О чем она будет разговаривать с Энгусом? Она не привыкла к подобному изысканному обществу. Остроумия в ней нет и грамма, поддерживать разговор на различные темы она тоже не может. А ее «необычность», которая так восхитила Энгуса несколько месяцев тому назад, когда они разговаривали в больничной палате, надоест ему максимум через час. Она самая обычная женщина, не обладающая никакими особыми талантами и теряющаяся, когда оказывается в центре внимания.
Такси остановилось прямо перед отелем, представлявшим собой множество каменных коттеджей, разбросанных с хорошо продуманной беспорядочностью среди пышной растительности.
Шофер помог Лизе вытащить багаж и уехал с такой же невозмутимой неторопливостью, с какой и приехал, оставив девушку стоять у дороги.
Она беспомощно огляделась в толпе других прибывших почти одновременно с ней туристов, таких улыбающихся, в красивых, элегантных костюмах. Неужели все они отправятся на том же теплоходе, что и она? — удивилась девушка. Застенчиво опустив глаза, она предалась грустным размышлениям, но когда у регистрационной стойки Лиза наконец-то подняла голову, то увидела Энгуса, совершенно не изменившегося с той их первой и единственной встречи.
Одетый в оливково-зеленые брюки и кремовую рубашку, он, к счастью, был один, без друзей.
Когда он шел к ней через фойе, Лиза заметила, что все женщины повернули головы в его сторону и в глазах многих ясно читался неподдельный интерес.
— Я боялся, — с ходу начал Энгус, — что вы в последнюю минуту раздумаете ехать.
Он оказался еще выше, чем ей запомнилось. Лежа на больничной койке, довольно трудно понять, какого роста человек, но сейчас Лиза увидела, что Энгус точно выше шести футов. Он уже успел загореть, и бронзовая кожа лишь подчеркивала голубизну его глаз.
— Я надеюсь, ваша нога полностью зажила? — Придержав девушку за локоть, Энгус не позволил ей ринуться вслед за посыльным отеля, взявшим вещи.
— Да, все в порядке, — глядя на его профиль, ответила Лиза. — Огромное вам спасибо за… за все это, — она махнула рукой в сторону окружающего ее великолепия. — Вы так великодушны.
Он улыбнулся, вызвав у Лизы очередной приступ нервозности, который был прерван появлением портье, предложившего показать, где ей предстояло жить. Вместо гостиничного номера ее привели в каменный коттедж с крышей из пальмовых листьев и потрясающе красивым видом на лазурное море, оттененное белоснежной полоской пляжа.
— Хорошо доехали?
— Да, большое спасибо, все было чудесно, благодарю вас.
— Лиза, да не надо быть такой чрезмерно вежливой, расслабьтесь, — улыбнулся Энгус, явно забавляясь ситуацией.
— Простите, я сожалею, что… О, опять я…
— Да, — сложив руки на груди, усмехнулся он. — От подобной вежливости сведет зубы даже у самого злющего бульдога.
— В самом деле? — попыталась рассмеяться Лиза.
— Так-то лучше. Вы приехали сюда отдыхать, верно? Успокойтесь и улыбнитесь для начала.
— Постараюсь, — довольно уныло ответила она.
— Знаете, я удивлен, что вы вообще приехали. После того как вы сказали мне тогда в больнице, что не возьмете у меня ни пенса, я думал, вы с еще большим негодованием отвергнете предложение отдохнуть на Антилах за мой счет.
Если первые слова Энгуса вызвали в ней неудержимое желание вновь рассыпаться в извинениях, то последующие повергли в отчаяние. Он пригласил ее, будучи совершенно уверенным, что она не приедет? Боже, что же ей теперь делать?
— Я… это было весьма… импульсивное решение, — запинаясь, пробормотала Лиза, не отрывая взгляда от своих вцепившихся в сумочку пальцев.
— Я рад, что вы все же решились и приехали сюда. Ну а сейчас, — таким же жизнерадостным тоном продолжал он, — я думаю, вы с дороги очень устали и наверняка хотите отдохнуть. — Прислонившись к дверному косяку, он задумчиво посмотрел на девушку, смутив ее окончательно. — Если не хотите выходить к ужину, то вам его с радостью принесут сюда в надежде, что, возвращаясь из путешествия, вы вновь остановитесь здесь. А мы хотим отправиться в плаванье завтра утром, если вы не против.
