1 декабря 1944 г.И затем начинается мой «мирный» режим обучения. Сначала мы, как и все остальные, должны привести себя в порядок. В первую очередь личная гигиена, затем забота об оружии и боеприпасах. Пришли вояки, которых сменили на фронте, к ним присоединились и те солдаты, что были здесь. Среди них, к нашей радости, появились знакомые, которые были ранены, лежали в госпитале и вернулись теперь к нам. Было много радостных встреч. Несколькими днями позже нас вызвали на склад, где мы получили новую форму и оружие. Теперь у меня отличный пистолет-пулемет с магазинами. На следующий день нам объясняют, что мы будем делать здесь, «в спокойной обстановке». Мы должны поступить в распоряжение командира танкового корпуса «Великой Германии». Командиром будущего корпуса с 1 ноября 1944 года назначен генерал бронетанковых войск фон Заукен. Мы с прибывшими к нам рекрутами занимаемся боевой подготовкой, чистим, собираем и разбираем оружие, заботимся о боеприпасах и проводим разного рода учения. Короче говоря, заняты «по горло». Но обстановка располагала к веселым вечерам и компаниям с обильным употреблением алкоголя!
Во время этих «торжеств» «новички» и «старики» сближаются, знакомясь между собой. Об отпуске, к сожалению, сейчас не приходится и думать. Поэтому мы усердно пишем домой, а также хорошим друзьям и знакомым. И что еще важно, получаем почти регулярно почту. В декабре, когда дни становятся короче и темнеет рано, часто приходят в голову такие мысли: «Теперь ты наслаждаешься покоем, но что еще ждет тебя впереди?» С ноября 1941 года я начал воевать на востоке, участвовал в декабре 1941 г. в наступлении у Тулы и впоследствии пережил страшные отступления! Я не раз был на волосок от смерти. Затем 1942 год! Зимняя война заканчивалась. Отпуск! Потом большое летнее наступление, от Воронежа до Курска, успешное продвижение на юг к Сталино (Донецк), переход через Дон, сражения у озера Маныч. Затем, в сентябре, Ржев! Мое первое ранение! Военный госпиталь в Варшаве, отпуск на родину, отпуск для лечения, запасная бригада в Котбусе. 1943 год. Снова на фронте, на востоке от Харькова, затем бои в самом городе. Отступление до Полтавы. В марте удачная контратака в Томаровке. После этого обучение и подготовка к операции «Цитадель». Наступление на сильные русские позиции и укрепления. Затем остановка перед Обоянью, к югу от Курска. Ввод войск СС в Италию после измены Бадольо. Вступление нашей «пожарной команды» севернее Смоленска и Брянска в так называемый Карачевский лес. Там вместе с приятелями Рихардом Альбургом и ефрейтором Шпигелем получил звание унтер-офицера. Тяжелые оборонительные бои вокруг Ахтырки — потом отступление на «сожженную землю». Переправа через Днепр у Кременчуга, сражение у Кривого Рога. Затем мое откомандирование в Ганновер в армейскую ветеринарную академию — 1943/44 год. Через месяц (один триместр) возвращение в Котбус, в запасную бригаду «Великой Германии». Краткосрочный отпуск в Хаген. Направлен в усиленный моторизованный 1029-й полк «Великой Германии»: Закопане — Венгрия — Румыния — Карпатский фронт — Гура Хуморулуй — Яссы — Роман. Жестокие оборонительные бои. Отправка по железной дороге («поезд-молния») в Восточную Пруссию, Вирбаллен. Затем Курляндия — Мемель. Теперь сюда. Что планируют далее делать с нами? О «чудесном оружии» слышно только на фронте против Англии, где еще действуют «Фау VI» и «Фау VII», направленные туда в преддверии сражений за Великобританию. Нужно ли ожидать последующих «Фау VIII–IX»?..
На Восточном фронте нам было совершенно необходимо такое оружие! Но солдат не должен много думать! Поэтому мы ограничиваемся стабильной должностью и «вечерами с выпивкой». В общем, однако, настроение в нашем подразделении «Великой Германии» совсем не плохое. Оптимизм с очень большими надеждами и осознание своего долга! Это хорошо. Нельзя даже думать о проигранной войне. Наши противники пророчат нам одно и то же — «безоговорочную капитуляцию». «Пусть соглашается кто угодно, но только не мы!» Так мы думали тогда. Нельзя даже предположить о том, что все наши труды были напрасными! Мы просто не хотим верить в поражение! Сейчас здесь проводятся большие маневры. Назначенный в дивизию генерал хочет самолично принять в них участие. Как только он осмотрел мои минометы и ушел, я продолжил свои записи.
