Изменить стиль страницы

Элда Мингер

Ритмы ночи

Пролог

— Ой-ой-ой! Смотрите, девочки, какая люстра! — Звонкий, восторженный голос Лауры Гордон постепенно сошел на шепот — она, как завороженная, не могла оторвать глаз от множества переливающихся, подрагивающих хрустальных подвесок. Хитер Грей чуть не налетела на свою подругу: тоже, задрав голову, восхищалась гигантской люстрой, этой сверкающей массой. Замыкавшая шествие Мэг Прескотт — она изучала на ходу путеводитель — не сдержала улыбки, услышав в голосах подруг столько неподдельного детского восторга.

Все три девушки — Лаура, Хитер и Мэг — были неразлучны со школьной скамьи, с того времени, как вместе учились в высшей школе [1]в городке Блу-Спрюс, штат Колорадо. Теперь же Мэг работала в солнечном Лос-Анджелесе, поэтому Хитер и Лаура наскребли немного деньжат и полетели к подружке — покутить и подурачиться ровно семь дней. Сейчас середина февраля, но погода все равно прелесть! Как здорово распрощаться на время с холодным снегом, скользким льдом и колючим зимним ветром Скалистых гор! Ради такого удовольствия и денег не жалко. Мэг решила устроить девочкам настоящий праздник. Они уже побывали в Диснейленде, совершили экскурсию по городу и в Голливуд, по Мелроуз-авеню и в Малибу. Устали, конечно, и больше всего — от впечатлений.

«В нашем отеле останавливались многие кинозвезды», — прочитала Мэг в своем испещренном пометками путеводителе и подавила зевок. Всю ночь накануне, почти до четырех утра, они дурачились в блюз-клубе на Сансет-бульвар. «Здесь жили Лоренс Оливье и Вивьен Ли. И Элизабет Тейлор…»

— Ух, вот это я обожаю! — Лаура махнула в сторону роскошной вазы в восточном стиле на блестящем черном постаменте. Отбросив со лба прядь золотисто-рыжих волос, она принялась искать в сумке фотоаппарат. — Мэг, встань-ка вот сюда! Надо, чтоб ты была в кадре.

Мэг, отдав путеводитель Хитер, молча подчинилась. Сразу поняла: ее наисовременнейший «кэжьюэл» [2]— обрезанные джинсы, экстравагантная красно-белая гавайская блуза и плетенные из алых ремней сумка и обувь — будет здорово контрастировать с элегантными, плавными линиями дорогой вазы. Отличная фотография получится!

Лаура несколько раз подряд щелкнула маленьким автоматическим фотоаппаратом. Ей нравилось изображать типичную туристку среди такого шикарного окружения. Она поставила Хитер и Мэг у стилизованного, с завитками «модерн» шезлонга. И конечно же, Лаура уговорила запечатлеть Мэг под этой потрясающей хрустальной люстрой. Затем Лаура несколько раз сфотографировала огромный бассейн с кристально чистой голубой водой, сверкающие белизной кабинки для переодевания, прелестный бар. Хитер, с коротко подстриженными темно-каштановыми волосами и серыми глазами, выглядела, пожалуй, самой оживленной. А вот Лаура не очень-то рвалась позировать — больше снимала подруг.

Тут и там среди буйной растительности возвышались пальмы, придавая пейзажу фантастический вид. Радовали глаз невероятно ровные изумрудно-зеленые газоны с разноцветными брызгами диковинных тропических цветов, наполнявших воздух густым ароматом. Чирикали птички, жужжали пчелы… Мэг, оглядываясь кругом, все не могла поверить: неужели они в центре Лос-Анджелеса, точнее, в Беверли-Хиллз? Отель — как зеленый оазис посреди пустынного города.

— Вот это жизнь! — В голосе Лауры прозвучала почтительность, зеленые глаза сияли восторгом. — Все на свете отдала бы, чтобы стать по-настоящему богатой!

— Девочки, смотрите-ка — чье-то платье на стуле! — прошептала Хитер, подталкивая локтем Мэг.

В это обычное утро своего семидневного отпуска — они и не спали почти ночью, понадеявшись на кофе да на энергию молодости, — девушки пели, смеялись, обменивались шутками. Хотелось впитать в себя как можно больше столь легкой, свободной жизни.

У Мэг появилось вдруг желание совершить нечто экстравагантное — ну, например, надеть вот это платье, кем-то оставленное на стуле, и сфотографироваться. Классная карточка получится, будет потом над чем посмеяться!