— Да, я знаю — ваша секретарша выслала мне проспект нашего маршрута, он у меня лежит где-то здесь. — Нервно порывшись в рыжевато-коричневой сумочке, Лиза наконец извлекла на свет несколько листков бумаги, в ту же секунду выпавших из ее дрожащих от волнения пальцев и полетевших на землю вместе с остальным содержимым: наполовину пустым пакетиком бумажных салфеток, несколькими леденцами, дорожными билетами и книгой, взятой в дорогу.
Одновременно наклонившись, чтобы собрать все это с земли, они весьма ощутимо стукнулись лбами. Лиза испуганно отскочила, моментально покраснев, проклиная сумочку и свою привычку набивать ее доверху ненужными вещами.
— И-извините, — пробормотала она, в страшном смущении наблюдая, как Энгус собирает с земли и аккуратно складывает все обратно в сумочку.
— И незачем так нервничать, — ласково повторил он.
— Я совсем не нервничаю! — Сидя на траве, она вдруг заметила, что уже стемнело, хотя десять минут назад было еще совсем светло. Теперь она вспомнила, что в тропиках не бывает сумерек. За солнечным жарким днем сразу же наступает непроглядная ночь. Об этом говорилось во всех проспектах.
— Разумеется, вы волнуетесь, — продолжал Энгус, немного удивленный тем, что она отрицает столь очевидное. — Вам же предстоит провести две недели на яхте в компании совершенно незнакомых людей. Кто бы не волновался на вашем месте?
При этих словах Лиза подскочила и в замешательстве уставилась на него.
— Почему яхта? Я думала, мы отправимся в круиз на теплоходе…
— Теплоход, яхта — какая разница? — Тоже выпрямившись и увидев лицо Лизы, он нахмурился. — С вами все в порядке? Вы как-то странно выглядите.
— Послушайте, — как можно спокойнее произнесла Лиза, хотя внутри у нее все дрожало, — не могли бы вы внести ясность в предстоящее путешествие? Объясните, мы отправимся на теплоходе или?..
— О чем вы говорите? Какой теплоход?
— В вашем письме говорилось, что вы собираетесь в круиз, ну я и подумала, что…
Лицо Энгуса прояснилось, и он тепло улыбнулся.
— И вы решили, что мы собираемся отдохнуть на пассажирском пароходе, совершающем банальный круиз? Нет. Вы неправильно поняли меня. Я позаботился, чтобы вокруг не было огромной толпы сумасшедших туристов. На яхте будет избранная компания. Вы ведь согласны со мной, что нет ничего хуже, когда вас окружают сплошные незнакомцы и когда вы ни на миг не можете остаться одна?
Нет, молча запаниковала она, я совершенно не согласна! Я знаю вещи, которые во сто крат хуже, чем толпа сумасшедших туристов. Я не хочу оказаться на яхте в избранной компании ваших друзей, которых я не знаю, и о чем с ними говорить — тоже!
— Я… я бы никогда не приехала, если бы… — в ужасе бормотала Лиза, не в силах найти нужное слово.
— …если бы знали? — любезно закончил за нее Энгус. — Трусиха.
— Я действительно не могу… Это будет ошибкой… Это не ваша вина… Простите, но я…
— Не глупите, — резко прервал он ее бессмысленное бормотание.
— Я и не глуплю! — разгневанно прокричала пришедшая в себя Лиза.
— Посмотрите на меня, Лиза. — (Без особого желания девушка подняла глаза на необычайно красивого мужчину.) — Неужели я похож на негодяя, обманом затащившего вас на край света, чтобы только посмеяться над вашим смущением и неловкостью, поскольку вы не привыкли к подобному обществу и страшно стесняетесь?
А он очень красив, когда улыбается, отметила Лиза.
— Нет-нет, что вы, ничего подобного мне и в голову не приходило, но… Просто мне кажется, это будет не совсем прилично… — Голос отказался повиноваться ей, трепещущей от страха, как рыба, выброшенная на берег из воды. Лиза всегда гордилась своей выдержкой, выработанной еще в детстве, но тут, за тысячи миль от родной Англии, выдержка подвела ее.
— Какое, к черту, приличие! — рявкнул взбешенный Энгус и, не дав девушке времени вставить хоть слово, приказал: — Дайте мне ключ. Глупо орать друг на друга на улице, когда можно спокойно поговорить обо всем в доме.