Формирование нашего корпуса и Бранденбургской дивизии, проводимое «по особому распоряжению», проходит очень медленно. Части «мобилизованных жителей Бранденбурга» только на подходе, и окончательное укомплектование вряд ли будет закончено до середины января 1945 года. В Польше, на Висле, в предмостном укреплении Баранов, ожидается крупное сосредоточение вражеских войск. В связи с вероятным наступлением русских мы получаем приказ, как и все пехотинцы «Великой Германии», на марш к югу. Однако предварительно должен состояться большой показ всего войскового соединения откомандированному к нам генералу.
С 1 по 11 января 1945 г.Мы покинули предмостное укрепление Мемель, были направлены в порт и потом, начиная с 26 ноября 1944 года, перевезены различными транспортными судами по Балтийскому морю через залив Пиллау в Кенигсберг. Там нас погрузили в вагоны и отправили в предусмотренные планом командования базы. Наш 8-й батальон мотопехотинцев поселили в крестьянских домах поселка Визенау в Восточной Пруссии. Новый командир полка полковник Хёземан разместил свой штаб в Лаксдойене (округ Растенбург). У нас было несколько недель отдыха. Не занимались даже военной подготовкой, так как молодое пополнение еще не прибыло. Мы отлично отпраздновали Рождество и Новый год. Оставался большой вопрос: что с нами собираются делать дальше? Общее положение было далеко не ободряющим. Мы здесь скорее всего собраны, чтобы объединиться с другими испытанными в боях частями и войти в новый танковый корпус «Великой Германии». К нему уже присоединилась дивизия егерей «Бранденбург». Говорили, что запланирована переброска из Восточной Пруссии на Русский фронт. Предполагалась атака на Нарев с целью отвоевать у русских плацдарм и путем наступления с юго-запада создать большой котел — как в старые времена, — а в дальнейшем уничтожить врага.
11 января 1945 г.Получили приказ для выступления! Направление — на Прашниц. Там мы останавливаемся в деревне и упражняемся в военном деле. Лежит снег, очень холодно! Ночь на 1 января 1945 года (новогоднюю) мы отмечали стрельбой из минометов (8,14-см). Чтобы не причинить никаких бед населению, проинформировали всех заранее, показав на карте расположение батареи. Следовательно, мины должны упасть в болото. Однако на следующее утро несколько польских крестьян являются к нам и с волнением сообщают, что их обстреляли партизаны. Мы отрицали свое участие в этом деле, пока не узнали, что это болото давно осушено и заселено. Мы обещали, что прогоним «злых партизан». Когда в другой раз были запланированы учения в стрельбе, то мы рассчитали, что теперь наши мины упадут в замерзшую часть болот. Но для этого стрелять надо было очень точно. Генерал вновь образованного танкового корпуса Заукен самолично прибыл для ревизии учений. Пехотинцы с криками «ура» инсценировали атаку. Затем пошли в ход легкие и крупнокалиберные пулеметы и наши минометы «флюппен». Было произведено несколько выстрелов, хотя нам приказали стрелять, не жалея мин. Дело в том, что обычно в настоящем бою на миномет приходится ограниченное число боеприпасов и мы не расходуем их много, а приберегаем для будущих, более важных целей. Когда в конце учений мы сообщили о числе израсходованных мин, генерал нанес нам визит и сказал: «Выпустить такое количество мин, как вы указали в сводке, просто невозможно. В лучшем случае вы израсходовали половину. Я приказываю предоставить мне более точную сводку!» — «Слушаюсь, господин генерал», — мужественно ответил я ему, обдумывая, как лучше объяснить генералу причину неправильных сведений. По долгу службы следующим утром инспекторы ищут в замерзшем болоте неразорвавшиеся мины. Но там их не находят! Однако наша «хитрая сводка о минах» в дальнейшем помогла нам, так как сэкономленные боеприпасы очень пригодились! К моему счастью, намеченный вызов меня к начальству для объяснения так и не состоялся, так как мы срочно сменили место дислокации. Нас перебросили в бывшую польскую казарму, вероятно, в Прашниц. Затем наступило 12 января 1945 года.