– Ты, когда-нибудь была на озере? – порывисто спросил он.
Она отрицательно покачала толовой.
– Значит, ты еще не видела рая, он там. – Скутер взял ее руки, сжал их и потянул ее за собой. – Пойдем, я отвезу тебя туда.
– У тебя есть лодка?
– Да, чудесная лодка!
Они плавали в укромной бухточке, ныряли совсем нагие, и как-то вышло само собой, что они соединились прямо в воде. Это был сладчайший момент всей его жизни, но, дьявол, поступок был отвратителен.
Несколько недель после этого Скутер сторонился Банни, избегая проклятого места, но потом однажды вечером опять оказался у ее дверей.
Он заметил обиду в ее глазах, когда, открыв дверь, она увидела, кто пришел. Она не стала его ругать, как Элти, а взяла за руку с мягкой улыбкой, в которой был только намек на укор, и провела в комнату. На этот раз они занимались любовью в ее постели.
Банни была женщиной, которая выражала свое удовлетворение не сдерживая эмоций, и Скутер чувствовал себя десяти футов ростом, когда через два часа выходил от нее.
Он возвратился на следующую ночь, и еще, и еще, приходя всегда через полчаса после того, как она заканчивала работу в «Хутере». Он не понимал, почему вступил в связь с молодой официанткой из бара. Черт, ведь он любил свою жену. Но Банни заставила его почувствовать себя мужчиной. К тому же она никогда не расспрашивала его о… ни о чем. Ни о его жене, ни о его работе, ни о его прошлом, ни о том, где он бывает, когда он не с ней. Если Скутер не появлялся два-три дня вопросов тоже не было. У Элти же были вопросы обо всем. Тьфу, эта женщина даже подробно расспрашивала о нем Марту и Уэйлина.
Отношения между ним и Банни длились почти год.
Что касалось его, то так могло продолжаться вечно, но он решил, что это не честно по отношению к Банни. Ей было всего двадцать пять. А он? У него были жена и ребенок, по меньшей мере, сорок фунтов лишнего веса, и он уверенно приближался к среднему возрасту. Но его обидело, когда Банни сказала, что, быть может, им не стоит больше встречаться.
– Я обзавелась друзьями, Скутер, – сказала она, – Моя жизнь меняется. Ты всегда останешься моим первым другом здесь, в Сент-Джоуне, но, думаю, тебе следует вернуться к жене и забыть, что у нас было. У нас нет будущего.
Скутер стоял в дверях, она даже не позволила ему войти, свою прощальную речь произносила шепотом и беспокойно оглядывалась через плечо. Проклятие, он почувствовал себя идиотом, когда понял, что у нее там кто-то есть и она не хочет, чтобы этот кто-то узнал о нем.
– Да, конечно, Бан, понимаю. – Скутер улыбнулся, даже подмигнул и сказал, что сам собирался порвать с ней. Но всю дорогу до дома он плакал.
Он оставался в стороне, как она просила, но не переставал думать о ней. Во время Рождества Скутер чувствовал себя несчастным. Еще раньше, в октябре, он купил Банни подарок, бессчетное число раз он доставал его из ящика рабочего стола и рассматривал, придумывая, как его вручить, пока наконец в феврале не решился сделать это.
Однажды в понедельник у Скутера был назначен опрос свидетелей в Джефферсон-Сити, зайдя в субботу вечером в офис, чтобы взять дело, с которым он хотел, ознакомиться в уик-энд, он увидел коробочку и подумал «Какого черта?» Почему бы мне просто не подъехать на дежурной машине к «Хутеру» и не отдать ей подарок?»
Но Банни на работе не было. Скутер стал расспрашивать о ней у других девушек, и одна из них сказала, что Банни уволилась.
– Нашла более прибыльную работу, так она нам сказала. Не знаю какую, но она говорила, что ненадолго – пока не накопит достаточно денег, чтобы переехать на озеро в один из дорогих кварталов.
Скутера удивило это сообщение. У Банни не было образования, и когда он однажды спросил, почему она не устроится куда-нибудь в офис, а работает официанткой в баре, она ответила, что не умеет ни печатать, ни пользоваться калькулятором. Что за денежную работу она нашла, которой даже хвасталась?
И он отправился к Банни домой с намерением все точно выяснить.
Паркуя машину, он услышал музыку, заливавшую всю улицу, и снова ощутил чувство утраты, когда обнаружил, что у Банни действительно есть друзья, достаточно много друзей, чтобы организовать шумную вечеринку. Он чуть было не передумал отдавать ей подарок но какого черта? Ему хотелось увидеть ее. Он просто отдаст подарок, убедится, что с Банни все в порядке, и уйдет.
