Старик!

Снова этот старик, тот, попадался уже на глаза на рю Кадет! Противный такой – круглое смуглое лицо с большим крючковатым носом, черные масляные глаза, – увидишь один раз, уже ни с кем не спутаешь.

Максим снова обернулся – ну да, он самый и есть – держится за стойку посередине вагона. А почему бы, спрашивается, не пройти чуть вперед, не сесть? Хотя, может, ему скоро выходить? Так и Максу скоро выходить, вот, уже следующая – «Опера», а там – на восьмую линию до «Конкорда», потом пересесть на первую, сойти на «Пон де Нейи»…

Нейи… Отец говорил, от метро не так уж и далеко до бульвара Бино. Да и с «Опера» в ту сторону идут автобусы. Может, следовало бы выйти? Впрочем, не стоит – больше времени потратишь, пока найдешь.

Выйдя из вагона, Максим быстро пошел вместе с толпой пассажиров, внимательно следя за указателями. Поднялся по эскалатору на верхний уровень, прошел вперед, направо, спустился по лестнице вниз – как раз подошел нужный поезд.

Старик сел в этот же вагон!

Ну, это уже становится интересным. Что же, выходит, он следит за ним от рю Кадет? От штаб-квартиры масонской ложи Великий Восток Франции? Да нет, чушь какая… С чего ему следить-то? Скорее всего, старику тоже надо на «Дефанс»… тогда вышел бы на «Опера», если местный, поехал бы на автобусе, безо всяких пересадок. Если местный… А если не местный – тогда на метро, как вот и Максим.

Вагон оказался новым – загоравшиеся зеленые лампочки высвечивали на схеме следующую станцию. Уже проехали «Аржантин», в принципе можно выйти и на следующей – «Порт Майо», оттуда не так далеко до Нейи, судя по схеме.

Максим протиснулся к двери, увидел, что и старик поднялся со своего места. Ага, вот оглянулся, полоснул быстрым взглядом…

Пропуская выходящих людей, Макс прижался к центральной стойке. Скосил глаза – старик никуда не делся! Не вышел, а так и стоял у самых дверей. Чего же, спрашивается, поднялся с места? Неужели в самом деле следит? Зачем?

Подумав, Максим решил проехать до конечной, а там пройтись до Нейи пешком, по эспланаде и через мост – что там какие-то несколько километров для шестнадцатилетнего парня, тем более спортсмена? А старик, ежели не сойдет раньше, что ж, пускай побегает. Посмотрим, как долго продержится!

Вот и конечная станция. Выйдя из вагона, Макс ускорил шаг. Да здесь, в толпе, и невозможно было идти ни медленно, ни быстро, а только со скоростью самой толпы, которая вскоре вынесла юношу прямо к Большой арке с прицепившимся к ней «облаком».

В отличие от многих, Максиму нравился этот квартал небоскребов, с аркой, с модерновыми скульптурами, фонтанами и огромной площадью. Отсюда открывался замечательный вид на Триумфальную арку, собственно, волею архитекторов, Дефанс так и был задуман – как продолжение перспективы Елисейских Полей и площади Шарля де Голля – Этуаль. На взгляд Макса, замечательно было вписано – там арка и здесь арка и прямые проспекты – Гранд Арме, Шарль де Голль, – плавно переходящие в эспланаду Дефанс.

Отец, когда два года назад показывал ему город, насмешничал: дескать, тебе не в Париж, тебе в Нью-Йорк надо, ну разве эти бирюзово-серые, в зависимости от цвета неба, кубы, шары, параллелепипеды вызывают хоть какие-то чувства? Вызывают, папа. Господи, да это и не Париж вовсе! Нагромоздили черт знает чего, арку эту уродливую выстроили, а скульптуры? Вот уж гнусность-то!

Ничего и не гнусность! Особенно вон та, в виде дерева на сверкающем шаре. Вот Монпарнасская башня, та действительно гнусность – с любого места всю панораму портит, а Дефанс с умом выстроен…

Так вот и спорили тогда, и даже потом, дома.

