«Вроде тот двигался? Нет, ерунда», – подумал Илья. Сугроб был самый обыкновенный, четко, в малейших деталях, видимый впереди.

Почему Илья выстрелил в него, не мог бы сказать и он сам. Может быть, сказалась горячка боя, в которой человек зачастую способен на спонтанные, нелогичные поступки, может быть на своем настояла обычно дремлющая в голове интуиция. Так или иначе, Илья выстрелил в этот сугроб в упор. И, удивившись когда тот как-то нехарактерно для неодушевленного предмета вздрогнул, приняв в себя разряд, тут же выстрелил в него во второй раз.

С глаз Ильи словно упала пелена. То, что казалось сугробом, оказалось инопланетянином в защитном скафандре, сжимавшем в руке оружие. Как он мог не заметить этого ранее, Илья просто не понимал. Это был какой-то неведомый высочайший класс маскировки, если не что-то еще… Враг прополз незамеченным практически к самым позициям землян, причем сделал это очень быстро. Еще бы чуть-чуть и он оказался бы внутри боевых порядков взвода, что вполне могло бы стать концом жизни для немногих оставшихся в бою парней. Но удача переменчива. В данный момент повезло землянам. Повезло еще и в том, что один из трех врагов впереди все же упал, поймав свою пулю. И, видимо в этот момент, инопланетяне сочли шансы изменившимися. Подхватив своего товарища, они стали быстро отступать по направлению к машинам. Вслед им стреляли, но опять безуспешно. Вскоре бой затих.

Липатов начал перекличку оставшихся в живых десантников. Из девятнадцати вступивших в бой парней невредимыми осталось только семеро. Двое оказалось ранено, включая Бориса, получившего разряд из лазера противника, прямо в стенку пустой трубы огнемета, через мгновение после сделанного им выстрела. Сработанная из тонкого металла труба, вместе с САДКом от кисти до предплечья на правой руке десантника оплавилась, и буквально прикипела к коже.

Десять человек были мертвы. Из них большинство – «терминаторы», с тяжелым вооружением. Стрелков из РПО не осталось никого, гранатометчик был жив только один. Видимо, противник выбивал сначала бойцов с тяжелым вооружением, оставляя легковооруженных десантников во вторую очередь. Погиб майор Ванин. Его труп, с расплавленным шлемом на голове, лежал в снегу, сжимая автомат в окостенелых руках.

Итог боя был ужасен. Взвод фактически превратился в отделение. А врагов было убито только трое, не считая того, которого забрали отступавшие враги. Их трупы снесли в пустой купол и бросили у стены. Липатов, достав небольшую электрическую дисковую пилу из сваленного неподалеку снаряжения, аккуратно срезал стекла у шлемов двоих из них. Все подтвердилось. Синие женские лица, похожее на лицо захваченной раньше пленницы, высокий рост под метр девяносто…

– Тащите «госпожу» сюда, – бесцветным злым голосом сказал майор. Поговорим с ней опять. Пилу далеко не убирайте, пригодиться…Я свяжусь с командованием и сейчас вернусь.

В куполе, не считая раненых лежавших в отдельной палатке, разбитой прямо в инопланетном помещении, были только Илья и Ким. Остальные десантники, уцелевшие в последнем бою, находились на позициях вокруг купола, ожидая повторной атаки. Настроение было мрачным, ничего хорошего впереди парни не ждали.

Вернулся Липатов. Начал говорить ровным голосом, механически отряхивая снег с ног.

– С Ямато передают, что снегоходы стоят рядом, в шести километрах от нас. Далеко не уехали, ждут чего-то. «Винтербергу» похоже, каюк, никакой связи с ним нет, никакой активности на месте боя немцев не наблюдается. Нам эти штабные мляди с Ямато предлагают бросить раненых и уходить из поселка. Только я этого не сделаю. И раненых не брошу и уходить не вижу смысла. Нагонят на снегоходах и постреляют как куропаток. Здесь хоть какая-то защита. Будем ждать чем все закончится. Но, напоследок разберемся с пленной. Возможно, тут есть какой-то шанс.

