Annotation
Сколько говорилось о том, что Чернобыльскую Зону Отчуждения надо уничтожить! Сколько планов строили военные! Но все срывалось. Однако в один прекрасный день все изменилось. Командование вооруженными силами ООН в районе Зоны получает полковник Буянов, и бронетехника входит в Зону…
Но Зона готова к войне! Мощнейшие Выбросы парализуют войсковую операцию. И тогда последним шансом военных на успех становятся неразлучные друзья сталкеры Тополь и Комбат. Им предстоит вести вооруженную до зубов армейскую разведгруппу в самое сердце Зоны, в эпицентр Выбросов, на ЧАЭС.
Александр Зорич
Пролог
Глава 1. Плюс один в донжуанский список Тополя
Глава 2. Нам нужен Борхес
Глава 3. Зомби в погонах
Глава 4. Четыре бандита и один огнемет
Глава 5. Штурм земснаряда
Глава 6. В гостях у полковника Буянова
Глава 7. В Железном Лесу
Глава 8. Выброс
Глава 9. С голой пяткой на саблю
Глава 10. На привале
Глава 11. Апокалипсис нау
Глава 12. На «КамАЗе» за артефактами
Глава 13. На точке
Глава 14. Добрым словом и ракетой
Глава 15. Прорыв на Пятый энергоблок
Глава 16. В реакторном зале
Глава 17. Явление Уберменша
Глава 18. Тау-2
Глава 19. Мы делаем ноги
Глава 20. Синий колпак Неназываемого
Глава 21. Что украл Шестопалов
Эпилог
Александр Зорич
ПОЛНЫЙ КОТЕЛОК ПАТРОНОВ
Посвящаю эту книгу городу-герою Москве и моему второму миллиону долларов
Пролог
— Вольно! — гаркнул полковник Буянов, окинув плац суровым, но справедливым отеческим взором.
Восемьсот чудо-богатырей — боевой состав отдельного миротворческого полка «Знамя дружбы», — отработав команду, оживленно всколыхнулись. Полковника Буянова они видели впервые, но много о нем слышали. В основном плохого и очень плохого: подносит в бороду, скандалит, дерет три шкуры с сержантского и офицерского состава.
Полковник Буянов тем временем продолжал:
— Есть мнение, что пришла пора кое-что подправить в нашей ёкарной консерватории, — в задних рядах прокатился смешок. «Консерваторией» полк «Знамя дружбы» раньше никто не называл. Вот «борделем», «шарашкой», «болотом» — это пожалуйста. — Что именно подправить, спросите вы? А я вам скажу! Вместо хаоса под названием «Зона» мы сделаем порядок под названием… — Полковник Буянов замялся, как бы подбирая словцо позабористей. — Без названия. Просто порядок — и все.
Офицерский состав навострил уши. Это что же получается, Зону решено ликвидировать? Или как понимать это: «Сделаем из хаоса порядок»? Но спросить напрямую никто не решался. Дозволения ведь никто не давал. Армия — она на то и армия, чтобы говорить только после того, как тебе разрешат.
Выдержав паузу, чтобы насладиться произведенным эффектом, Буянов продолжал:
— А чтобы сделать из хаоса порядок, всем вам, воины, придется крепко попотеть…
С этими словами полковник приосанился, упер кулаки в бока, набрал в легкие воздуха и загремел уже во всю мощь своего командирского голоса:
— Итак, слушайте распоряжение по части! Полк переводится на положение боевой готовности номер один. Поскольку вы тут в своем болоте уже начали забывать азы устава гарнизонной службы, напомню, что «готовность номер один» означает полное прекращение всех действующих отпусков, запрет увольнительных, отмену культмассовых мероприятий и прочий геморрой для солдата. Также приказываю: инвентаризировать всю матчасть и привести в полностью боеготовое состояние не менее семидесяти процентов боевой техники…
«Ох-ты-ж-бл… — печально вздохнул и хрустнул суставами при словах „полностью боеготовое состояние“ майор Татарчик, зампотех полка. — Да у нас такой боеготовности по технике не было даже в тот день, когда полк сформировали! Семьдесят процентов! Шутка сказать!»
