А Идик… парень просто в пал в истерику, когда очнулся и еще раз увидел тело мертвого отца. У меня сердце разрывалось при виде слез паренька, но я ничего не могла сделать, кроме того, что просто его обнять. Слова были лишними на тот момент, и никто даже не посмел отправить Идика в более безопасное место, когда тело директора перенесли в другое помещение. Я не могла пойти туда — было слишком много дел.

Киртан остался в Академии, как и несколько ранхаров и прибывшая стража Эллидара. Они должны были охранять магов Гильдии — и живых, и раненых, всех, кого доставляла в Ритуальный зал стража, до которой приказ короля дошел быстро: схватить или убить людей из Гильдии магов и Магического Патруля… Немало в этом помогли и ранхары, и мои друзья, а так же освобожденные преподаватели Академии. При виде меня магистр Пилат сначала несколько побледнел, а потом явно порывался надавать по ушам, пока я не напомнила ему, что сейчас не время и не место. Тогда он меня порывисто обнял и ушел вместе с вернувшимся Ташем.

Мне и Ри нужно было проводить адептов до безопасного места, и почему-то кто-то крылатый решил, что для этой роли вполне подойдет таверна Холла. Впрочем, наверное, там действительно было относительно безопасно, учитывая, что адепты, мягко говоря, были в шоке. Да, выпускники Академии, сильные маги, но одно дело, когда ты только учишься, потихоньку практикуешься и много чего повидал перед экзаменами, но совершенно другое, когда стены родной Академии перестают быть таковыми, преподаватели оказываются в плену, а кто-то из них лично учувствует в убийстве директора, который всегда знал, что делать, а о его силе и суровости ходили легенды. И плюс к этому всему перед их глазами появилась я, которая погибла больше двух лет назад, да еще и знакомый всем некромант оказался знаменитым Князем Эренрихом. Ах, да! Еще и шороху навела Ялиса, когда увидела Шайтанара и рухнула перед ним на колени. Ну и на закуску: крыша адептов окончательно покинула их, когда этот самый кронпринц решил меня поцеловать перед тем, как уволочь вампира в тихий и скромный уголок. По его кровожадной и ледяной усмешке можно было легко понять, что он не стихи ему там читать собрался, а уж тем более сложно было представить что-то другое, когда Шайтанар негромко и спокойно перечислил, что он сделает с этим самым вампиром. А потом это чудо с маниакальной улыбкой спокойно прошествовал ко мне и нагло сграбастав, поцеловал. Не то, чтобы я была сильно против поцелуя… Я млела от прикосновений его губ и рук, я уже не могла без них, но меня смущало количество свидетелей, на которых, впрочем, эрхану было глубоко плевать. Адепты не знали, куда спрятаться, когда Шайтанар повернулся к ним и всего лишь приподнял бровь в знак немого вопроса 'почему вы все еще здесь'. Я-то к взгляду пронзительных и хищных глаз с кроваво-красным узором на радужке с трудом привыкла, и до сих пор боюсь периодически, что уж говорить о бедных студиозах? Да нам с Ри их чуть ли не догонять пришлось!

Дойти до таверны спокойно не удалось — по пути, хоть он и был короток, встретилась пара магов, с твердым намереньем прибить меня. Прибить не получилось — уж что-что, а когда мы в паре с Ри устраиваем магические дуэли, нам противостоять сложно. Сложно, но можно, и магический поединок бы несколько затянулся, но вовремя нарисовался Холл и Дерек. С какой благодарностью на меня взглянул Холл, когда иритари, наконец, очутилась в его объятиях, я даже описать словами не могу. Так смотрит на тебя тот, кому вернули человека, безумно дорогого, единственного, без которого он даже не сможет дышать, не говоря уже про то, чтобы просто жить… Только спустя несколько дней я узнала, что Лин ждет ребенка от Холла. Аронт в эту ночь мог потерять не только невесту, но и еще не рожденного сына.

Ненависть к Кристиану и Селениэль возросла в трое, если не больше. И именно это заставило меня отловить пару знакомых мне ранхаров и, оставив их присматривать и защищать адептов, которых Холл разместив в таверне, ринуться на улицы Эллидара, чтобы найти как можно больше магов. И ведь на пару с Ри мы действительно нашли, и даже… в ту ночь от моей руки пали многие. И меня даже не терзало чувство вины, его напрочь заглушало желание отомстить.

