-Развяжи меня, жаба. Ты думаешь, что спасешься от моей кары,– кипятилась я, дергая свои путы,– Дай только освободится. Порнушки насмотрелся – так это не ко мне. За развлечениями отправляйся к своим дружкам, таким же двинутым извращенцам, как и ты.
-Нет, вы только послушайте ее. Можно подумать это ее разрисовал каракулями свое тело. Ни стыда, ни совести, у тебя, карамелька моя. Прими же с достоинством мою месть,– пафосно отозвался Кир и снова залез на кровать и расположившись на моих ногах. Теперь и мои нижние конечности были зафиксированы.
-Ты чего задумал?
-Сейчас будем проводить практическое занятие на тему отличия гомосексуалов от бисуксуалов. Я как сторона наиболее опытная в данных вопросах преподам тебе пару уроков. Заинтересована?
-Пошел ты, извращенец – с недовериями я покосилась на пальцы, выписывающие узоры на моих джинсах.
-А вот оскорблять не надо. Сам дедушка Фрейд писал, что изначально все люди рождаются бисексуальными. Понимаешь, к чему я клоню,– рука Кира опустилась ниже, поглаживая мою голую ступню.
-Убери от меня руки!– заверещала я.
Сосед отодвинулся:
-Не хочешь – как хочешь, невозмутимо усмехнулся сосед.– Между прочим, лишать себя радости сексуальной жизни вредно для здоровья.
-Ага, то-то ты не болеешь никогда.
-Ваш сарказм, Евгения Сергеевна, совершенно неуместен,– наставительно сообщил этот клоун,– Я натура впечатлительная. Могу и обидеться!
-Ха! Испугал ежика голой попой.
-В твоем положении я вообще не стал бросаться такими пословицами,– сосед кивнул на веревки,– я ведь могу буквально понять.
-Ты все, что касается секса буквально понимаешь, извращенец.
-Ты крайне непочтительная женщина,– сердито проговорил Кир,– выхода нет, будем воспитывать,– и потянулся к моей рубашке.
-Эй, жаба. Грабли убери.
-Какая – ты все-таки невоспитанная девушка, Женечка. Разве приличные девушки так выражаются? По-моему все честно. Рубашка чья? Моя. Поэтому я ее забираю Справедливо? Справедливо!
-Я и не думала, что ты такой жмот. Развяжи меня и дай пару секунд. Я верну твои обноски.
-Хе, неее…так не интересно,– усмехнулся Кир, – Знаешь эта рубашка у меня любимая. Пуговичек не много. А иногда так надо быстро раздеться, ну если ты понимаешь, о чем я…
Я с возмущение наблюдала как рука Кира, эта наглая конечность, принесшая мне кучу неприятностей за это утро, приближается к верхней пуговке.
-Убери руки, извращенец!!!!
-Первая пуговичка!
-Я прибью тебя, урод!
-Вторая!
– Ну, к чему этот детский сад?
-Третья…не дергайся, мне неудобно
-Кир, мы взрослые люди.
-Четвертая пуговка. Расслабься – на тебе еще есть джинсы. Это хорошая новость. Плохая – они мои и поэтому их постигнет такая же участь.
-Кирочка, может договоримся?
-Хе, какая сговорчивая, – ухмыльнулся Кир, расстегивая последнюю пуговку,– всегда бы так, а пока…
Взгляд Кира опустился ниже, куда в область моего живота. Секунд тридцать он просто туда таращился, а потом на его лице стала расцветать улыбка. Сосед поднял взгляд на меня, потом снова опустил на живот, опять на меня, снов на живот. Улыбался он при этом – как только щеки не порвались.
-Оказывается, вчера ночью в каллиграфии упражнялась не только ты, карамелька моя!
-О чем ты говоришь,– с содроганием спросила я. Улыбка Кира ничего хорошего не предвещала.
-Вчера мы оба изучили искусство боди-арта.
И задрав рубашку, Кир показала мне причину своего веселья. Я даже сначала не поняла, что за красный квадрат изображен на животе и только присмотревшись, поняла, что этот вовсе не квадрат, а полоски параллельные друг другу, а внизу….
Вот козел!!!
Кир осмелился изобразить на моем бедном животике штрих-код. И все бы ничего, если бы это был простой знак. Но нет – внизу, где по идее должны быть цифры значились буковки, которые при ближайшем рассмотрении складывались в имя Кирилл. Сосед, скотина наглая, проштамповал меня как товар, да еще и «изготовителя» решил указать. Волну гнева я ощутила почти физически.