Скутер услышал ее смех еще до того, как открылась дверь, и увидел удивление и смятение в ее глазах.
– У тебя есть минутка времени? – спросил он. Банни нерешительно оглянулась, потом пожала плечами и стала прикрывать дверь. Но за это время Скутер успел разглядеть лицо Синди Ричвальски и услышать ее слова: «Приглуши музыку, это страж порядка»
– Не знал, что вы с Синди подруги, – сказал он когда Банни вышла с ним в коридор.
– Нет, мы просто работаем вместе.
– Да, я слышал, ты сменила работу. Чем теперь занимаешься?
– Давай не будем сейчас об этом, хорошо? У меня вечеринка, Скутер.
– О да, конечно. Не буду задерживать тебя. Просто я хотел отдать тебе вот это. – Он достал маленькую коробочку. – Это не Бог весть что, пустячок, который я купил тебе к Рождеству. Сразу не отдал, а потом решил, какого черта? Я купил его для тебя, и ты должна получить его.
Банни долго не поднимала глаз, просто стояла, уставившись на коробочку, потом с легкой, дрожащей улыбкой развернула ее, отдала ему красно-зеленую бумагу и ленту, а сама открыла крышку. Когда она надела кольцо на палец, у нее в глазах стояли слезы, а Скутер почувствовал ком в горле.
– Э, – хрипло произнес он, – не нужно плакать, это пустяк. Просто я увидел что-то, что напомнило мне тебя. Его называют золотом Дакоты.
– Оно замечательное. – Банни смахнула слезу и спросила: – Почему оно напоминает меня?
Скутеру мешала музыка, вырывавшаяся из ее комнаты. Сейчас неподходящее время объяснять, что он чувствует к ней, но другого времени может не быть, и он сказал, словно поднимал тяжелый груз:
– Не знаю. Я всегда видел тебя с двух сторон. Грубая и нахальная, с одной, а с другой – наивная и неиспорченная. Кольцо тоже такое – одно и то же золото, но разного цвета. В моей жизни ты тоже чистое золото Бан.
Тогда она заплакала, обняв Скутера за шею и уткнувшись в его рубашку. Он стал что-то говорить, сказал, что все было хорошо, что он вернется на следующий день, чтобы поговорить. Но кто-то, подъезжая на автостоянку, осветил их лучами автомобильных фар. Банни резко отстранилась, быстро вытерла глаза и оглянулась с животным страхом на лице.
– Тебе лучше уйти, Скутер. – Она поцеловала его в щеку, молча повернулась и пошла прочь.
– Можно мне прийти в другое время поговорить с тобой? Может быть, послушать про твою новую работу?
– Нет! Уходи, Скутер! И держись подальше! У меня теперь новые друзья.
Прежде чем он успел произнести хоть слово, она проскользнула обратно в комнату, а он остался стоять, чувствуя себя обманутым и побитым. Скутер слышат, как кто-то в комнате спросил, не собирается ли шериф прикрыть вечеринку, а смеющийся голос Банни ответил: «Ерунда, он только просил вести себя потише».
Скутер повернулся и бросился вниз по лестнице, чуть не сбив с ног входившего человека. Он узнал его, это был Лонни Ропер, владелец ломбарда на проспекте.
– Какие проблемы, шериф?
– Никаких. Просто попросил леди не слишком шуметь, соседи жалуются.
– Я прослежу за ней, шериф. Благодарю, что зашли.
– Да, это относится и ко всем остальным.
– О, можете не сомневаться, шериф, я самый примерный во всей округе.
Сейчас Скутер качал головой, читая имена на двух последних папках. Синди Ричвальски и Лонни Ропер. Черт возьми, что общего было у них с Банни, за что стоило расплачиваться жизнью? Если бы он тогда еще раз вернулся поговорить с Банни, выяснить, чем она занималась, с кем имела дело помимо двух других жертв убийства… Ну да нет смысла ворошить прошлое – что было, то прошло.
Тяжело вздохнув, Скутер открыл нижний ящик и достал оттуда бланк рапорта. Нужно быть очень внимательным при составлении рапорта об убийстве Джейсона. Взяв из верхнего ящика еще один карандаш и постукивая им по столу, он вспомнил вопрос, который задал ему только что помощник Паркс. На самом ли деле он думает, что это был обычный грабитель? Пожевывая нижнюю губу, он вспомнил, что передала ему Элти, когда он накануне вечером, вернулся домой после трехдневной рыбалки.