Это безумие закончилось на рассвете, когда меня, еле падающую от усталости и со сломанной рукой (один из Патруля постарался, что б ему тошно было!) в таверну унес Хан. Уходить я не хотела, но дроу с мягкой улыбкой пригрозил, что в ином случае за мной придел либо Киртан, либо Шайтанар. Первого я не боялась, но вот от демона можно было ожидать всего чего угодно. Пришлось согласиться на транспортировку своей полуобморочной тушки в таверну, хотя я даже в таком состоянии могла бы еще несколько часов продержаться. Ри проводил меня до таверны и там, сдав меня на руки Холлу, скрылся вместе с Ханом, по всей видимости, решив на время перестать его бояться.

Аронт меня чуть не прибил, за то, что я бегала по городу со сломанной рукой, но все же напичкал меня всевозможными зельями, магией 'наживил' кость, туго забинтовал и отправил спать наверх, в мою же собственную комнату. Сил хватило только на то, чтобы снять с себя грязную, окровавленную и пропахшую потом и гарью одежду, сложить оружие на подоконник и бухнуться спать, не успев умилиться даже любимым тапочкам, стоящим, как и прежде, у моей кровати. Единственное, о чем успела подумать, так это о том, что не вмешайся Киртан, все бы было намного сложнее. Но думаю, мы бы и так справились, Шайтанар не тот, в ком стоит сомневаться. С мыслью о синеглазом эрхане я и уснула, подозревая, что буду улыбаться во сне.

А за окном уже день вошел почти в свои права… новый день, новая жизнь для Эллидара. Нет, для всей Аранеллы. Теперь уж власть никогда не вернется в руки Гильдии Магов — правительство всех рас об этом позаботиться. Этот фарс давно нужно было прекратить, но не хватало последнего толчка. Им и стало желание вампира во что бы то не стало убить меня. Но кто ж мог предположить, что вредная магичка не только не захочет умирать, но и в свое время обзаведется крайне полезными и сильными друзьями? Но кто-то об этом знал, правда, кто это был, раскроется еще очень не скоро.

Шайтанар сейт Хаэл

— Может, ты теперь мне объяснишь, что происходит между тобой и Хелли? — в лоб задал вопрос Киртан, когда мы, наконец, после всего этого хаоса, что творился всю ночь и весь день в Эллидаре, остались наедине в кабинете, который любезно предоставил нам Холлимион, и даже принес бутылку вина. Хотя я бы сейчас не отказался выпить чего-нибудь покрепче Ант'турина, разговор предстоял не из легких.

Мне предстояло убедить друга, что Хеллиана Валанди отныне является не только его Равной, но и моей. И что я уже практически всерьез намерен на ней жениться. Последняя мысль посетила меня относительно недавно, когда Таилшаэлтен сообщил, что мой демоненок разгуливает по Эллидару со сломанной рукой и полупустым резервом, но при этом она еще и умудрилась притащить в Академию еще пару-тройку магов. Самому за ней идти было нельзя, так как мы с Киртаном практически добрались до особняка, неподалеку от академии, в котором скрывалась главенствующая верхушка Гильдии магов. И я отправил того, кто первым попался под руку, им оказался Хантар де Шан.

— Она согласилась стать моей, Кирт, — я опустился в кресло и позволил себе торжествующую усмешку, — И я ни к чему ее не принуждал. Согласие на метку она дала сама, и она вполне осознавала, что она делает.

— Она ребенок, Танар! — в глазах ятугара вспыхнула ярость, — Ей было сложно не поддаться твоим чарам.

— Ребенок, — спокойно согласился я, разливая вино по кубкам, — Но все же я увидел в ней молодую женщину, которая нуждается в защите. Ты ведь сам хотел, чтобы я о ней позаботился? Я сдержал свое слово, Киртан. Она в целости и сохранности, и даже не тронута ни одним мужчиной, в том числе и мной. Это тебя беспокоит?

— Это, и не только, — друг сел в кресло напротив, и пригубил вино, раздраженно рассматривая интерьер кабинета, — Ты же мне говорил, когда впервые ее увидел, что ничего особенного в ней нет! Ты относился к ней с презрением, ты почти ненавидел ее! Что изменилось, Танар?