Перес выдвинул из-за обеденного стола тяжелый деревянный стул и сел напротив, заведя длинные ноги под стул. Женщина-полицейский отодвинулась со своим стулом подальше, в угол. Фрэн чувствовала, что следователь торопится и ждет от нее ответов быстрых и четких. Когда она на секунду замолчала, было видно, что он с трудом удержался, чтобы не поторопить ее. Однако сами вопросы показались ей лишенными всякого смысла — она не представляла, как они могут помочь в поисках. Следователь хотел знать, как Кэсси училась, куда Фрэн ходит, с кем общается, есть ли у нее друзья за пределами Врансуика. Но Фрэн не поинтересовалась, зачем ему такие подробности. Самое большее, что она могла сейчас сделать для дочери, это четко и правдиво отвечать. Остальное зависело от полиции.

Много времени разговор не занял — спустя четверть часа Перес поднялся со стула.

— Вам не стоит оставаться в доме одной, — сказал он.

— Юэн обещал вернуться.

— Нет, только не мистер Росс, слишком уж он близок ко всему этому. Может, кто-нибудь еще?

Фрэн вспомнила о Джэн Эллис, которая из лучших побуждений принесла ей собаку. Чей муж так отважно нарядился на праздник младенцем. Фрэн слышала, как уже на крыльце Перес вытащил мобильный и набрал номер. Как только машина Джэн остановилась у дома Фрэн, следователь уехал. Перед отъездом он ничего Фрэн не сказал. И она не пошла его провожать, догадалась: он не хочет убеждать ее, что все будет хорошо, не хочет давать обещаний, которые не сможет выполнить.

Глава сорок шестая

Отъехав от дома Фрэн Хантер, Джимми Перес повернул к Взгорку. Поравнявшись с домом старика, остановился, протер запотевшее лобовое стекло. В доме Генри горел свет, у Юэна Росса — тоже, но движения внутри заметно не было — Рой Тейлор принял меры предосторожности. Машины поставили так, чтобы с дороги их не было видно.

Перес был бы рад присоединиться к ним. Если заниматься чем-то конкретным, мрачные мысли не так донимают. И о страхе на время забываешь. Он мог бы целиком сосредоточиться на поисках и доказать свою теорию, в правильности которой уже не сомневался. Но так он Кэсси не найдет. А Перес был уверен — во Врансуике ее нет.

Он заставил себя сделать медленный вдох, выдох. И задумался: что дальше? В голове крутились странные мысли, они только отвлекали, и Пересу пришлось сделать над собой усилие, чтобы остановить беспорядочное мельтешение.

Вороны. Всякий раз, как он бывал в этой части острова днем, видел их — они кружили над полями. Интересно, куда эти птицы прячутся на ночь? Перес окинул взглядом замерзший мыс — вряд ли они укрываются на скальных уступах. Тогда где? Или они сидят и жмутся друг к дружке, стараясь согреться? Перес не представлял, как птицы выживают суровой зимой. Он вспомнил о вороне Магнуса — тот околел. Перес отвез клетку женщине, которая выхаживала увечных птиц и зверей, она кормила ворона так, как и велел Магнус, но смена обстановки птицу тревожила. Ворон издох в первую же ночь — по непонятной причине. Женщина сказала, что ничего не поделаешь, иногда такое случается.

Потом он подумал о Дункане — когда-то друг, а теперь вот враг. Что сказать ему, если Кэсси найдут мертвой? Тут мысли переметнулись к убийце. И внезапно Перес понял, как надо действовать. Завел двигатель, сдал назад, к воротам напротив дома Магнуса, разворачиваясь. И снова погнал на север.

В Леруике он позвонил Тейлору:

— Ну как?

— Ты оказался прав — мы нашли их. Хотя могли и мимо пройти — хорошо спрятаны.

«Но мимо ты не прошел», — подумал Перес. Он услышал в голосе Тейлора торжество, хотя тот и старался не подавать виду — сейчас радость была неуместна. И все-таки торжествовал: Кэтрин убил не Магнус Тейт. Парень из Инвернесса доказал: все они здесь заблуждаются. Парень из Инвернесса и парень с Фэр-Айла.

— Езжай в Куэндейл, поговори с тем молодым человеком. Похоже, я что-то прошляпил. — Вообще-то распоряжения полагалось отдавать Тейлору, но сейчас о субординации можно и забыть.

