Что припарковались напротив теперь уже сквозной гостиной.

Как только он выехал на скоростное шоссе, поездка в центр должна была занять минут десять, но так как был час-пик поэтому — где-то около двадцати пяти… хотя по сравнению с гонкой кокса в мозгах и всем его теле, ему казалось, что он все время стоял в пробке.

Было чуть за девять, когда он въехал в переулок и припарковался за серебристым фургоном. Выйдя из машины, Лэш возблагодарил Бога за кокаин — он действительно чувствовал себя так, словно обладал некой мощью. Проблема только в том, что если этот Экстремальный макияж[112] быстро не закончится, придется растянуть заначку на несколько дней.

Вот почему он назначил встречу сейчас, вместо того, чтобы немного подождать.

Рикардо Бенлуис уже приехал и находился в своем кабинете. Темно-бордовый AMG он припарковал по другую сторону фургона GMC.

Лэш подошел к задней двери галереи искусств и подождал, пока камера повернется в его сторону. Да, конечно куда лучше было бы спокойно встретиться лицом к лицу через несколько дней, но собственные потребности не стояли на месте, к тому же в ванной валялись продавцы, которых нужно обеспечить товаром, перед тем, как они выйдут на улицу.

Потом он обратит еще несколько солдат.

В конце концов, маленький Говнюк наверняка не теряет времени даром, пополняя ряды… хотя хрен его знает скольких он потерял после набега Братства.

Кто бы мог подумать, что он будет так рад, что ублюдки сдохнут. Накусите. Выкусите.

Естественно Лэш понимал, что ручная игрушка Омеги не заставит себя долго ждать, в намерении быстренько состряпать очередную партию новобранцев. И если учесть, что паренек успешный дилер, то он наверняка собирался как можно быстрее начать ворочить баблом. Если он в этом преуспеет, то получит ресурсы не только для борьбы с вампирами, но и с Лэшем.

Часы тикали. Лэш был чертовски уверен, что Засранец не может прямо сейчас договориться о встрече с Бенлуисом, потому что по сути никто не мог — но как долго это продлится? Продажи имели значение. Мозги тоже. Если Лэш смог так близко подойти к двери, значит сможет и кто-то еще.

Особенно, тот, у кого особые способности Главного Лессера.

С щелчком отперлась дверь и ее распахнул один из мордоворотов Бенлуиса. Парень нахмурился, окинув прикид в стиле Леди Гага, но быстро пришел в себя. Без сомнения он видел немало сумасшедшего дерьма… и не только в сфере торговли наркотиками: художники, без сомнения, по большей части тоже были весьма эксцентричными.

— Удостоверение личности, — попросить парень.

Лэш сверкнул фальшивыми правами.

— Может уберешь с дороги свою задницу, ублюдок.

Превосходно, комбинации из ламинированной карточки и знакомого голоса Лэша оказалось достаточно — секундой спустя его впустили.

Офис Бенлуиса располагался на третьем этаже в фронтовой части здания, прогулка до которого прошла в гробовом молчании. Кабинет Луиса напоминал ничем не загроможденную дорожку к кеглям — только черный лакированный пол, завершающийся приподнятым подиумом, на котором стоял стол, эквивалентный подставке для обуви. Бенлуис расположился на нем, сидя напротив рабочего стола, размером с Линкольн Таун Кар [113].

Как и большинство парней, ростом в пять футов шесть дюймов[114], все здесь делало маленького человечка большим.

Когда Лэш вошел, южноамериканец посмотрел на него поверх переплетенных пальцев и заговорил в своей спокойной, культурной манере.

— Я так рад был получить от тебя весточку, после того, как наша последняя встреча так и не состоялась. Чтобы с тобой ни стряслось, мой друг.

— Семейные проблемы.

Бенлуис нахмурился.

— Да, кровь может стать проблемой.

— Ты даже и представить себе не можешь насколько. — Лэш оглядел все помещение в поисках скрытых камер и дверей, но все было как в прошлый раз. — Прежде всего, позволь мне заверить тебя, что наши деловые отношения все также имеют для меня первостепенное значение.

— Я очень этому рад. Когда ты не явился за своим товаром, на который у нас был заключен контракт, я засомневался. Как торговец произведениями искусства, я завишу от своих постоянных клиентов — они обеспечивают работой моих художников. И также ожидаю, что постоянные клиенты будут выполнять свои обязательства.

