Вечерами у родника к одной женщине приставал мулла со своими шутками. Жена ничего не говорила мужу, думая, что мулла перестанет, а мулла все больше наглел. Жена поняла, что он не отстанет, и обо всем рассказала мужу. Муж сказал жене:

— Завтра я запрягу лошадей и уеду, а ты позови его в гости. Через некоторое время я вернусь и постучу в дверь, а ты посади муллу в деревянную бочку и закрой ее сверху.

Так и сделали. Муж уехал будто бы на базар, а жена пригласила муллу к себе в гости.

— Мулла, я давно желала встречи с тобой, но муж все время был дома, а сегодня он уехал на базар. Теперь мы с тобой всласть повеселимся, — сказала она мулле.

Только мулла расположился, как дома, вернулся муж и постучал в дверь. Мулла от испуга задрожал.

— Не бойся, мулла, если бы негде было спрятать, я не пригласила бы тебя. Залезай в эту бочку. Женщина посадила муллу в бочку и плотно закрыла ее.

Бочка наполовину была с водой и копотью из дымоходной трубы.

Муж стал ругать жену:

— Почему ты отпустила меня на базар без бочки? — и бросил бочку на арбу.

Гоняет муж по полю лошадей, а мулла в бочке только чертыхается.

Увидели это возвращавшиеся с базара торгаши и, удивленные, спросили:

— Что ты задумал делать?

Продолжая погонять лошадей, муж сказал:

— Прочь с дороги, я хочу поймать черта, одного я уже поймал.

Еще больше удивились торгаши и бросились следом за ним, уговаривая показать черта. Но тот ни в какую не соглашался.

— Отпустите вы черта, — говорит он им.

Торгаши дали слово, что если отпустят этого черта, то отдадут все свои товары. Муж согласился и отдал им бочку с муллой. Заглянули торгаши в бочку и увидели голого муллу, черного как уголь, со слипшейся бородой. Испугались они и бросились врассыпную. Не веря своему освобождению, мулла бросился домой.

С тех пор, говорят, мулла не ходил больше к роднику шутить с женщинами.

110. Почему на свете появился Цаген[170]

Когда умерли пророки, вероучители, люди впали в отчаяние. Жизнь им опостылела. От горя и тяжких дум они стали умирать раньше времени.

И как-то бог послал людям Цагена развеселить их, облегчить их жизненные невзгоды, чтобы людской род не пресекся.

И вот, когда появился Цаген, поникшие головы людей поднялись. Слушая о его проделках, люди стали забывать свое горе, и им становилось легче жить.

111. Молитва в четверг

Цаген решил в четверг, что уже пятница, и стал созывать верующих в мечеть.

— Ва, Цаген, ты что в мечети делаешь, ведь сегодня же четверг, а молитва бывает лишь в пятницу? — спросили проезжавшие мимо люди.

— Когда в четверг я приглашаю на молитву, верующие соберутся к пятнице, — не растерялся Цаген.

112. Как мулла промок

Из окна своего дома Цаген увидел, как под проливным дождем бежит мулла.

— Ва, мулла, что ты бежишь, как ребенок? — спрашивает Цаген.

— Бегу, чтобы не промокнуть, — отвечает мулла.

— А разве ты забыл свои проповеди, что дождь божья благодать? Ведь от благодати, как и от кары всевышнего, не скроешься, мулла.

— Ты прав, — сказал мулла и потихоньку, весь промокший, пошел домой.

Через несколько дней лил такой же проливной дождь. Из окна своего дома мулла видит Цагена, летящего, как ветер.

— Ва, Цаген, что ты так быстро бежишь? — с ехидством кричит мулла.

— Да жалко топтать божью благодать, — на всем бегу отвечает Цаген.

113. Мулла и Цаген

Цаген как-то ехал на арбе. Это был базарный день. В дороге догнал Цаген муллу и пригласил его сесть в свою арбу.

На дороге Цаген нашел топор.

— Как бы мне найти хозяина топора? — спросил он.

— На базаре я закричу: «Чей это топор?», и тогда мы найдем его, — сказал мулла.

Приехали они на базар. Едут среди торговцев, а мулла кричит что есть силы: «Ва, люди, этот топор…» и потихоньку добавляет: «Чей?»

«Этот топор, этот топор…» только и слышали люди и не обращали внимании на муллу. Так же он прокричал и второй и третий раз.

После этого мулла сказал Цагену:

— Я трижды извещал людей о топоре, но хозяин не объявился. За мои труды топор должен достаться мне.

Цаген понял хитрость муллы и решил отомстить ему.

Едут они обратно, Цаген закурил и стал обдавать муллу дымом. Мулла не выдержал дыма и повернулся спиной к Цагену. Цаген накурился, а горящий окурок бросил в каракулевую папаху муллы.

Дым повалил от папахи муллы. Цаген громко крикнул:

— Папаха!.. — и тихо добавил: «Горит!».

Второй раз громко крикнул:

— Папаха!.. — и тихо добавил: «Горит!».

Так поступил он и в третий раз.

При каждом выкрике Цаген поправлял папаху на своей голове.

Слышит мулла одни и те же слова: «Папаха, папаха» и видит, что Цаген хватается за свою папаху.

Мулла подумал:

«Видимо, Цаген сдуру гордится своей папахой, объеденной молью», и не обращал никакого внимания на свою папаху.

Огонь от папахи стал припекать череп муллы. Сорвал мулла с головы горящую папаху, понял, в чем дело, и закричал на Цагена:

— Что ты молчал? Что ты молчал, Цаген, видя, что моя папаха горит?

— Э, мулла, я поступил по-твоему: как ты извещал о топоре, так же точно я извещал о папахе. Нам не место на одной арбе. Слезай и топай пешком. Не позволю водить себя за нос!

И с обгоревшей папахой мулла остался стоять на дороге, а Цаген во всю мочь погнал арбу, обдав муллу пылью.

114. Шапка Цагена

«Никакой пользы от этого быка, кормлю только», — подумал Цаген и пошел на базар продавать его.

На базаре были три торговца, которые задумали обмануть Цагена. Цаген в это время торговался с покупателями о цене своего быка. Как только люди отошли, один из торговцев, договорившихся провести Цагена, подошел и спрашивает:

— Сколько просишь за козу?

Цаген улыбнулся, думал, что с ним шутят.

Когда тот спросил второй раз, Цаген не выдержал;

— О какой козе ты говоришь? Это же бык!

Торговец улыбнулся и отошел.

Подошел второй и спросил:

— Цаген, сколько просишь за козу?

Рассердился Цаген и громко крикнул:

— О какой козе ты болтаешь? У меня нет козы, если хочешь купить, вот тебе бык, — и он пальцем указал на быка.

Ни слова больше не сказав, второй торговец ушел. Цаген подумал:

— Неужто я привел козу? А если нет, то все не говорили бы, что это коза.

В это время, держа руки в карманах, подошел третий торговец и сказал:

— Козу продаешь, Цаген?

— Продаю, мрачно ответил Цаген.

— Сколько оросишь?

— Два с половиной тума.

Тут же торговец заплатил Цагену два с половиной тума цену козы, взял быка и ушел.

А Цаген с этими деньгами пришел к своей жене.

— Ва, жена, мы выходили с тобой, оказывается, не быка, а козу.

— Какую козу? У нас был бык. Почему ты так говоришь? — спросила обеспокоенная жена.

Цаген рассказал обо всем. Тогда жена сказала ему:

— Обманули они тебя.