Поговорив с Тейлором, Перес связался с остальными — они осматривали танцевальные залы Леруика. К этому времени пляски уже заканчивались, народ расходился по домам. Те же, у кого еще оставались силы, отправлялись на частные вечеринки.

— Нашли?

— Нет, его давно уже не видели.

— А дома?

— Все тихо. Дверь была открыта, так что мы все там обыскали — никого.

Перес на малой скорости объезжал улицы, время от времени останавливаясь и спрашивая компании гуляк, возвращавшихся домой. Никто Роберта не видел, вот уже несколько часов. Перес снова позвонил:

— Опросите таксистов. И оповестите тех, кто работает на пароме, перевозящем на Уолсу, — он мог направиться к своему судну.

Действительно, так избавиться от маленького ребенка проще всего. Взять и бросить за борт. В ледяной воде девочка пробарахтается недолго, даже если умеет плавать. Он вдруг снова вспомнил о вороне — на секунду птица необъяснимым образом вклинилась в его мысли, но Перес отогнал ее — мертвую птицу. Так, вода… Глубина большого значения не имеет, важна стадия прилива. Если правильно рассчитать, тело вообще не найдут.

Перебирая в уме друзей с лодками, живущих неподалеку от Видлина, Перес прикидывал, кто из них сможет отвезти его на Уолсу. Потом у него возникло другое соображение: он встретил Селию у Дункана, так, возможно, имело смысл для начала поискать там? Второй раз за ночь Перес погнал к знакомому дому, пересекая широкие, заросшие вереском болотистые равнины.

На перекрестке возле Брей он заметил отчетливые следы — чью-то машину занесло — и сбавил скорость, спускаясь по насыпи к дому Дункана. На пляже он увидел лишь двоих — вернее, силуэты в отсветах догорающего костра. Но кто это, не разглядел.

Перес не представлял, что его ждет в самом доме, — не знал, как Дункан отнесся к исчезновению своей дочери. Он ничуть не удивился бы разудалой вечеринке и пьяному хозяину, который стремится произвести на гостей впечатление, притворяясь, будто ничего не случилось.

Однако кругом стояла тишина. Перес заглушил мотор, но звуков музыки так и не услышал. Легкий бриз, дувший вместе с приливом, стих — дым из высокой печной трубы поднимался прямо вверх. Перес увидел его в свете луны, почуял запах горящего дерева.

Он вошел без стука. На кухне в плетеном кресле со спинкой-капюшоном спала, поджав под себя ноги, какая-то молодая женщина. Двое мужчин сидели за столом и ели тосты. Они были в костюмах с галстуками — наверняка приехали после деловой встречи в городе. Заслышав шаги Переса, мужчины подняли головы, но приняли его за гостя Дункана.

— Привет, — сказал один из них, ничуть не удивившись тому, что гость объявился в два ночи. — Он у себя, наверху. Но вообще-то ему не до веселья. — Судя по акценту, говоривший был не из местных; Перес принял его за одного из деловых партнеров Дункана.

Ничего не ответив, он прошел в гостиную. Там на одном из диванов он увидел ту самую юную парочку, которую застукал в постели наверху; они сидели обнявшись. У парочки был сонный вид, но они не спали, а будто погрузились в себя — Перес заметил их остекленелый взгляд. Селия расположилась на полу и смотрела на огонь в камине. Время от времени она ворошила головешки кованой кочергой — из-под кочерги вылетали снопы искр. Пересу показалось, что она плакала.

— Роберт здесь?

Она обернулась к нему:

— Был. Где сейчас, не знаю. Его фургон еще на месте?

Селия даже не поинтересовалась, зачем ему Роберт, не спросила, есть ли какие известия о Кэсси. Пересу нестерпимо захотелось крикнуть во все горло, сделать что-нибудь такое, что их всех растормошит. Как могут они слоняться без дела, сонные как мухи, когда девочка пропала?

Ничего не сказав, он торопливо вышел наружу. Болван, как же сразу не догадался проверить? Фургон был здесь. Прежде чем подойти, он на всякий случай переставил свою машину так, чтобы она перегородила путь. Вдруг Роберт вздумает удрать? Не хватало еще так опозориться.