах, равно как и Скиона, и Гиппафесия, и Феоклея, и Псамафа, и Лагиска, и Анфия". Может быть, вместо Анфий следует писать Антия, так как мы не можем найти у какого-либо автора упоминания о гетере Анфии, в то же время именем Антии названа целая драма (то ли Эвника, то ли Филиллия), о которой я уже говорил. {110} О ней упоминает также автор речи "Против Неэры" [Ps.-Demosth.Or.LIX. 19]. Тот же Лисий в речи "Против Филонида о насилии" [Thalheim 375], если [f] только она подлинная упоминает о гетере Наиде, а в речи "Против Медонта о лжесвидетельстве" - о гетере Антикире. Это было ее прозвищем, настоящее же ее имя было Эя, как пишет Аристофан [Византийский] в книге "О гетерах", где он, впрочем, говорит, что называли ее Антикирой {111} или оттого, что ее застольники упивались до безумия, или потому что приютивший ее врач Никострат, оставил ей по завещанию только громадный запас чемерицы. А оратор Ликург в речи "Против Леократа" говорит [17], что он жил с гетерой Иринидой.

{110 ...я уже говорил. — На с. 567с.}

{111 Антикира — по-гречески чемерица.}

О гетере Наннии упоминает Гиперид в речи "Против Патрокла" (587) [Кеnуоn 141]. Что ее прозвали Козой, мы уже рассказывали, - она пустила по ветру имущество торговца Талла ("Ветка"). А что козы вообще любят объедать зеленые побеги, и по этой причине не только не допускаются на Акрополь, но и вовсе исключены из числа жертвенных животных Афины, - предмет отдельного разговора. Софокл, по крайней мере, в "Пастухах" говорит, что это животное поедает молодые побеги [TGF2. 242]:

Я на зоре, когда дремали скотники,

Кормил козу зеленой веткой сорванной

[b] И видел войско, шедшее по берегу.

Упоминает Наннию и Алексид в "Тарентинцах" [Kock.II.379]:

С ума по Дионису сходит Нанния, -

то есть смеется над ее пьянством. Менандр в "Лже-Геракле" говорит [Коск.Ш. 150]:

он не отведал Наннию?

Антифан пишет в книге "О гетерах": "Наннию называли "Просцениумом", потому что лицом она была хороша, украшения носила золотые, а наряды дорогие, но раздетая была безобразна. Дочь Наннии, Ворона, имела прозвище Бабушка, потому что была "трижды блудницей"". {112} Гиперид в речи "Против Патрокла" упоминает еще и флейтистку Немеаду [с] [Кеnуоn 13] - странно, как допускали афиняне, чтобы блудница называлась именем славного празднества, когда, по свидетельству Полемона в книге "Об Акрополе" [Preller 38], подобные имена запрещалось брать не то что гетерам, но и вообще всем рабыням.

{112 ...была «трижды блудницей»... — Может означать «блудница в третьем поколении» или «сверхблудница».}

52. О моей же Окиме (как ты выражаешься, Кинульк) [ср.567с] Гиперид во второй речи "Против Аристагора" упоминает так [d] [Кеnуоn 142]: "Поэтому и Лаида, считавшаяся тогда первой красавицей, и Оки-ма, и Метанира...". А Никострат, поэт Средней Комедии, в "Пандросе" говорит так [Kock.II.225]:

Велел он мне с дороги не сворачивать,

У Аэропы попросить ковры прислать,

Да бронзовые блюда взять у Окимы.

Менандр в "Льстеце" дает такое перечисление гетер [Kock.III.84]:

[е] Хрисидою, Вороной, Антикирою,

И Смоквой ты владел, а также Наннией

Малышкою, что всех была прелестнее.

Филетер в "Охотнице" [Kock.II.232]:

Лет Керкопе, вероятно, вот уже три тысячи,

Десять тысяч - Телесиде, дочери Диопифа,

День рожденья Феолиты вовсе незапамятен,

Смертный час застал Лаиду за совокуплением,

Истмиада и Неэра сгнили вместе с Филою,

[f] Что ж сказать мне о Галене, о Вороне, Коссифе?

Промолчу и про Наиду, уж давно беззубую...