— Понятно. По этой причине я и пришел. Мне не помешал бы совет. У меня в доме как раз пустует одна стена, которая так и просит повесить на нее одну из твоих картин, но заплатить наличкой сегодня я не могу.

Бенлуис улыбнулся, обнажая ряд мелких, ровных зубов.

— Боюсь, ничего не выйдет. Никто не выходит с картиной, предварительно не заплатив за нее. И почему ты закрыл лицо?

Лэш проигнорировал вопрос.

— Ты сделаешь исключение в моем случае.

— Я не делаю исключений…

Лэш дематериализовался, принимая форму позади парня, приставив нож к его горлу. Вскрикнув, охранник у двери поднял пистолет, но когда яремная вена твоего начальника на грани вскрытия, шансы очень не высоки.

Лэш прошипел на ухо Бенлуису:

— У меня была по-настоящему безумная неделя и я устал играть по человеческим правилам. Я намереваюсь продолжить наши деловые отношения и ты примешь их, не только потому, что они приносят выгоду нам обоим, но и потому, что я лично возьму ситуацию под контроль, если ты этого не сделаешь. Знай, что тебе не удастся от меня скрыться, и куда бы ты ни отправился, я везде тебя найду. Нет такой двери, которая удержала бы меня снаружи, не существует человека, способного меня одолеть, как и оружия, которое могло бы причинить мне вред. Мои требования следующие — один твой шедевр, чтобы заполнить пустоту на моей стене, и я заберу его прямо сейчас.

Если бы он узнал, от кого Бенлуис получал товар, то мог бы прямо сейчас убрать ублюдка — но это было бы преждевременно. Южноамериканец был каналом, по которому в Колдвелл пребывал продукт, и это единственная причина, почему у этого сукиного сына были хорошие шансы на сегодняшний ланч.

А не свидание с бальзамировщиком.

Бенлуис сделал вдох.

— Энзо, сегодня вечером должны прибыть картины пастелью Джошуа Три. Когда они прибудут, забери одну из них и…

— Я хочу сейчас.

— Тебе придется подождать. Я не могу дать то, чего у меня нет. Убьешь меня сейчас и ничего не получишь.

Сучонок. Хренов сучонок.

Лэш задумался, сколько осталось в багажнике «мерседеса»… с учетом того, что кокаин уже почти выветрился, оставляя за собой большую кучу скуки.

— Когда. И где.

— В то же время и в том же месте, как обычно.

— Хорошо. Но прямо сейчас я возьму пробу. — Он сильнее вдавил нож в шею. — Только не говори мне, что ты абсолютно пустой. Это выведет меня из себя… и я стану нервным. А когда я нервничаю, это может плохо кончиться для тебя. Так, к сведению.

Спустя мгновение, парень пробормотал:

— Энзо, достань для него образец из новой коллекции.

Стоящее в дали пушечное мясо, казалось, имело проблемы с усвоением информации, но увидеть, как кто-то растворяется прямо в воздухе — без сомнения было для него внове.

— Энзо. Иди. Сейчас же.

Лэш улыбнулся под прикидом «мумии».

— Да, пошевеливайся, Энзо. Я позабочусь о твоем боссе, пока ты отсутствуешь.

Телохранитель попятился назад, а затем послышался топот спускающихся по лестнице ног.

— Что ж, ты достойный преемник Преподобного, — произнес напряженно Бенлуис.

Ах, бывшее прозвище Ривенджа в человеческом мире.

— Да, так уж вышло — я занял его место.

— В нем всегда было нечто необычное.

— Думаешь, что это дерьмо было чем-то особенным? — прошептал Лэш. — Подожди и увидишь.

***

Вернувшись в особняк Братства, Куин сел на свою постель, прислонившись спиной к изголовью. На одном бедре лежал пульт от телека, на другой — полная небольшая бутылка Herradura, а что следующее — туго затянутая петля вокруг шеи?

Добро пожаловать, Капитан Бессонница.

В темноте светился включенный телевизор, гудя утренними новостями. Полиция обнаружила того гомофоба, над которым поработал Куин в переулке рядом с сигарным баром, и увезла его в больницу Святого Франциска. Парень отказывался дать описание нападавшего или рассказать, что произошло, но даже если бы он открыл свою пасть, это не имело значения. Город кишел пирсингованными, разодетыми в кожу, татуированными сукиными сынами — КДП может поцеловать Куина в зад.