Вэнди искренне обрадовалась, узнав, что ей предстоит работать в гардеробе вместе с Эдди. Она села за стол, дожидаясь своего напарника. Парень принес два стакана красного вина.

— Я не пью, — сказала Вэнди.

— Сюжет из Библии, — успокоил ее Эдди. — Вспомни, Христос и его ученики хлестали вино галлонами.

Вэнди согласилась попробовать. Она пила осторожно, маленькими глотками. Затем начала отхлебывать чуть смелее.

— Какой чудесный теплый вечер, — мечтательным голосом произнесла девушка. — Интересно, сколько народу придет в пальто.

— Понятия не имею, — Эдди пожал плечами.

Около семи появились первые посетители. Они приходили парами, тройками и даже целыми компаниями, человек по пять-шесть. Известие об очередном сеансе в кинотеатре под названием «Парижская артерия» передавалось из уст в уста, организаторы не занимались рекламой — афиши, вывешенной на сайте сквота, было вполне достаточно. К половине восьмого поток посетителей заметно увеличился, к восьми часам Вэнди получила исчерпывающий ответ на свой вопрос, теперь она точно знала, что парижане сдают в гардероб кинотеатра теплым летним вечером: восемьдесят два мотоциклетных шлема, шестнадцать книг (половину из которых составляли пьесы Самуэля Беккета), трехкилограммовый пакет яблок «грэнни смит» и полголовки свежего сыра «Камамбер».

Эдди сказал, что ему надо отлить, и ушел, оставив Вэнди на капитанском мостике. У входа появился чернокожий парень, судя по акценту, американец.

— Привет. Ты кто? — спросил парень.

— Вэнди. С вас три евро.

— Новенькая?

— Да.

— Джо Уэлкем, — представился парень. — Я местный. Для постоянных жильцов вход бесплатный.

Пять минут спустя в дверь протиснулся толстый смуглолицый парень в темных очках и соломенной шляпе-болеро.

— С вас три евро, — сказала Вэнди. — И еще один евро за хранение шляпы. Вы ведь сдадите в гардероб вашу шляпу?

— Не сдам, — отрезал парень.

— А очки? — не унималась Вэнди. — Вам будет очень неудобно смотреть кино в темных очках.

— Я не собираюсь смотреть кино. Я слепой, — добавил Санджай первое, что пришло в голову.

Из кинозала вышел Нигель.

— Все, полный комплект, — сказал он. — Я закрываю двери. Можешь идти в зал.

— Спасибо, я подожду Эдди. Он сейчас вернется.

Но тот все еще стоял в длинной очереди перед туалетом, когда Вэнди, увидела, как слепой мужчина в шляпе-болеро выскользнул из зала. Он двигался осторожной походкой, воровато озираясь по сторонам. У Вэнди закралось подозрение, что незрячий посетитель прекрасно видит.

Мужчина свернул за угол, где находился коридор, ведущий к центральной лестнице. Она насторожилась. Ей сразу не понравился этот человек и его противная шляпа. Вэнди поднялась из-за стола и так же осторожно, как незнакомец, который только что скрылся за поворотом, пробралась в зал.

В зале было темно, душно и шумно. Вытянув шею, Вэнди поискала глазами Нигеля — бесполезно. Ладно, в конце концов, она же репортер, и сама во всем разберется. Она вышла в холл, свернула за угол и решительно зашагала по коридору, прикидывая с какой целью мужчина проник в сквот. Кто он, грабитель? Или хуже — вражеский агент, засланный владельцами дома? Вэнди знала, что «Артерия» незаконно вселилась в здание, принадлежащее крупному банку. Частная собственность охраняется законом, а Вэнди уважает законы, но почему-то в данный момент ей не хотелось думать о таких мелочах. Девушке нравились артерианцы, несмотря на их грубоватые шутки и дикие рассуждения по поводу религии и Бога, и очень не нравился мужчина в соломенной шляпе. Почему-то первым желанием Вэнди было защитить буддистов от опасности.