Быстро, почти бегом, миновав площадь, Максим прошел мимо торгового центра, вдоль садика и фонтана, мимо красной абстракционистской скульптуры (отец презрительно называл ее «арматурина»); на эспланаде остановился, оглянулся… и увидел старика шагах в десяти за собой!

Судя по всему, тот даже не запыхался! Однако…

Плюнув, юноша развернулся и решительно зашагал к преследователю. Тот, по всей видимости, никак не ожидал такого маневра, а потому и не успел ничего предпринять – ни повернуться назад, убежать, ни просто пройти мимо.

– Вы зачем за мной ходите, месье? – по-французски спросил Максим.

Старик – ха! А не такой уж он и старик! Рожа круглая, лоснящаяся, нахальная! Захлопал глазами и вдруг ухмыльнулся:

– Же суиз этранже! Не компран па!

Ага, иностранец, вот как! Не понимаешь ни черта… Чего же тогда тащишься? Тьфу!

Макс и сплюнул бы, если б кругом не было так чисто. Засунул руки в карманы джинсов и – медленно, походкой праздного зеваки-туриста, коих тут было множество, – направился обратно. А черт с ним, с этим мерзким стариком. Пусть следит. В голове Макса уже зрел план, как избавиться от преследователя.

Не спеша молодой человек зашел в музыкальный магазин, посмотрел диски, вышел – старик так и шагал за ним и даже ничуть не скрывался. Ну-ну…

Усмехнувшись, Максим, не оглядываясь, зашагал к Большой арке и спустился в вестибюль метро – огромный залище, кассы, магазины, почта, спуск к поездам метрополитена, спуск к электричкам РЕР, и всюду люди, люди, люди… Ну вот здесь-то!

Словно налим, Макс нырнул в толпу, стараясь слиться с ней в единое целое. Удалось, затесался, сделал пару кругов по залу – магазины, кассы, почта, еще черт знает что, вообще, чего тут только не было. Сам чуть было не заблудился, едва нашел неприметную буковку М – метро. Купил в кассе десять билетиков-«карне», спустился, пропустил первый поезд, второй… На третий сел.

Старика не было! Не было старика! То есть, тьфу, не старика, а того нахала. Отстал наконец, отстал!

Макс перевел дух. Уселся, откинув сиденье, как раз уже проезжали мост. На следующей можно, пожалуй, и выйти. Какая у нас следующая? Ага, «Ле Саблон».

Выбравшись из метро, юноша очутился на широкой авеню Шарля де Голля и, щурясь от яркого летнего солнца, развернул карту. Вот он, бульвар Бино. Не так уж и далеко – мимо церкви, а потом все прямо, прямо.

Довольно насвистывая – преследователь наконец потерялся! – Макс пересек проспект и, вытащив из висевшего на поясе футляра мобильник, посмотрел, который час. Двенадцать почти – это по московскому времени, а по парижскому, значит, десять. Здорово! Времени-то уйма! Сейчас выполнит поручение отца, погуляет везде, где только успеет, – можно на башню подняться, или нет, лучше на Нотр-Дам, мороженое съесть, купить какую-нибудь мелочь на память – себе и отцу. Отец относился к сувенирам скептически, но все ж ему будет приятно, непременно будет приятно, а как же! Но главное, Максим выполнит его поручение, доставит посылочку куда надо. Да уж, побегать пришлось – отец дал два адреса, двух лож, поскольку не знал точно, к какой именно принадлежит господин Пьер Озири. На рю Кадет, в бетонно-алюминиевом здании масонской ложи Великий Восток Франции, такого человека не знали. Не врали – Максим ведь не искал встречи. Просто просил передать посылку, небольшую картонную коробочку с разноцветным золотым соколом внутри – отец показал, прежде чем запечатать. Старинной работы вещь, видно сразу – и как переливаются разноцветные эмали! Красные, зеленые, синие… Максим как увидел…

– Папа, это же…

– Ты прав, сын мой. Эту вещь долго хранила твоя мама. Настала пора вернуть сокола владельцу. И это сделаешь ты!

– Да, но как?

– Ты же едешь на соревнование в Нормандию? В этот, как его?..

– В Эрувиль.

– Ну да, ну да. Перед отлетом обратно заедешь в Париж. Надеюсь, не забыл еще этот город?