Драконовские меры (законы)

Первый законодатель Афинской республики Драконт (VII в. до н. э.) прославился чрезвычайно суровыми законами. Смертную казнь он предусматривал даже за относительно безобидные проступки, например, за кражу овощей с соседского огорода. Эти установления были столь суровы, что многие современники Драконта говорили, что свои законы он пишет не иначе как кровью.

Иносказательно: постановления, решения, законы и меры наказания, суровость которых несообразна со здравым смыслом (неодобр.).

Драпироваться в байроновский плащ

Литературоведы предполагают, что автором выражения является литератор Иван Иванович Панаев (1812—1862), друг и соиздатель Н. А. Некрасова по журналу «Современник» (с 1846). О своем авторстве пишет и сам Панаев в 8-й главе своих «Воспоминаний».

Иносказательно: 1. Прилагать старания к тому, чтобы придать себе ореол романтичности, загадочности. 2. Пытаться походить на байроновского героя Чайльд-Гарольда или на самого поэта (ирон.).

Древнейшая в мире профессия

Из рассказа «В городской стене» (сборник «Черное и белое», 1888) английского писателя Джозефа Редьярда Киплинга (1865—1936): «Лалун — представительница древнейшей профессии. Ее прабабушкой была Лилит, которая жила, как всем известно, задолго до Евы» (русский перевод М. Клячкиной-Кондратьевой).

Под древнейшей в мире профессией подразумевается проституция.

См. также Вторая древнейшая профессия.

Древо жизни

Из Библии. Встречается в Ветхом Завете (Бытие, гл. 2, ст. 9): «И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая») и в Новом Завете, в Откровении апостола Иоанна (Апокалипсисе): «Древо жизни, двенадцать раз приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья древа — для исцеления народов» (гл. 22, ст. 2).

Иносказательно: 1. Генеалогическое древо — схема развития рода. семьи, фамилии. 2. Символ жизни (поэтич.).

Древо познания добра и зла

Из Библии. В Ветхом Завете говорится, что, когда Адам и Ева пребывали в раю, им было запрещено есть плоды с «древа познания добра и зла». В Первой книге Моисея (Бытие, гл. 2, ст. 16—17) сказано: «От всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо вдень, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь». Адам и Ева вкусили плодов этого дерева и были изгнаны из рая для жизни на земле.

Фраза-символ источника мудрости, знания, иногда опасного.

Друг Аркадий, не говори красиво

Из романа (гл. 21) «Отцы и дети» (1862) И. С. Тургенева (1818—1883): «О друг мой Аркадий Николаевич! — воскликнул Базаров: — об одном прошу тебя: не говори красиво».

Цитируется как призыв говорить по существу, оставив риторику, пафос.

Друг народа

С латинского: Poplicola [попликола].

Как сообщает в «Сравнительных жизнеописаниях» («Солон и Попликола») древнегреческий историк и писатель Плутарх (ок. 45 — ок. 127), такое почетное звание впервые было присвоено Публию Валерию, трижды избиравшемуся консулом Римской республики (508, 507, 504 до н. э.). Повод для этого был следующий: однажды Публий Валерий построил себе дом необыкновенной для Рима величины и роскоши, что вызвало недовольство народа. Узнав об этом, он приказал немедленно разрушить до основания этот дворец, а сам поселился у друзей. После этого жители Рима построили для него новый дом, а самого консула стали называть poplicola, то есть «другом народа».

Крупный деятель Великой французской революции Марат (1743— 1793) с сентября 1789 г. издавал демократическую газету «L'ami du peuple» — «Друг народа». — Постепенно «другом народа» стали называть и самого издателя и редактором этого издания. Поэтому (с 25 сентября 1792 г. по 11 марта 1793 г.) газета выходила под названием «Журнал Французской республики, издаваемый Маратом, другом народа».

Иронически о политике, рекламирующем себя как радетеля народных интересов.

Других писателей у меня нет

Первоисточник — диалог И. В. Сталина (1878—1953) с партийным функционером Д. И. Поликарповым, который в ЦК ВКП(б) курировал деятельность Союза советских писателей. Последний пожаловался генеральному секретарю партии на всяческие безобразии, которые творят некоторые писатели (пьянство, «аморальный образ жизни» и т. д.). На это Сталин ответил: «В настоящий момент, товарищ Поликарпов, мы не можем предоставить вам других писателей».

Анатолий Рыбаков в своем «Романе-воспоминании» (1997) писал (гл. 28): «Мало кто в то время не знал знаменитой сталинской реплики, брошенной Поликарпову, когда тот стал жаловаться на писателей: «Других писателей у меня для товарища Поликарпова нет, а другого Поликарпова мы писателям найдем». На следующий день Поликарпов очутился в Педагогическом институте заместителем ректора по хозяйственной части».

По другой версии, эта фраза — «Других писателей у меня для вас нет» — была адресована А. Фадееву.

Цитируется шутливо-иронически в качестве предложения использовать возможности тех специалистов, которые есть в настоящий момент.

Друзья познаются в беде

С латинского: Amicus certus in re incerta [амикус цертус ин рэ инцэрта]. Перевод: Верный друг познается в неверном деле.

Первоисточник — трагедия «Гекуба» римского поэта Энния Квинта (239—169 до н. э.). Позже эти слова процитирует в своем трактате «О дружбе» известный римский оратор, писатель и государственный деятель Марк Туллий Цицерон (106—43 до н. э.), что сделает их широко известными и популярными.

Возможно, фраза является первоисточником русской пословицы «Друзья познаются в беде».

Дубина народной войны

Из романа «Война и мир» (т. IV, ч. 3, гл. 1) Л. Н. Толстого (1828—1910): «Представим себе двух людей, вышедших со шпагами на поединок по всем правилам фехтовального искусства... вдруг один из противников, почувствовав себя раненым, поняв, что дело это не шутка... бросил шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею... Фехтовальщик, требовавший борьбы по всем правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские... Несмотря на все жалобы французов о неисполнении правил... дубина народной войны поднялась со всею своею грозною и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие».

Иносказательно о больших возможностях народной войны.