Она остановилась на площадке лестницы и прислушалась. Сверху донеслись приглушенные крики, похожие на стоны заблудившегося привидения, — обычное явление для старого дома:

— Эй, выпустите меня отсюда! Я Майк Хэндл, репортер…

Вэнди осторожно сунула руку в задний карман джинсов. «Наверное, он пошел в столовую», — прошептала она в диктофон и, прижимаясь спиной к грязной облупившейся стене, начала медленно подниматься по лестнице. На противоположной стене мелькнула длинная черная тень. Вэнди замерла. Слепой опередил ее на целый пролет. Она последовала за ним.

В половине девятого Блэки и Камерон закончили монтировать фильм о Митре. Оставалось лишь сделать заставку и загрузить фильм на сайт. Камерон сказал, что с этим он справится сам, и Блэки отправилась на кухню помогать Диане и Хлое. Девушки разложили суши по картонным коробочкам и поставили их на поднос. Диана взяла поднос, собираясь отнести его в бар кинотеатра, когда в коридоре вдруг послышались тяжелые шаги.

Дверь распахнулась. На кухню ворвался высокий толстый мужчина в солнечных очках, соломенной шляпе и с пистолетом в руке. Увидев пистолет, Диана, Хлоя и Блэки дружно завизжали.

— Где статуэтка? — прорычал мужчина. Блэки мгновенно поняла, о какой статуэтке идет речь: злой индийский националист требует вернуть Ганеша.

Наша путешественница хотела честно во всем сознаться: статуэтка лежит у нее на дне рюкзака, который валяется под кроватью, придавленный пятью или шестью другими рюкзаками, но она так и не успела ничего сказать. Дверь снова распахнулась. Удар был сокрушительной силы, индус не устоял на ногах, падая, он выбил из рук Дианы поднос и выронил пистолет. Пистолет скользнул по полу в дальний угол кухни. Блэки бросилась поднимать его.

На пороге стояла Вэнди.

— Отдайте мне статуэтку, — слабым голосом попросил лежащий на полу человек.

— У меня нет статуэтки, — соврала Блэки. — Я ее продала.

— Что здесь происходит? — Вэнди суровым взглядом обвела присутствующих. — Я звоню в полицию.

— Мы репетируем сцену для нового фильма, — сказала Диана, поднимая с полу коробочку с суши. — Вэнди, пожалуйста, отнеси это в бар.

Та пожала плечами, взяла коробку и молча удалилась.

— Я не хочу встречаться с полицией, — сказала Диана, когда за Вэнди закрылась дверь. Мало того что она сбежала из клиники, так теперь к списку ее преступлений добавится обвинение в похищении репортера плюс насильственное использование человека в качестве выставочного экспоната — пахнет пожизненным заключением.

— Я тоже, — ответила Блэки. — А с этим что будем делать? — Она направила на Санджая пистолет. — Убьем?

— Не надо меня убивать, — заскулил Санджай, — пожалуйста.

— Давайте свяжем злодея, — предложила Хлоя, — а завтра утром ребята отвезут его в город и оставят возле полицейского участка.

— Великолепная идея, — согласилась Блэки. — И напишем сопроводительную записку.

— И приколем к его замечательной шляпе, — добавила Диана.

Эпилог

В Париже наступила осень. Мирная жизнь сквота текла своим чередом, после вторжения злого индийского националиста прошло две недели. В «Артерии» каждый день случалось столько захватывающих событий, что эпизод с бандитом в соломенной шляпе-болеро вскоре забылся. Это были удивительные две недели: выставки, концерты, уличные представления, пикник на крыше сквота и бесконечные вечеринки с новыми интересными людьми, — но с каждым днем Блэки все сильнее чувствовала знакомое беспокойство: ей хотелось перевернуть страничку своего воображаемого дневника и начать писать новую дорожную историю. Девушка решила поговорить с Эдди. В воскресенье утром, когда один из местных художников проводил мастер-класс под названием «Обнаженная натура», она отозвала Эдди в сторону.

— Эдди, я хочу сказать тебе правду, — начала Блэки, — мне нравится Камерон. Знаю, с моей стороны это ужасная подлость, но я подумала, что еще большей подлостью будет обманывать тебя с твоим лучшим другом. Однажды я уже сделала нечто подобное со своим бывшим парнем… только не говори Хлое, она про ту историю ничего не знает… — Блэки тяжело вздохнула. — Мерзость, даже вспоминать не хочется.

— Я тоже, — сказал Эдди.

— Ты о чем? — не поняла Блэки.

— Я переспал с сестрой своей бывшей невесты.