Втащили в штабную палатку связанную инопланетянку. Та, с трудом сняв шлем перевязанными руками, которым оставили самую минимальную свободу движений, настороженно смотрела на парней и майора, видимо прочтя в их глазах что-то, что ей не понравилось. Потом сказала, активировав переводчик. – Я видела снаружи мертвых дружинников рода. Вы смогли отбить их атаку? Я не могу поверить в это…

– Да. Мы убили их сейчас и убьем еще, если они придут, – сказал Липатов. Вот он лично убил одного из них, – майор показал пальцем на Илью, – а он не самый сильный боец из рода землян, найдутся многие в нашем роду кто сильнее и ловчее его.

– Ты говоришь правду, – сказала пленница, глядя в глаза майору. – Высокая госпожа чувствует, когда ей лгут. Я хочу тебе сказать что…

– Молчать млять! – заорал майор.– Меня не интересует, что ты хочешь сказать. Слушай, что я тебе скажу мразь! Я думаю, что твои сородичи атакуют нас снова. Мне это не нужно. Поэтому, когда они появятся, ты возьмешь микрофон и будешь кричать им как можно громче, что ты в плену и что мы тебя убьем сразу же, как только они приблизятся. И, если они сделают хотя бы один выстрел, я отрежу тебе все пальцы на руках. Вот этим. – Майор взял дисковую пилу и нажал кнопку. Зубчатый диск быстро раскрутился с негромким жужжанием.

– Если ты откажешься говорить то, что я хочу, я сделаю то же самое, – продолжал Липатов.

– Я тебя лично всю на куски порежу. Но, если ты сделаешь все в точности, и нас никто не будет трогать двенадцать суток, то я тебя отпущу. Иди куда хочешь, – улыбнулся сквозь зубы майор. – Слово офицера! Итак, ты сделаешь то, что я сказал?

– Я запомню, как ты говорил со мной, майор из рода землян. Род Иллор помнит оскорбления. Но, я буду говорить с дружинниками, когда они придут.

Ждать повторной атаки долго не пришлось. Вскоре оставленный у аппарата связи с орбитой боец сообщил, что спутник обнаружил еще четыре снегохода, стремительно двигающихся к позициям десантников. Липатов объявил боевую тревогу, десантники заняли позиции. Враг приближался. Вечерело, в небе россыпью стали зажигаться неяркие пока еще чужие звезды. Ветер немного усилился, наметая сугробы на раскиданное вокруг использованное снаряжение, гильзы, трубы от огнеметов и разбитые контейнеры. Негромко шурша, летал, гонимый поземкою, невесть откуда взявшийся кусок пластиковой обертки. Бойцы ждали атаки, которая могла стать последней, думая каждый о своем.

Когда враг приблизился, стало совершенно ясно, что этого боя взводу не пережить. Десятка полтора фигурок виднелось в бинокль. Они шли не торопясь, своей танцующей походкой, медленно приближаясь к позициям.

Рядом с инопланетянкой, у входа в купол, стояли только Илья и Липатов. Майор дал ей микрофон, соединенный с усилителем. – Говори!

Пленная, нажав что-то в приборе, с которым пока умела обращаться только она одна, сказала длинную фразу на незнакомом языке. Потом, немного погодя, сказала что-то еще. В пустом поле громкий звук разносился далеко. Перевода в этот раз не последовало.

Тем не менее, наблюдавший противника в бинокль Липатов, негромко сказал, скрывая эмоции, – они уходят. Они уходят, нах Илья, уходят!

– Нет, – прервала его инопланетянка. Дружинники рода Иллор пока только отходят. У вас есть полчаса. Слушайте меня внимательно. Через полчаса начнется атака. Вы можете меня убить, но дружинников это не остановит, они атакуют в любом случае. Но, я могу дать вам ваше время, если оно вам столь дорого. Я сейчас уйду к своим вместе со своим оружием и развязанными руками и ногами. И возьму с собой его – инопланетянка показала связанными руками на Илью. Он говорил хотя и нагло, но смело, и, главное, он сумел убить дружинника рода. Такой пригодиться роду. Ты, майор, ответишь за оскорбление позже, если судьбе будет угодно. Это будет приемлемо для чести высокой госпожи – разрешить ситуацию так. В этом случае даю слово чести оставить вас в покое. Двенадцать ваших суток вас не тронет ни мой род, ни дружеский нам род Иноэрн ни кто– либо еще. Я не знаю, на что вы надеетесь, но пусть будет так. Клянусь в том честью рода и именем рода Иллор. Иначе ситуация для чести Высокой госпожи рода Иллор не разрешима, кроме доблестной смерти в бою. Я и вы – мы все умрем.