«Бл-лин! Значит, субботняя дискотека в Чернобыле-7 отменяется! Эх, так и не узнает эта Людка, как сильно я ее люблю», — досадливо поморщился рядовой Герсёнок.
Мысли, очень похожие на мысли рядового Герсёнка, посетили значительное число бойцов. Разве что женские имена различались. Где у Герсёнка была Людка, у других томно вздыхали Кристины, Наталки и Танюхи.
Но имелись и те, кто словам полковника обрадовался.
Самбист-разрядник ефрейтор Тихвинский давно тосковал по настоящему делу и, главное, вкрай задолбался учить этих салабонов «приемчикам» и прочей рукопашке. В конце концов, не за этим он продлевал контракт с родной российской армией, чтобы день за днем кормить комаров и выслушивать байки о том, как якобы сказочно обогащаются сталкеры, которые ходят в Зону. Мол, у каждой отмычки после трех рейдов уже новый «мерин», а у бывалых так и вообще пентхаузы — у кого на Крещатике, а у кого и на Чистых прудах…
Кроме Тихвинского радовался также лейтенант Чепраков. Полковник Буянов сказал, что накрылись увольнительные? С точки зрения Чепракова это было здорово. Поскольку в свою увольнительную он собирался к зубному, латать дыру в коренном зубе.
Стоматологов Чепраков, как и все прогрессивное человечество, люто ненавидел с детства, а от одного вида бормашины сразу же терял сознание! Между тем зуб болел не так уж сильно, временами и вовсе не болел, то есть вроде как обещал вылечиться самостоятельно, ведь всем известно, что так иногда бывает… Короче, да здравствует боевая готовность номер один!
Ну а подполковник Октябрев радовался Буянову лично, вне зависимости от заявленной программы развлечений: Витьку он знал еще с училища. Парень он был крутого нрава, драчун страшный и охальник, но в душе добрый и справедливый. При таком и по службе можно продвинуться, и Отечеству принести пользу немалую. Не говоря уже о том, что наконец в орбите Октябрева нарисовался человек, с которым можно было по-настоящему душевно тяпнуть пятизвездочного!
Ну а сержант Юсов… Сержант Юсов радовался без всякой причины.
У окна штабного кабинета стояли двое: полковник Буянов и подполковник Октябрев.
За огромным столом с подробнейшей картой Чернобыльской Зоны Отчуждения сидели еще двое: майор Филиппов, начальник разведки полка, и капитан Никитин, исполняющий обязанности начальника оперотдела штаба. Исполнял он эти обязанности взамен майора Самойлова, которого десять дней назад на глазах у целой роты французского Иностранного Легиона сожрал на Речном Кордоне рак-гороскоп.
— Смотрю, твои забегали, — одобрительно осклабившись, кивнул Буянов, разумея происходящее за окном.
Там вся вторая рота в полном составе тюнинговала своих боевых коней — тяжелые бронетранспортеры БТР-100.
Бойцы расконсервировали полученные со склада сверхчувствительные детекторы аномалий, разработанные специально для бронетехники. Поисковый орган каждого детектора имел вид пятиметровой металлической дуги, которая на специальных кронштейнах и растяжках вывешивалась перед носовой частью бронеединицы.
Одни бойцы называли детекторы «серпами», другие — «бородой», но, как часто бывает, прижилось неточное слово «трал» — по аналогии с танковым минным тралом. Хотя, конечно, детектор не мог аномалии «вытралить» — он их только обнаруживал, а специальный компьютер, чьи терминалы монтировались перед водителем и командиром БТРа, рисовал по его данным картину аномалий, позволяя заранее получать информацию о зыбях, гравиконцентратах и трамплинах. Все эти аномалии могли достигать такой мощности, что представляли опасность не только для людей, но даже и для танков!
Кроме установки «тралов», бойцы были заняты еще много чем. Кто под бдительным сержантским оком приваривал к башне дополнительный кронштейн под гранатомет АГС-30, кто обновлял аккумуляторы, кто чистил ствол 20-мм автоматической пушки…