Феофил в "Любителе флейт" [Kock.II.476]:

Чтоб не попал он в лапы к этим женщинам:

Лаиде, Мекониде или Баратрон,

Или Таллусе, или же Сисимбрии,

В чьи сети всех затягивают сводницы...

...или Навсии, или Малтаке". {113}

{113 Два последних имени добавлены сверх метра.}

53. Все это Миртил произнес с большим напором, а потом добавил: (588) "Я надеюсь, что вы, философы, не таковы, хотя и знаю, что еще до гедоников {114} вы уже "подкапывались под ограду [сада] наслаждения", как выразился где-то Эратосфен [Bernhardy 193]. Так что я не буду больше перебирать остроумные словечки гетер и перехожу к совсем другому предмету. Для начала напоминаю вам об Эпикуре, этом пресловутом искателе истины: сам не имея общего образования, он благословляет всех, кто так, как он, приступает к философии [Usener р. 137]: "Счастлив ты, что приступаешь к философии, чистый от всякого образования". Потому [b] и назвал его Тимон [Диоген Лаэртский Х.2]:

{114 Гедоники — термин, обозначавший философскую школу Аристиппа.}

Словоучительский отпрыск, невежественнейший меж смертных.

И разве не держал Эпикур любовницей Леонтию, известную гетеру? Она и придя к философии, не оставила своего промысла, отдаваясь всем эпикурейцам в Саду на глазах у самого Эпикура. Ему было от этого много забот, как мы видим из "Писем к Гермарху" [frag. 121].

54. А разве не упоминает о Лаиде из Гиккар Гиперид во второй речи [с] против Аристагора [Вlass3 96, Кеnуоn 13]? Из Гиккар, сицилийского города, ее как пленницу привезли в Коринф, по словам Полемона в шестой книге "Против Тимея"; ее любовниками были и Аристипп, и оратор Демосфен, и киник Диоген; Афродита Коринфская, называемая Черной, являлась ей во сне и предвещала появление богатых любовников. Живописец Апеллес увидал ее еще девушкой, когда она несла воду из источника Пирены, и, пораженный ее красотой, привел ее однажды на пирушку к друзьям. Те стали насмехаться над ним за то, что он привел на попойку [d] вместо гетеры девушку. "Не удивляйтесь, - сказал им Апеллес, - в ее красоте - залог будущих наслаждений, и не пройдет трех лет, как вы в этом убедитесь". Такое же предсказание сделал Сократ об афинской гетере Феодоте, как пишет Ксенофонт в "Воспоминаниях" [ср.III.11.1]. Кто-то сказал, что она замечательно красива и грудь ее не поддается никакому описанию. Сократ сказал: "Надо нам пойти посмотреть на эту женщину: нельзя понаслышке судить о красоте". Красота Лаиды была [е] такова, что живописцы приходили к ней, чтобы срисовывать ее груди и соски. Когда она соперничала с Фриной, ее окружала целая толпа поклонников, и она не делала никакой разницы между богатыми и бедными, со всеми обращаясь без всякой надменности.

55. Аристипп каждый год проводил с нею два месяца на Эгине, во время праздника Посидоний; и когда слуга стыдил его: "Ты ей даешь столько денег, а она ни за грош забавляется с Диогеном-киником", он отвечал: "Я плачу Лаиде для того, чтобы самому наслаждаться ею, а не для того, чтобы не давать другим". Диоген сказал ему: "Ты, Аристипп, [f] спишь с публичной женщиной. Что ж, или становись киником, как я, или брось ее!". Тогда Аристипп спросил: "Скажи, Диоген, ведь тебе не кажется нелепым жить в доме, где раньше жили другие?" "Нет, конечно" - отвечал тот. "Ну а плыть на корабле, на котором уже многие плавали?". "Тоже нет". "Стало быть, нет ничего зазорного и в том, чтобы спать с женщиной, которая у многих побывала в руках!". (589) Нимфодор Сиракузский в сочинении "О сицилийских достопримечательностях" [FHG.II.375] говорит, что Лаида была родом из сицилийской крепости Гиккара. Страттид же в "Македонянах" или "Павсании" называет ее коринфянкой [Коск.I.178]: