Раскрыв коричневый конверт, я вытащила из него три маленьких прозрачных пластиковых пакетика. В двух были перышки, найденные после убийства Дженнифер Дейтон и Сьюзан Стори, в третьем – стеклышко с клейким веществом с запястий Эдди Хита.

– Вот это, кажется, самое лучшее, – сказала я, показывая на перо, снятое мною с халата Дженнифер Дейтон.

Он вытащил его из пакетика и посмотрел.

– Это пух, перышко с грудки или со спинки. Оно довольно пушистое. Хорошо. Чем больше волосинок, тем лучше.

При помощи пинцета он отсоединил несколько веточек, или «бородок», от стержня и, усевшись перед микроскопом, положил их на тонкий слой ксилола, который предварительно нанес на предметное стеклышко. Это для того чтобы убрать мелкие частички или смыть их, и, когда процедура была окончена, он дотронулся уголком промокашки до стеклышка, чтобы впитать ксилол. Затем он поместил стеклышко под микроскоп, подключенный к видеокамере.

– Начну с того, что перья всех птиц имеют в основном одинаковое строение, – сказал он. – Здесь у нас центральный стержень, бородки, которые в свою очередь переходят в крючочки, и еще у нас здесь расширенное основание, над которым находится верхний рубчик. Бородки – это волоски, благодаря которым перо выглядит пушистым, и при увеличении они похожи на мини-перышки, отходящие от стержня. – Он включил монитор. – Вот бородка.

– Она напоминает папоротник, – заметила я.

– Во многом да. Теперь увеличим ее еще немного, чтобы лучше рассмотреть крючочки, потому что именно они делают возможной идентификацию. Особенно нас интересуют узелки.

– Позвольте я проверю, правильно ли все поняла, – сказала я. – Узелки являются частью крючочков, крючочки – частью бородок, бородки – частью перьев, а перья – частью птиц.

– Совершенно верно. И у каждого семейства птиц определенная структура перьев.

На экране монитора я увидела нечто похожее на какую-то травинку или ножку насекомого. То, что Дауни называл узелками, выглядело объемными треугольными структурами.

– Основными определяющими моментами здесь являются размер, форма, количество и пигментация узелков, а также их расположение вдоль бородки, – терпеливо объяснял он. – Например, если узелки похожи на звездочки, тогда речь идет о голубях, если они кольцевидные – о курах и индейках, с увеличенными выступами и предузелковым утолщением – кукушки. Эти, – он показал на экран, – явно треугольные, так что я уже знаю, что ваше перо или утиное, или гусиное. И в этом нет ничего удивительного. Обычно найденные при ограблениях или убийствах перья бывают из подушек, одеял, курток, перчаток. И в основном наполнителем этих предметов служат измельченные перья и пух, утиный или гусиный, а в более дешевых вещах – куриный.

Но в данном случае мы совершенно точно можем исключить кур. И я склоняюсь к тому, что это перо и не гусиного происхождения.

– Почему? – спросила я.

– Было бы проще, если бы у нас было целое перо. С пухом хуже. Однако, исходя из того, что я здесь вижу, можно сказать, что узелков слишком мало. К тому же дни расположены не по всему крючочку, а ближе к концу. И это является характерной особенностью утиных перьев.

Открыв шкаф, он выдвинул несколько ящичков с предметными стеклами.

– Давайте посмотрим. У меня здесь около шестидесяти слайдов с утиными перьями. Для полной уверенности я просмотрю все, используя метод исключения.

Одно за другим он помещал стеклышки-слайды в сравнительный микроскоп, который представлял из себя два микроскопа, объединенных в одну бинокулярную систему. На видеомониторе был круг света, разделенный посередине четкой линией, по одну сторону которой находился известный экземпляр, а по другую – тот, который мы рассчитывали идентифицировать. Мы быстро просматривали перья кряквы, арлекина, турпана, мускусной, красной утки, американской дикой утки и десятков других. Дауни не нужно было долго смотреть на них, чтобы определить непринадлежность к нужной нам породе.

– Или мне кажется, или это наше перо тоньше других, – заметила я.

– Вам не кажется. Оно более тонкое, более вытянутое. Посмотрите – треугольники не слишком расширяются.

– Да-да. Теперь, когда вы показали, я вижу.

– И это дает нам большую подсказку насчет птицы. Просто удивительно, насколько в природе все продумано. В данном случае речь идет об изоляции. Суть пуха в том, что он задерживает воздух. Чем тоньше крючочки, чем более узкие или усеченные узелки, чем дальше они расположены, тем более эффективен пух в задержании воздуха. А когда воздух «пойман», то он оказывается как бы в небольшой изолированной комнате без вентиляции. Вам становится тепло.

Он вставил в микроскоп новое стеклышко, и на этот раз я увидела, что мы близки к цели. Крючочки были более тонкими, узелки – конической формы и расположены ближе к краю.

– И что же у нас здесь? – поинтересовалась я.

– Я оставил главных подозреваемых напоследок, – сказал он с довольным видом. – Морские утки. Яркими представителями которых являются гаги. Давайте-ка увеличим до четырехсот. – Он поменял объектив, навел фокус, и мы просмотрели еще несколько слайдов. – Нет, – в очередной раз говорил он, – не похоже, потому что здесь у основания узелка коричневатая пигментация. А у вашего перышка этого нет, видите?

– Вижу.

– Так что сейчас мы посмотрим гагу обыкновенную. Так, хорошо. Пигментация совпадает, – отметил он, внимательно глядя на экран. – Давайте-ка посмотрим узелки, расположенные вдоль крючочков. Вытянутая форма для теплоизоляции. Это очень важно, когда плаваешь по Северному Ледовитому океану. Думаю, это то самое – Somateria mollissima, которая обитает в Исландии, Норвегии, на Аляске и Сибирском побережье. Я сейчас дополнительно проверю с помощью ЭМС, – добавил он, имея в виду электронно-микроскопическое сканирование.

– Для чего?

– Кристаллики соли.

– Ну конечно, – воскликнула я. – Ведь гаги плавают в соленой воде.

– Верно. Интересные птицы. В Исландии и Норвегии их гнездовья охраняются как от хищников, так и от прочих всевозможных беспокойств, чтобы люди могли собирать пух, которым эти птицы устилают свои гнезда и прикрывают яйца. Затем пух очищается и продается производителям.

– Производителям чего?

– Обычно спальных мешков и одеял. Говоря это, он отщипнул несколько пушистых бородок от пера, найденного в машине Сьюзан Стори.

– Но у Дженнифер Дейтон ничего подобного в доме не было, – воскликнула я. – У нее в доме вообще не было ничего набитого перьями.

– Значит, в данном случае мы, вероятно, имеем дело со вторичным или третичным переносом, то есть перышко каким-то образом пристало к убийце, а от него уже в свою очередь перелетело на жертву. Это довольно интересно.

Бородка появилась на мониторе.

– Это вновь гага, – сказала я.

– Да, похоже. Давайте посмотрим слайд. Это было обнаружено у мальчика?

– Да, – ответила я. – Клейкое вещество на запястьях Эдди Хита.

– Черт возьми.

Микроскопические частички появились на экране монитора в виде невероятного разнообразия цветов, форм, ворсинок и уже знакомых крючочков с треугольными узелками.

– Тут в моей собственной теории получается большое несоответствие, – сказал Дауни. – Если мы говорим о трех убийствах, происшедших в трех разных местах и в разное время.

– Именно об этом мы и говорим.

– Если бы только одно из этих перьев оказалось гагачьим, я был бы склонен считать, что это – контаминант. Знаете, когда на ярлычках написано «сто процентов акрила», а оказывается, что акрила всего девяносто процентов и еще десять процентов нейлона. Ярлыки врут. Если до вашего акрилового свитера выпускалась партия, скажем, нейлоновых жакетов, то первые свитера окажутся с нейлоновыми контаминантами. Затем контаминант будет исчезать.

– Иначе говоря, – попробовала уточнить я, – если у кого-то пуховая куртка или стеганое одеяло, куда при изготовлении попали гагачьи контаминанты, то вероятность того, что из куртки или одеяла этого человека будут сыпаться только контаминанты в виде гагачьего пуха, ничтожно мала.