-Скотина!!!
-Женечка, я сейчас все объясню!
-Зараза! Как только освобожусь – тебе крышка,– продолжала негодовать
-А это не факт!– с сомнением покосился Кир на веревки.
-Не факт, что тебе крышка?
-Не факт, что освободишься. Тебя в таком состояние лучше не отпускать.
-О чем ты думал вообще? Ты бы еще торговый знак мне нарисовал!
-Как скажешь. Я сейчас – никуда не уходи,– и, сорвавшись, ускакал из комнаты.
Вернулся с победоносным видом. В руках красный маркер.
-Ты не посмеешь,– в голосе в равной степени смешалось недоверие и страх,– Кирилл, только попробуй это сделать, я тебе же в фарш превращу, я…я…я тебе ночью брови продепилирую….я
-И все же я рискну,– заключил Кир в конце моей гневной тирада и запрыгнул на кровать,– так-с,– где будем ставить?…да, я думаю, ты права,– заключил он, поймав мою трепыхающуюся конечность, летящую навстречу с его лицом,– лучше всего ставить рядом со штрих-кодом. Да не дергайся ты,– вторая нога тоже была поймана,– криво получится – таможню не пройдешь.
Придвинувшись, сосед уселся на живот.
-Терпи, Женька. Красота требует жертв,– и холодный маркер коснулся моего живота. Теперь я извивалась вовсе не от возмущения и злости, а от банальной щекотки. Никогда бы не подумала, что от обычного маркера бывает так щекотно. Сосед старательно выводил что-то на моей коже, от усердия высунув язык и сдувая челку с глаз. Ну как есть школьник на уроке рисования. Я бы даже умилилась, не будь мое тело мольбертом.
-Ну, вот и все,– удовлетворенно вздохнул сосед,– акциз будем проставлять?
-Себе проставить! На лбу желательно.
-Как хочешь. В таком случае заключительный штрих,– мою кожу увенчала размашистая роспись Кира. И ведь специально гад старался, что бы пошире вышло.
-Ну, теперь, все условия соблюдены. Таможню пройдешь. Ой, чуть не забыл,– сосед вновь утоптал из комнаты. Вернулся с каким-то баллончиков в руке. Очень странным баллончиком. Мне он сразу не понравился. Потом тщательно обрызгал свое художество, отчего мне стало еще и холодно. Собрав все свое мужество, чувство собственного достоинства и прочие бла-бла-бла качества я стоически молчала, но потом не выдержала:
-Кир,– спокойно сказала я, – надеясь, ты понимаешь, что после всего этого ты не жилец.
-Понимаю. Но я люблю рисковать,– улыбнулся сосед, – это держит в тонусе, знаешь ли,– и, наклонившись, чмокнул меня в живот,– прости, не смог удержаться.
Кир свалил, а я еще минут десять закрывала и открывала рот, как вытащенная из воды рыба. Во дела!? Ну и как это понимать?
Настроение было ужасным. Да что уж там – поганым. Я шла по серым улочкам и мысленно проклинала этот мерзкий дождь и закон подлости, который в последнее время стал моим постоянным спутником. Единственный раз я решила не брать с собой зонтик, и тут же, в соответствии с вышеупомянутым законом, пошел дождь. Мерзкий и противный.
Погода являлась не единственной причиной моего раздражения. К слову сказать, причин было столько, что я даже не знаю, с чего и начать. Во-первых, приближающаяся сессия. В принципе, сдача экзаменов никогда не представляла для меня большой проблемы. Однако это было до того, как я устроилась на работу и стала систематически пропускать пары. Большинство преподов, как правило, нормально реагировали на мои частые отлучки: все-таки успела я уже положительно зарекомендовать себя. К тому же, они лояльно относились к работающим студентам. Даже с некоторым уважением. Но были и те поборники учебного процесса, которые не желали мириться с отсутствием студентов, в независимости от их заслуг. Мне «повезло»: в этом семестре я сдавала экзамены двум таким субъектам.
Как назло, на работе тоже случился полный завал. Шеф зверствовал. Оказалось, что все мы ничего не умеем делать и что зарплату получаем просто так. Неделю назад я получила приглашение на собеседование в одну крупную компанию. Данную информацию я, конечно, тщательно скрывала: не хватало ещё, чтобы начальник об этом узнал. Сама же потихоньку начала готовиться к предстоящему собеседованию. Конкурс туда был большой, но я верила, что мне удастся прорваться и помахать наконец-то ручкой этому моральному уроду – моему шефу.