— Ну-ка, Мэг, надень! — подзадорила Лаура. Мэг не из тех, кто робеет. Она оглянулась по сторонам: в бассейне плескались всего несколько человек. О платье явно забыли — вон рядом еще стакан из-под мартини стоит.

— Давай! — шепотом, но энергично подначила ее Хитер.

Будто черт ее подтолкнул: Мэг схватила платье — какой мягкий, бархатистый махровый ворс! — и в одно мгновение натянула. Ни блуза, ни шорты, ни сандалии не выглядывали из-под снежно-белой каймы — только пальцы ног с огненно-алыми ноготками. Точь-в-точь в тон бусам на шее, но к платью бусы явно не подходят — не тот вырез.

— Сними ты это украшение! — крикнула Лаура, уже приготовившись щелкнуть.

— Слушаюсь, мэм! — И, стащив с шеи бусы, Мэг бросила их Хитер.

Та ловко поймала их и со смехом надела на себя.

— И… еще очки! — не переставая хохотать, еле выговорила Хитер. — Потрясающе выйдет!

Мэг небрежно села в шезлонг — с таким видом, словно ничто на свете ее не волнует, — и, повернувшись к подругам, одарила их сверкающей улыбкой. Подняла стакан с мартини (тост за «красивую жизнь»), другую руку запустила в короткие, взъерошенные русые волосы и, улыбаясь, посмотрела прямо в фотоаппарат, немного приподняв одну бровь — как будто говорила: «Повеселимся, а?»

Конечно же, она и предположить не могла, какую роль это фото сыграет в ее жизни.

Глава первая

С того яркого, беззаботного дня прошло три года и четыре месяца. Кафе Даффи гудело; в маленьком уютном баре аппетитно пахло пивом и жаренным на решетке мясом. В пятницу здесь всегда подают суп из ребрышек. Кафе сегодня снято для празднования встречи выпускников, но Билл Даффи оставил свое традиционное меню неизменным — оно уникально, больше нигде такого нет.

Никто особенно и не спорил, где проводить вечер встречи. Конечно, у Даффи: самое подходящее место для тусовки в таком маленьком городке, как Блу-Спрюс, штат Колорадо. Мэг Прескотт открыла дверь — в нос ударил густой дух сигаретного дыма. Она, вообще-то, давно уже не курила, да и привыкла в Лос-Анджелесе к таким ресторанам, где подают здоровую пищу, но все равно, Даффи — это родной дом. Воспоминания о счастливых деньках нахлынули на нее. Вскоре она, однако, нахмурилась. И Хитер и Лаура какие-то сегодня загадочные. Само по себе это, может быть, и нормально — такой уж день, но все равно — что-то не так. Утром, когда Мэг разговаривала с ними по телефону из номера отеля, в голосе и той, и другой, было что-то необычное. Инстинкт редко ее подводил, и сейчас она чувствовала, что надо быть… осторожной, что ли, внимательной.

Все три подруги были любительницы розыгрышей. Школьные учителя их жили в постоянной тревоге — опасались: вот-вот опять что-нибудь выкинут. Мэг готова поклясться, что слышала вздох облегчения, когда они втроем, — вместе, как обычно, — поднимались на сцену, чтобы получить выпускные дипломы. Это было десять лет назад.

А сегодня она беспокоится: уж не приготовили ли девчонки что-нибудь для нее самой? С них станется! Ничего плохого, конечно, особого ущерба эти шутки не нанесут. Что-нибудь такое… легонькое, чтоб все потом смеялись, и не один год. Как тот маленький отпуск, к примеру, и как те фотографии. Мэг окинула взглядом зал. Лаура прислала ей целую кипу — живо запечатленная неделя клоунад и шуток там, в Южной Калифорнии. Она от души смеялась, рассматривая их, особенно тот снимок, в отеле «Беверли-Хиллз», где она в чужом платье. Она даже прикнопила несколько фотографий на стенку над компьютером.

Осмотрев зал из конца в конец, она заметила, что все взгляды устремлены на нее. Так, спокойно… в чем дело? Одежда ее в порядке: на ней черные джинсы в обтяжку и черный топик, ботинки тоже черные. Этакая Линда Гамильтон из «Терминатора-2». Девушка не промах, а пришла просто потанцевать, повеселиться. Она и сама разыграет, кого хочешь.

вернуться

1

Высшая школа в США — 9—12-е классы. — Прим. перев.

вернуться

2

Удобная одежда на каждый день (англ. «casual»), допускающая некоторое «вольнодумие», но приличная в любой ситуации. «Кэжьюэл» профессионалы в моде называют ведущим стилем нового тысячелетия. — Прим. ред.